Олег Платонов - Бог в правде! Время разрушать мифы

Русская цивилизация как духовный культурно-исторический тип зародилась почти за тысячу лет до Рождества Христова. Ее контуры вырисовываются в духовных представлениях чернолесской культуры Среднего Поднестровья X–VIII веков до нашей эры. Как отмечает академик Рыбаков, уже тогда земледельческие племена восточной половины славянства создали союз для обороны от кочевых киммерийцев, научились ковать железное оружие и строить могучие крепости. Древние русские люди этих племен называли себя сколотами. В VII веке до нашей эры сколотский племенной союз вошел как автономная единица в обширную федерацию, условно называвшуюся Скифией.

Существует целый ряд свидетельств древних историков, географов, философов о жизни земледельческих сколотских племен Скифии. В частности, Страбон отмечает характерные черты сколотов: добротолюбие (любезность), справедливость и простота. Уже тогда прослеживается поклонение добрым началам жизни, демократический уклад быта, нестяжательство и презрение к богатству. Многие источники особо подчеркивают приверженность сколотских племен к своим традициям и обычаям.

Нашествие многочисленных сарматских племен в III веке до нашей эры приостановило процесс формирования и созревания русской цивилизации. Земледельческие племена были вытеснены в глухую лесную зону, где многое приходилось начинать с начала. Зарубинецкая и выросшая из нее черняховская культура, просуществовавшая до IV–V веков нашей эры, были регрессом по сравнению со сколотским периодом, но, тем не менее, они сумели сохранить главные духовные черты, которые в новых условиях середины первого тысячелетия позволили окончательно сформировать культурно-исторический тип русской цивилизации, союзы племен, а позднее и единое государство. Весь последующий период развития русской цивилизации можно характеризовать как процесс ее естественного расширения до естественных границ. Процесс расширения русской цивилизации осуществлялся преимущественно духовным могуществом, а отнюдь не военной силой. Русская духовная мощь организовывала вокруг себя другие народы, подавляя противников и соперников силой добра и справедливости. Например, финно-угорские, а позднее многие сибирские народы были вовлечены в русскую цивилизацию добровольно, без крови и насилия.

С.С.Но корректно ли говорить о русской цивилизации и о русском народе, когда тот этнос, который создался в рамках единой цивилизации, существует как три разных народа, три разных государства (в том числе Украина и Белоруссия).

О.П.Создание «государств» Украина и Белоруссия носит искусственный и временный характер, так как не отвечает коренным духовным, историческим и экономическим интересам жителей этих территорий.

Говоря о русском народе, я, как это было принято до 1917 года, отношу к нему все его географические части, в том числе украинцев и белорусов. Еще в XIX веке ни у кого не возникало сомнения в принадлежности их к русской нации. Официальная статистика считала их русскими и подразделяла их на великороссов и белорусов по чисто географическому, а не национальному признаку. Подобно Сибири или Уралу, Украина и Белоруссия составляли единую географию русского народа, целостный братский организм. Некоторые языковые, этнографические различия Украины и Белоруссии объяснялись особенностями их исторического развития в условиях многовековой польско-литовской оккупации. Провозглашение русского народа Украины особенным народом – результат подрывной работы австро-германских спецслужб (а позднее и вообще западных спецслужб) с целью расчленения и ослабления единого братского организма России. Взращенные иностранными спецслужбами, «самостийники» являются злейшими врагами Украины и Белоруссии, предателями русского народа. За самостийниками всех мастей стоит Запад. Россия – главное препятствие на пути мирового господства Запада.

В стремлении Запада победить все человечество – больше утопии, чем настоящей силы. Чем сильнее его потуги, тем увереннее сопротивление. Можно разрушить государства, опрокинуть десятки режимов, но нельзя уничтожить множественность человеческих цивилизаций, генерирующих через народное создание воспроизводство традиционных форм жизни. И в этом залог нашего оптимизма.

Интервью газете «Подмосковные известия»

К сожалению, в последнее время мы стали забывать, что труд – это не набор трудовых функций, а часть национальной культуры, национального сознания, посредством которой народ утверждает себя как историческую общность. И не случайно русские мыслители подметили, что труд носит духовный характер. А всякую духовность отличают только ей присущие национальные черты. Понятие духовности на Руси связывалось с жизнью и покаянием на миру. Спасение души возможно не иначе, как через соборное соединение усилий, подвижничество, одной из особенностей которого был упорный труд. Рассуждение о труде как проклятии Божием для абсолютного большинства наших предков оставалось мертвой фразой, произносимой с амвона. Ибо с самого зарождения Православия труд рассматривается как деяние нравственное, дело богоугодное, но не как проклятие. В «Поучении» Владимира Мономаха труд назван высшим мерилом богоугодности человека. И человек в труде выступает действующим лицом священной истории. Отсюда и исконное стремление наших предков выполнять работу как можно лучше. О труде мы можем судить по забытому «Домострою». В этой мудрой книге собраны идеи «практической» духовности.

– Неужели эта традиция канула в Лету?

– В том-то и дело, что не канула, а получила развитие, но не у нас и не на Западе, а в Японии. Американцы называют японцев трудоголиками, не понимая их национальные трудовые ценности. Такими же трудоголиками были и наши предки. Феномен «японского чуда» как раз и основан на соединении национальной культуры труда с западной техникой и технологией.

Надо сказать, что лучшие традиции «Домостроя» долгое время сохранялись в монастырях российских (до самого начала ХХ века).

Понятие труда как добродетели впитывалось в сознание с детства повсюду: в семье, в общине, в церкви. Характерно, что фабрика и завод при Петре I считались преемниками древнерусского монастыря. Им даже, по оценке историка Ключевского, придается значение нравственно-исправительных учреждений.

– А как относились к нерадивым?

– Неумелость в труде высмеивали, расценивали как нравственный порок. Недаром говорится: «Ленивому всегда праздник», «Ест руками, а работает брюхом»… Если судить по количеству народных пословиц, то к лодырю и лентяю у русского крестьянина было больше неприязни и даже ненависти, чем к своим господам.