Юрий Воробьевский - Незримые старцы

© Юрий Юрьевич Воробьевский, 2016

© Борис Юрьевич Шварёв, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Началось всё почти два десятилетия назад. Мы с супругой в составе небольшой телевизионной группы отплывали из Одессы. Нам заказали фильм. Видовой фильм о Святой Земле и других сакральных точках Вселенского православия.

Обычные телевизионщики. Когда улеглась суета, связанная с размещением по каютам, мы вышли на борт «подышать». То есть, привычно полезли за пачкой сигарет. Перенервничали. Неразбериха при «расселении» была страшная. Но – странное дело – после первой же затяжки почувствовали, что курить почему-то не хочется. Даже противно. Недокуренные, сигареты полетели в море. Они оказались последними в нашей жизни. Мы сразу не поняли, что с нами произошло чудо. Маленькое… Впрочем, курящий человек поймет: не такое уж и маленькое. В общем, для начала нам достался подарок.

Теплоход отчалил. Один святой летал в Иерусалим на бесе. Мы, грешные, потихонечку пошли в сторону Хайфы на «Льве Толстом».

Семьсот паломников. Типичный «срез» вновь воцерковляющегося народа. Некоторые не выпускали из рук чётки, некоторые – рюмки. Один так хорошо посидел в баре, что прямо в одежде прыгнул в бассейн. Ласточкой. А воду спустили – поздно уже было. Потом прикладывал свою забинтованную голову ко всем святыням. «Вот искушение!» – качали головами матушки. Я понял: искушение возникает тогда, когда, не глядя, бросаешься сломя голову вперед.

Мы, отправившиеся с сугубо профессиональными целями, были здесь худшими. Но – присматривались и прислушивались. Как они там поют перед обедом (то есть, извините, перед трапезой)? «Хлеб наш насущный дай нам есть…» Кажется, так.

На святыни мы смотрели исключительно через видеоискатель телекамеры. И возмущались, что снующие кругом паломницы – как курицы, право слово! – словно специально хотят испортить нам картинку. «Вы не видите, что здесь телевидение работает!» – грозно кричал я и разгонял тех, кто без спросу лез в кадр. Этих криков пугались. Телевидение у нас привыкли уважать.

Музыкальный салон на борту теплохода переоборудовали в часовню. Женский голос, смешивая светские и церковные реалии, объявлял: «В девятнадцать часов в музыкальной часовне состоится лекция отца Августина…»

Нам «повезло». Господь послал замечательного миссионера. Его звали иеромонах Августин (ныне епископ; поклон Вам, владыка!). Помимо постоянных выступлений, он едва ли не круглосуточно беседовал с паломниками. Перед прибытием в Хайфу, на исповедь к нему выстроилась многочасовая очередь. Сколько людей тогда впервые всерьёз задумались о своих отношениях с Богом! Благодаря батюшке. Да, каждый из нас может стать для кого-то предтечей Христа!

Почему меня так поразили его слова? К тому времени я уже читал о православии, и мой холодный ум знал многое из того, о чём говорил священник. Так – почему?

Все мы, духи, облеченные плотью, ждем решения своих проблем, и не понимаем, что, духовные по своей природе, они решаются только духом. Слова, будучи плотью, «не пробивают». Но сказанное отцом Августином было пропущено – теперь я это понимаю – через молитвенное сердце. И поэтому – коснулись моей души.

Уже потом вычитал я у Антония (Храповицкого): «…та духовная сила, которая войдет в вас, просветит и примирит с жизнью, будет заключаться не столько в самом содержании ответа, сколько в том обстоятельстве, что светящаяся в облике и речи душа старца перельет и в вашу душу совершенно новое, дотоле вам неведомое содержание». [37, с. 599].

А потом было первое причастие в моей жизни. У Гроба Господня.

Было и ещё незабываемое: мы обвенчались на теплоходе. Слесари выточили из латуни обручи, их обвили цветочками – получились венцы. До сих пор их храним. Венчал архиепископ, ныне митрополит Черновицкий и Буковинский Онуфрий.

В каюте нас тепло поздравил отец Августин. Подняли бокалы сладкого вина, только что приобретённого в Канне Галилейской. Там, где на свадьбе Господь претворил воду в вино, мы даже опускали купленные бутылки в древние каменные водоносы. Говорят, они сохранились с тех, евангельских времен. Такая символика впечатляла. Кажется, в нас уже открывался спящий прежде орган – для восприятия духовной вневременной реальности.

Сами того не замечая, из поездки мы вернулись другими. Родные и близкие крутили пальцем у виска: замолились совсем Воробьевские! А нам, честно говоря, и не интересно стало вести прежние разговоры с прежними людьми. И по-прежнему «общаться» с телевизиром – тоже. Как-то включили по старой памяти КВН, посмотрели минут десять и в недоумении переглянулись. Как мы могли ещё недавно смеяться над этой глупостью?! Таращиться на этих шутов гороховых!.. И мы доставали паломнические фотографии. Особенно долго рассматривали странный снимок, сделанный в Риме, у Колизея. Откуда ни возьмись, на нём проявилась какая-то золотистая круговерть. Казалось, что-то загадочное и прекрасное стремительно приблизилось к нам.

…Но всё это будет потом. А пока мы подошли к побережью Афона. Стояли на рейде рядом с Пантелеимоновым монастырем. Показался катер – жёлтый флажок с чёрным двуглавым орлом. Прилетел как будто из Византии. Нам привезли для поклонения великие святыни, в том числе – главу преподобного Силуана.

Молебен у мощей святого. Он даёт как бы личное знакомство с ним. Я много раз это отмечал потом. Так что не удивляйтесь частым ссылкам в этой книге на святого Силуана и старца Паисия, могилу которого мы посетили в Суроти. У нас с ними особые отношения.

Курс на Одессу. Много часов, пока вершина Святой Горы не скрылась за горизонтом, молился, глядя в сторону Афона, приснопамятный старец Иона. На корме, коленопреклоненный.

Почему-то и я, когда мы ещё стояли на рейде, никак не мог насмотреться на зелёные купола Пантелеимонова монастыря. Он напомнил мне чудный град из сказки о царе Салтане. Я вздыхал. В то время Афон казался недоступным. Никогда, никогда мне не ступить на эту землю… Но – человек предполагает, а Господь располагает.

С тех пор на Святой Горе я бываю практически каждый год. В 2006 году выпустил свою любимую, «афонскую» книгу – «Наступить на аспида». Мне всё хотелось написать её продолжение. И вот, наконец, после вдохновившей меня летней поездки 2012-го года, получилось.

Сначала я просто хотел ещё раз вместе с вами пройти афонскими тропами. Но они завели дальше, чем я думал. Мы оказались в самой Византии. Ведь Святая Гора – живой островок ушедшей империи. Он каменной скалой возвышается над неспокойным «уровнем моря» нашей обыденности.