Максим Горький - «История молодого человека»

[1] Впервые напечатано одновременно в газетах «Правда» и «Известия ЦИК СССР и ВЦИК», 1931, номер 324 от 25 ноября. // Статья является предисловием к серии «История молодого человека XIX столетия», состоявшей из восемнадцати романов и повестей русских и зарубежных авторов. Она была напечатана в первой книге этой серии, содержавшей произведения французских писателей Шатобриана «Рене» и Б. Констана «Адольф». // Статья включалась во второе издание книги М. Горького «Публицистические статьи». // Печатается по тексту второго издания указанной книги, сверенному с рукописью и машинописными копиями (Архив А. М. Горького). // См. также статью «Ещё раз об «Истории молодого человека XIX столетия» в этом же томе.

В 1932 году Журнально-газетное объединение даёт приложением к журналам «Огонёк» и «Рост» ряд романов, объединённых одной темой – история молодого человека XIX столетия.

Какая цель издания?

О каком молодом человеке XIX столетия идёт речь, и почему наша молодёжь должна ознакомиться с его историей?

Молодой человек этот – самая значительная фигура литературы XIX века. Он не исчез и в XX, он существует в наши дни, а потому вполне своевременно осветить историю его рождения, его значение в жизни, уместно подумать о том, какова его роль в стране, где строится первое в мире социалистическое общество.

Историческая значительность этого молодого человека утверждается тем фактом, что на протяжении почти полутораста лет о нём, о драмах его жизни писали книги все крупнейшие литераторы Европы и России, – писали и всё ещё продолжают писать. Не будет преувеличением, если скажем, что жизнь этого человека служила основной темой литературы XIX столетия. Известно, что этому столетию предшествовала трагедия французской «великой» революции и что в течение его разыгрывались драмы 30-го, 48-го и величайшая из них – драма 71-го года [2] …разыгрывались драмы 30-го, 48-го и величайшая из них – драма 71-го года. – Имеются в виду буржуазно-демократические революции в странах Западной Европы 1830, 1848 годов и Парижская Коммуна 1871 года. . В этом веке на сцену истории выступил новый герой – пролетариат, выступил как сила, осознавшая своё историческое значение и своё право на борьбу за власть против буржуазии, которая во Франции его руками, его силой вырвала власть из рук феодального дворянства. Совершилось в XIX веке и ещё немало событий такого огромного, решающего значения, как, например, рост экспериментальной науки и рост техники.

Однако художественная литература не обратила должного внимания на бури классовых драм, на проблемы социального бытия, а предпочла посвятить исключительно мощные силы свои изображению драм личной, индивидуальной жизни. При этом следует отметить, что она не пользовалась как материалом своего творчества биографиями наиболее крупных и характерных людей эпохи. Она почти не уделила своего внимания деятелям французской революции или красочным «героям» наполеоновских войн. Казалось бы, что творческую силу романистов, их, так сказать, ремесленные симпатии должны были привлечь к себе столь яркие фигуры, как, например, граф Мирабо или Дантон, Роберт Оуэн, Сен-Симон или Гракх Бабёф, как знаменитый революционер в области науки – химик Лавуазье или не менее знаменитый физик Фарадей, выходец из рабочего класса, как Михаил Ломоносов и другие люди этого ряда, – люди, которые фактом бытия и творчества своего говорили о том, какие могучие силы скрыты в тёмной массе трудового народа. Обойдены вниманием литераторов и такие фигуры, как сын трактирщика Иоаким Мюрат, впоследствии король Неаполя, сын бондаря и рядовой солдат – маршал Ожеро, сын рыночной торговки – маршал и герцог Ней. Литературно интересен был и сам Наполеон, «последний из кондотьеров» и фабрикант «героев» в течение двух десятков лет войны; не показаны миру литературой XIX века промышленники и банкиры во всем их отвратительном и фантастическом величии.

Художники слова посвятили своё мастерство главным образом изображению личной жизни некоего молодого человека, который не отличался особенной даровитостью ума и силою воли, – человека, в сущности, весьма «средних качеств». Чем же можно бы объяснить этот интерес литераторов эпохи разнообразных героев, – интерес к молодому человеку «средних способностей»? Вероятно, только тем, что сами литераторы, несмотря на их исключительную талантливость, а в некоторых случаях даже гениальность, были социально – кровно и духовно – родственны герою, излюбленному ими.

Духовным родоначальником молодого человека, о котором идёт речь, можно считать Жан-Жака Руссо – блаженного Августина XVIII столетия. Жил Руссо в «эпоху просвещения», в тот век, когда исследующий разум властно заявил о своём праве критики и решительно вступил в бой против хитростей католицизма, против чувства веры, против церковной мистики. Руссо был сотрудником Вольтера, Даламбера, Дидро по работе в знаменитой «Энциклопедии», но он решительно поставил чувство выше разума. Он был гораздо больше католик, чем «свободный мыслитель», и в его «Рассуждении о причинах неравенства людей» [3] «Рассуждение о причинах неравенства людей» – более точное название книги Жан-Жака Руссо: «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства среди людей». основные социалистические посылки кажутся списанными у Лактанция, церковника IV столетия, а обличения современного ему, Руссо, социального строя уступают в силе обличениям епископа Гиппонского, который тоже считал государство «греховной силой». Он не говорил вслед за Августином: «Верю, потому что – невероятно», но его «Речь о науках» – речь мистика, церковника, уверенного во вреде наук. В сочинении этом сказано, что «науки выдумал один из богов – враг душевного покоя людей», – ученики Руссо назовут этого бога Дьяволом. А в трактате о неравенстве людей, между прочим, дана такая оценка книгопечатания: «Если взглянуть на ужасные беспорядки, которые книгопечатание уже вызвало в Европе, и если о будущем судить по распространению, которое зло получает со дня на день, то легко предвидеть, что государи не замедлят приложить столько же стараний к тому, чтоб изгнать это ужасное искусство из своих владений, сколько они раньше прилагали стараний к введению его».

Психологическое сродство Аврелия Августина, который жил в IV–V веках, и Жана Руссо, человека XVIII столетия, весьма заметно в «Исповедях», написанных тем и другим.

Руссо был прежде всего человеком верующим, а исследующим – настолько, насколько это требовалось для укрепления его чувства веры. Веровал же он, – как сказано в его «Исповеди», – веровал он в то, что является существом совершенно исключительным, даже как-то иначе, лучше, чем все другие люди, созданным природой.