Array Коллектив авторов - На пороге глобального хаоса. Битва за будущее

– Можно ли говорить о том, что хаоса в мире становится больше?

– Из-за отсутствия механизма или методологии измерения его «количества» и «объема» однозначно такой вывод сделать нельзя. Невозможно сравнить сегодняшнее «количество» хаоса с 1991 годом – периодом активного развала СССР и региональных конфликтов на Балканах, в Африке, Ближнем Востоке, Афганистане или с 70-ми годами прошлого века, когда, несмотря на разрядку, мир был охвачен не просто конфликтами, а региональными войнами (достаточно упомянуть затяжную войну США в Индокитае, горячую фазу арабо-израильского противостояния, «букет» войн в Африке, начало затяжной войны в Афганистане). Однако хаос, несомненно, стал качественно иным.

– В чем же особенности нового хаоса?

– Совершенствуются технологии управления, и сегодня мы уже не наблюдаем явного столкновения блоков и даже отдельных стран. Значительный «объем» современного хаоса генерируется революциями и «как бы революциями», которые возникают «как бы из ничего». Их подоплека остается незаметной для досужих наблюдателей. Одни из них так же моментально «сходят на нет» (как в Тунисе и Турции). Другие (как в Египте) тлеют неопределенное время и, при сохранении основных государственных институтов, генерируют «зеркальные реверсии» (восстание фундаменталистов против военной бюрократии сменяется революцией военной бюрократии против фундаменталистов – и далее в том же духе). Третьи генерируют «зоны иррационального хаоса», «войну во имя войны», сопровождающиеся фактическим демонтажем наций (Ливия, Сирия). К этому типу относятся «революции», порождаемые разного рода моментальными политическими повестками – проигрышем или выигрышем какой-либо стороны на выборах, как, например, на Украине.

Топливом для таких социальных движений и возникновения очага хаоса является накапливающаяся «усталость» (в одних случаях усталость от социальной несправедливости, в других – от длительной незыблемости определенных политических режимов или систем). Усталость порождает раздражительность, напряжение и скрытую ненависть. В таких случаях достаточно «взмаха крыльев бабочки» (кто-то что-то сказал, кого-то ударили дубинкой), чтобы спровоцировать начало «горячей фазы». Вторым условием новых революций является наличие хорошо организованных глобалистских течений, или геополитических блоков, которые выполняют роль «постоянных источников энергии» хаоса (как, например, международная мусульманская экстремистская сеть), или центров притяжения (например, ЕС), куда «положено» стремиться. Третьим условием революции часто является наличие объективно отрицательных явлений, одним из которых может оказаться и господствующий режим. Негативное восприятие «себя любимых» очень характерно для постсоветского пространства, и оно постоянно подпитывает дезинтеграционные процессы. Чтобы спастись от себя, надо попытаться стать кем-то еще, ну, например, «цивилизованными европейцами», для чего необходимо ассоциироваться с ЕС. Хаотизация всех общественных процессов на Украине в ходе обсуждения вопроса о подписании соглашения об ассоциации с ЕС лишний раз подтверждает тезис о совершенствовании технологий управления хаосом.

Необходимо также подчеркнуть, что нынешние процессы исключительно скоротечны. Информационные технологи, в первую очередь Интернет и мобильная связь, позволяют осуществлять мобилизацию по любым поводам практически моментально, а также быстро и технологично манипулировать общественным мнением. Военные США уже давно разрабатывают и совершенствуют программы, позволяющие тайно манипулировать такими социальными сетями, как Facebook, Twitter и др., используя подставных пользователей, влияющих в заданном пропагандистском ключе на дискуссии в режиме онлайн.

– Может ли хаос выйти из-под контроля?

– Если говорить о социальных процессах, то полностью хаос выйти из-под контроля не может, хотя «сюрпризы» устроителям, безусловно, возможны. Страны, цивилизации и культуры представляют собой большие сложные системы с очень высокой степенью разнообразия. В них всегда, даже в условиях, казалось бы, всеобщей смуты, сохраняются многие подсистемы и элементы, которые выдерживают натиск хаоса и сохраняют способность к самоорганизации в изменившихся условиях. Конечно, при этом они несут большие потери и деформируются, но сохраняют основы порядка, пусть и уродливого по меркам стабильной жизни. Разумеется, когда зоны хаоса становятся обширными, а островки порядка отступают или прячутся в катакомбах, человеку кажется, что хаос овладел миром и наступает конец света.

– Будут ли расширяться зоны хаоса, и какие страны/регионы возглавляют группу риска?

– Сегодня многие политологи сходятся во мнении, что XXI век пройдет под знаком противостояния исламского фундаментализма и европейской цивилизации. Использование ислама в политических целях подпитывается сочетанием таких факторов, как рост экономического богатства ближневосточных нефтяных стран, ощущение особой миссии ислама как исторически самой молодой и менее других подверженной внутренней эрозии религии и, наконец, рост демографического потенциала мусульманского мира (сейчас в мусульманских семьях рождается каждый пятый житель планеты, а всего 100 лет назад это был каждый десятый).

Значительная часть исламских государств расположены от Атлантического побережья Северной Африки до пределов Индостана – на территории, которую политологи всего мира с легкой руки Збигнева Бжезинского называют «дугой нестабильности». Процессы, происходящие в этом регионе, напрямую затрагивают интересы Европы и США, России и Китая, Индии и стран Юго-восточной Азии. Они влияют на объем и ценовой баланс рынка углеводородов, безопасность мировых грузоперевозок, состояние рынка вооружений, объем торговли наркотиками и, наконец, на потоки мигрантов в государства «золотого миллиарда». Переформатирование пространства Ближнего и Среднего Востока с закреплением долговременной «дуги нестабильности» позволило бы Западу не только взять под контроль энергоресурсы, но и получить в свои руки мощные рычаги влияния на мировую ценовую политику в нефтегазовой сфере. Если посмотреть, кого Запад (прежде всего США и Великобритания) поддержал в подавлении «революционных протестов» в регионе, то становится ясно, что взят курс на разогрев большой исламской дуги и приведение к власти радикальных исламистов, с которыми США заключают союз. Энергия исламской экспансии с большой вероятностью выплеснется на Большой Дальний Восток, ЕС, страны бывшего СССР и дестабилизирует евразийский и африканский континенты, что отвечает интересам страны – разработчика стратегии управляемого хаоса. Скорее всего, конфликт с Западом еще долго будет тлеть в странах с доминирующей культурой, корнями уходящей в ислам, или с сильным непосредственным влиянием ислама. Периодически будут происходить обострения этого конфликта в форме локальных войн (как в Ираке) или операций типа «революций» (как в Ливии). Однако в долгосрочной перспективе это противостояние будет изматывать Запад, а молекулярное наступление исламского мира будет усиливаться. В какой-то момент Запад придет к выводу, что выгоднее способствовать модернизации исламских стран, а не их подавлению и архаизации. Тогда появится шанс на ослабление конфликта, если до этого никакая сторона не перейдет «красную черту». Хочется верить, что не перейдет.