V. A. - A6V9

29. Я боюсь пауков. Абсолютно любых. Эти ползучие твари вызывают у меня чувство липкого тошнотворного отвращения. Не могу даже спокойно на них смотреть – во мне сразу просыпается паника с яростным желанием убраться как можно дальше от этого места.

30. На протяжении нескольких лет изучаю эзотерику в виде её отдельных и наиболее интересных мне ответвлений. До практики дохожу только тогда, когда совсем напечёт. Нет, я не оказываю платных услуг по наложению/снятию порчи, венца безбрачия, проклятий, приворотов, привязок, присушек, не устраиваю спиритических сеансов, не заключаю сделок с потусторонним миром, не заговариваю какие-либо предметы, не гадаю на короля, не делаю кукол вуду, не привораживаю удачу/деньги/счастье/здоровье, не составляю гороскопов и не хочу смотреть чьё-то будущее. Почему? Потому что откат 20% и по нарастающей. Так что, если и займусь, то только для себя или для тех, кому ДЕЙСТВИТЕЛЬНО надо.

Один мой старый знакомый, знающий о факте выпуска моей первой книги, сегодня днём во время обеденного перерыва при разговоре выдал то, что отчасти привело меня в ступор: «Ну, признайся же! – с хитринкой во взгляде начал он. – Ведь ты всегда хотел быть писателем! Вот сколько лет мы с тобой общаемся, а у меня с первых минут знакомства возникло ощущение, что ты дышишь творчеством. И, знаешь, мне кажется, вот сейчас тебе стоит попробовать. Начать, так сказать».

На самом деле я никогда в жизни всерьёз не задумывался над тем, чтобы начать карьеру писателя и, более того, стать профессионалом в данной области. Возможно, странно прозвучит, но мне попросту не о чем писать. К тому же, все дорожки и тропинки на столь привлекательном и манящем поприще уже давным-давно были пройдены и истоптаны сотни тысяч раз ещё до меня. Даже моя книга не внесёт какого-то огромного разнообразия и новизны, не расскажет о чём-то доселе неизвестном, не прольёт свет на истину в каких-то глобальных вопросах. Но, всё же…

Пусть это и является моим хобби, лишь время от времени плавно перетекающим во вторую работу, пусть 90% из всего того, что было ранее мною написано, никогда не увидит свет, пусть моё увлечение никогда не сможет полноценно меня обеспечить в финансовом плане – мне нравится. Я не создаю чего-то популярного, не ищу из увлечения какой-либо большой коммерческой выгоды, не живу и не дышу мечтой стать прославленным писателем. Но… Мне нравится сам процесс. Само осознание, что я создаю нечто своё. То, что больше точно так же никто не сможет создать. Мне нравится вечерами просиживать за ноутбуком, создавая и редактируя страницу за страницей, подбирая иллюстрацию за иллюстрацией и обдумывая содержание одной главы за другой. Мне нравится само действие, в котором я могу делать всё именно так, как хочу и вижу именно я. Это настолько неограниченное и ничем не заполненное пространство для воплощения своих желаний, представлений и фантазий, что я порой и вовсе перестаю замечать время. И тут я получаю гораздо больше удовольствия, нежели чем от лицезрения готового вида своего творения.

Что самое интересное, чем ближе подходит время к завершению, тем чётче понимаю, что именно мне не нравится, и тем больше хочется что-то изменить. А не нравиться мне может всё, что угодно, начиная с названия и обложки и заканчивая самой идеей в целом. Да, порой моя самокритичность принимает весьма резкие и жёсткие очертания, отчего иной раз хочется всё бросить и забыть о том, что подобная идея вообще когда-то была. Хотя, такое, возможно, случается ещё и потому, что у меня попросту нет помощника, отчего и становлюсь сам себе редактором, корректором, иллюстратором и дизайнером одновременно.

