Александр Широкорад - Битва за Русскую Арктику

Царь Федор Иванович продолжил торговую политику своего отца, укрепив за компанией на Севере пять пристаней: Корельское пристанище, пристани на реке Печенге, реке Варзузе, реке Мезени и реке Шуме. Корельское пристанище, это очевидно, и есть тот Розовый остров против Николаевского Карельского монастыря, где, по словам Дж. Традесканта, «росли дамасцены и красные розы, фиалки и дикий розмарин и где был сосновый и березовый бор».

Кроме права беспошлинной торговли, государева жалованная грамота от 20 июня 1569 г. давала англичанам еще одно немаловажное преимущество: повелевала англичанам быть под ведомством опричнины и не иметь никакой зависимости от земщины.

В связи с этими основными правами, предоставленными Московской компании, царь по просьбе Еремея Бауса уважил в 1583 г. еще и следующее ходатайство: запрещение всем другим иностранцам, кроме англичан, дальнейшей торговли на Севере России; проезд и торговля по всем северным берегам и землям от Вардгууса до реки Оби дозволены одним англичанам. Помимо этих важнейших привилегий, царь велел уплатить англичанам 500 марок, которые были взяты в царскую казну за 10 лет до приезда Еремея Бауса как аренда за двор купцов в Вологде.

Удовлетворялись, по-видимому, и другие просьбы англичан. Так, Антон Дженкинсон в 1571 г. ходатайствовал перед царем: «Дабы угодно было Его Величеству соизволить, чтобы С.У. Гаррет с товарищи могли устроить торговый дом в Холмогорах на Двине, чтобы подданные Его Величества, торгующие с нашими купцами, свозили свои товары в Холмогоры».

Вскоре у англичан появились конкуренты. Первый голландский корабль пришел в Двину в 1577 г. под начальством Джилеса Гофмана, первый французский – под управлением Жана Соважа – в 1586 г., когда английская торговля уже утвердилась на берегах Белого моря и в Москве. Французы не представляли серьезной конкуренции англичанам. Другое дело – голландцы, которые продавали сукно хотя и худшего качества, но зато дешевле английского. Они так повели дело, что на их сторону стали самые сильные в государстве люди – бояре Никита Романов и Богдан Бельский, а также дьяк думный Андрей Щелкалов. Эти три главных советника царя были привлечены голландцами на свою сторону не одними подарками: голландцы взяли у них в долг такую сумму денег с платежом громадных процентов, что только одному из этих троих они платили ежедневно по 5000 марок. Фактически ссуда явилась замаскированным видом взятки.

Голландцы имели дворы в Москве, Архангельске, Вологде, Холмогорах, Усть-Коле, и англичанам было трудно бороться с ними. Но за англичан были солидность постановки дела, ловкость их послов и симпатии самого царя. Этим и объясняется тот громадный успех, которым они пользовались в России.

Развивая торговлю с Россией, англичане не забывали и о поисках Северо-Восточного прохода. Та же компания «Общество купцов» снарядила в 1556 г. пинк «Искатель» («Searchthrift») под начальством капитана Стефана Борро, который служил в звании мастера в первое путешествие Ченслера. Борро отправился из Гревзенда 29 апреля, 23 мая обогнул Нордкап, названный им так в первое путешествие, и 9 июня прибыл в реку Колу. В Коле он познакомился со многими русскими мореходами, из которых большая часть шла к Печоре на ловлю моржей. Один из них, Гаврила, предложил ему плыть вместе, обещая оберегать его от всех опасностей в пути. Борро согласился и впоследствии не мог нахвалиться услужливостью этого Гаврилы и его товарищей.

Они проплыли мимо Канина Носа и остановились в лежащей от этого мыса в 30 лигах 9гавани Моржовец. Выйдя из Моржовецкой гавани и проплыв на восток 25 миль, они увидели остров Колгуев в восьми лигах. Наконец, миновав Святой Нос, прибыли 15 июля в Печору. Продолжая путь к востоку, Борро встретил на широте 70°15′ много льда. 25 июля пришел к острову, лежащему на широте 70°42′ и названному во имя святого того дня островом Иакова. Здесь Борро встретил кормщика по имени Лошак, с которым виделся в Коле и который сказал ему, что видимая впереди земля называется Новою Землею. Из этого следует, что остров Св. Иакова есть какой-нибудь из лежащих под южным берегом Новой Земли. Погрешность в широте, определенной англичанами, была около 10 минут. Этот Лошак рассказывал ему еще, что на Новой Земле есть гора, высочайшая в свете, и что Большой Камень на Большой Печоре не может с нею сравниться.

31 июля капитан Борро прибыл к острову Вайгач, где установил постоянные сношения с русскими, от которых узнал, что народ, живущий на Больших островах, называется самоедами. Выйдя на берег, англичане нашли до трехсот самоедских идолов, изображавших мужчин, жен и детей, весьма грубой работы и большею частью с окровавленными глазами и ртами. В этом описании узнается капище на Болванском Носе острова Вайгача, которое штурман Иванов нашел в 1824 г. точно в том же виде, как описывает его Борро.

Северо-восточные ветры, которые, по замечанию Борро, к востоку от Канина Носа дуют чаще всех прочих, множество льда и наступившие темные ночи лишили его надежды что-либо успеть в этом году, и поэтому Борро решил плыть обратно. 10 сентября он прибыл в Холмогоры, где и остался зимовать.

В 1556 г. Стефану Борро было поручено продолжать розыски морского пути в Китай, то есть до устья реки Оби, которая, по понятиям тогдашних географов, вытекала из озера Китая. Но Борро удалось проникнуть только на 12 лье восточнее устья реки Печоры, далее острова Вайгач он не смог плыть из-за встречного льда, противных ветров и наступивших уже там длинных ночей.

Басендишу, Вудстоку и Броуну в 1568 г. было поручено искать морской путь к востоку от устья Печоры. В 1580 г. была снаряжена специальная экспедиция Пета и Джекмана опять же на поиски северного пути в Китай, но их корабль проник немного восточнее Вайгача и вынужден был вернуться.

Голландские купцы не отставали от англичан в поисках Северо-Восточного прохода. Так, еще в 1593 г. некоторые миддельбургские купцы во главе с Балтазаром Мушероном организовали «Общество для снаряжения одного корабля». Примеру их последовали энкгейзенские купцы с помощью Генеральных штатов и принца Мавриция Нассавского. Позже к ним присоединились и амстердамские купцы, побуждаемые к тому известным космографом того времени Планцием.

Миддельбургским кораблем «Лебедь» командовал Корнелис Корнелиссон Най, бывший некоторое время в России по поручениям Мушерона. Ему в качестве переводчиков были приданы купец Франц Деладаль, знавший хорошо русский язык, и некто Христофор Сплиндлер, урожденный славянин. Энкгейзенским кораблем «Меркурий» командовал Брандт Тетгалес, а шкипером на нем был Иоанн Гуго фон Линшотен, описавший подробно плавание этих судов. Капитаном амстердамского корабля «Посланник» назначили Вилльема Баренца фон дер Схеллинга, гражданина Амстердама, искусного и опытного морехода. Ему была придана еще небольшая шеллингская рыбачья яхта.