Александр Богданов - Устойчивость организационных форм

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Разумеется, такое поздоровение бывает далеко не всегда: отрицательный подбор связан все же с постепенным разрушением, количественная устойчивость при нем понижается; вопрос в том, как далеко зайдет разрушительный процесс; а достаточное его развитие приводит вообще к дезорганизации.

Здесь тоже сама собой подразумевается предыдущая оговорка.

Переходя еще далее к частностям, – этим же определяется неизбежная историческая ограниченность «авторитарного» типа организаций. Он характеризуется тем, что «организаторская функция», т.-е. структурное приспособление всей системы, зависит всецело от индивидуального мозга «авторитета» или властителя, тогда как масштаб организационной жизни, конечно, коллективный. Следовательно, частичная и хотя бы кратковременная индивидуальная недостаточность отражается, иногда непоправимо или даже гибельно, на всем коллективе.

Известен анекдот об инженере, который предлагал машинисту ехать через туннель, вышиною в 10 аршин на одном конце, 6 на другом, а в среднем 8 аршин, тогда как локомотив с трубой был всего 7 аршин вышины. Конечно, таких инженеров не бывает. Однако, прежние статистики нередко принимали за меру «народного благосостояния» средние доходы населения. Рассматривая доходы, как меру социально-кристаллизованных активностей-сопротивлений, которыми люди располагают в поддержании своей жизни против стихийных сил, – за величину, выражающую уровень народного благосостояния, следует принимать именно доходы социальных низов.

Огромное большинство нынешних математиков совершенно не в состоянии представить себе, что «площадь» есть не что иное, как тело безконечно-малой, или просто игнорируемой толщины, а «линия» – тело игнорируемой толщины и ширины. Такова еще сила схоластически-абстрактного мышления. Между тем достаточно сообразить следующее. Площадь только двух измерений, которую они, якобы, «мыслят», равно как и линия только одного измерения, не могут существовать в восприятии, ибо они невидимы и неосязаемы; не могут поэтому существовать в представлении, потому что оно есть след восприятий; не могут тем самым существовать и в понятии, т.-е. «мыслиться», потому что материалом понятий служат представления. На деле, конечно, математики «мыслят» не то, что говорят в своих словесно-противоречивых определениях, а совсем иное – площади и линии, доступные зрению и зрительному представлению.