К примеру, у меня в процессе создания книги были две заминки, и после явления каждой я готов был всё бросить и убежать в закат. Первое, что застало врасплох – аннотация. Я никогда не умел вписать весь смысл не очень короткого произведения в несколько коротких предложений, да и сейчас, если честно, не получается, ибо и в аннотации присутствуют длинные фразы. Побившись головой об стену с неделю, хотел уже кого-нибудь попросить о помощи. Вот только тогда ко мне начали приходить более-менее сносные идеи, которые даже после запечатления на бумаге потерпели правку около тридцати раз. В конечном итоге за несколько минут до прохождения модерации на сайте издательства, я сделал последнюю правку, но даже после этого думал, что можно было бы и лучше.

С обложкой всё было ещё эпичнее. После того, как ответа на вопрос о разрешении использования выбранной мной иллюстрации для показа предварительной обложки от автора я не дождался, чуть позже вообще впал в ступор и несвойственный мне транс. Правда, нашлись добрые люди, которые смогли предоставить в безвозмездное пользование свои работы, но это был запасной вариант. Я понимал, что тут требуется нечто большее, и что на это самое большее денег попросту нет… После осознания всей плачевности ситуации последовала череда любительских фотосессий, но из пятисот с лишним снимков мне вновь ничего не понравилось. Уже после я вспомнил о существовании множества различных фотоэффектов, смог что-то выбрать и что-то сотворить, но, опять же, даже сейчас конечный вариант не устраивает меня на все 100%, потому как по-прежнему думаю, что можно было бы и лучше…

А вообще, эта первая претензия на искусство йунаго аффтара была чистейшей импровизацией, потому как до самого конца у меня в голове никак не мог сложиться конкретный образ того, как всё это должно выглядеть. Я был тогда растерянным и одновременно загоревшимся идеей создания чего-то только своего, отчего у моего мозга в моменты заседаний за ноутбуком открывалось второе дыхание, за счёт которого он и начинал выдавать одну идею за другой. Именно это мне и нравилось. Это и было моим вдохновением. Но… Сейчас, раздумывая над созданием второй книги и принимая во внимания прошлый опыт, я понимаю одну очень важную вещь: мне нужен помощник. Человек, который сумеет вовремя сказать мне: «Так, Вальдо, стоп! Вот это шикарно. Всё, больше переделывать не нужно – лучше переключить воон на то». То есть, тот, кто сможет иногда помогать направлять мою самокритичность в нужное русло, при том не нарушая общей концепции и вех её частей. Так что, даже если и займусь всем этим всерьёз, то явно не в гордом одиночестве, ибо иногда нам всем требуется помощь и поддержка.

Я раньше любил новогодние праздники. Любил ходить по торговым центрам с семьёй дяди, выбирать игрушки к ёлке, запаковывать подарки, готовить праздничные блюда, поздравлять их всех с наступлением ещё одного года. Любил просто чувствовать атмосферу наступающего праздника, когда все вокруг суетятся, что-то рассматривают, выбирают, покупают, радуются скорому наступлению праздника. Любил наблюдать за улыбками людей, весёлыми детьми с мешками конфет, идущими с родителями за ручку. Весь ноябрь с декабрём я только этим и жил… А теперь я всё это ненавижу. Ненавижу наблюдать за всеми этими милующимися парочками на эскалаторах, ненавижу лицезреть счастливые семьи, ненавижу проходить мимо веселящихся и бродящих по торговым центрам друзей. Ненавижу и… Завидую. Лютой чёрной завистью. Потому что у самого всего этого нет. Есть хорошие знакомые, вот только им не откроешь душу нараспашку, не позвонишь, чтобы поговорить о своих проблемах. Для них у меня всегда всё хорошо, потому что я всегда всё сам. Есть дорогие и близкие люди. Но у них и без меня сейчас проблем хватает, да и тревожить не хочу – они и без того для меня слишком много сделали, предоставив в распоряжение новую жизнь. Внутри никого нет. Пустота. Давит, разъедает, распиливает, гложет, режет, ноет, душит, с каждым разом всё больше и больше сковывая лёгкие колючей проволокой, не давая дышать. И некем заполнить…