Сборник статей - На все времена. Статьи о творчестве Владимира Бояринова

Мне кажется, Бояринов и есть тот Корней, с душой, рвущейся вслед за журавлиной стаей; Корней, стоящий на административной телеге Союза писателей и стегающий во имя ее продвижения вперед и ввысь вороных…

Вадим Рахманов (директор издательства «Новый ключ») считает, что Бояринов замешкался с рождением, и пишет ему об этом так: «Если бы лет двести назад родился не Петр Ершов, а ты, то непременно стать бы тебе автором «Конька-Горбунка» – так певуч и сочен твой народный говорок, самобытна и неуемна твоя фантазия…так широка и по-доброму озорна твоя душа».

Трудно с этим не согласиться.

Вот его меткое, остроумное, лаконичное, красноречивое, емкое и образное стихотворение «Я ушла»: всего б строк, а столько эпитетов пришлось перечислить! Но судите сами:

Сколько смысла и действия впитали в себя эти строки, где грусть соседствует с улыбкой!

Владимир Бояринов – человек мудрый, обладающий острым глазом и истинно русским чувством юмора. Более того, он ироничен, ироничен иногда до прозорливости. Ему доступны и психологизм русского бытописания, и проникновение в живое деревенское слова.

Чего стоит только его «Банька»!

Улыбнулись? Не иначе. Никакой нарочитости, никакой позы, только сердечная искренность, разудалое русское ухарство и органичная притягательность.

Все естественно, легко, с любовью к русскому житейскому укладу, озорно и весело.

Однако было бы ошибкой утверждать, что Бояринов – безмятежный весельчак и балагур. И душевная ранимость, и сердечная боль, и высокая, исконно русская печаль, идущая откуда-то из глубины веков, – все это есть в его стихах, но, как истинно русский мужик (да простит он мне это слово), он не позволяет себе жалоб.

Грустная нота не омрачает бояриновской строфы, наоборот, придает очарование улыбке сквозь… сквозь слезы? Нет, это слово решительно не подходит. Сквозь легкое омрачение, легкую тень печали, что ли. Литературный критик Лев Аннинский более точен: сквозь лихой прищур.

«Неуловима печаль. Как это на полотне у Крамского? – Неуязвима Незнакомка, «последней нежности растратчица, очарования полна. Отьедет конка – и расплачется, и разрыдается она!»

Эти невидимые миру слезы и держат напряжение стиха. Фактура острая, ритм заражающий, слова вподхват. Глаз – зоркий, и вовсе не «сквозь слезы», а – сквозь лихой прищур. И только неожиданный поворот стиха, неожиданно сломленное слово, неожиданный скачок мысли – из тепла любовного свидания то в жар, то в озноб – делают стих знаком исповеди».

Поясню: «Незнакомку» Крамского, как и полотна еще нескольких известных русских художников, В. Бояринов умело оттенил своими стихами.

Бывает так: одна строка, а какое эмоциональное напряжение, какой крупный и драматический план!

«Встретились плачи» – так начинается его стихотворение «Придорожный костер».

А вот образные картины русского патриархального пейзажа, так любовно выписанные:

Общая тональность поэзии автора – светлая, мажорная. Ритмы его души сопричастны началам добра и света, веры и любви. «Если умру от любви, значит, я вечен…» Собственно, вся его поэзия – от любви ко всему сущему.

Или вот еще:

Какая звукопись, какая звонкая игра слов…

Трудно быть в наше время оригинальным, единственным в своем роде поэтом – столько разноликих и равноликих стихотворцев, что обрести свое лицо не просто. Во многом поэзия сегодня – это компиляция, талантливая или посредственная, всего того, что уже передумано, написано, сказано… Компиляция стилей, жанров, приемов… И если из целого ряда, бесконечного ряда, безликих сущностей глаз выхватывает нечто, остановившее наше внимание, взволновавшее наше бренное естество, – это дорогого стоит. Учитывая тяготение автора к фольклорной интонации, к патриархальным истокам русского самосознания, мне хочется нарисовать собирательный образ его творчества так: степная, земная вольница, устремленная ввысь…