Андрей Норкин - От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

«Мудрый Чубайс оказался прав, – вспоминала Татьяна Юмашева. – Не пройдет и трех лет, как вся медиаимперия Гусинского во главе с НТВ обрушится на папу. Гусинский решил поддержать на парламентских и президентских выборах Примакова – Лужкова, и чтобы дискредитировать президента, каждый день на телезрителей выливались истории про ненасытную семью, которая управляет мало соображающим президентом и подписывает у него указы в целях дальнейшего обогащения. Истории про мои счета, замки, лондонские поместья и так далее не сходили с экрана НТВ. В «Куклах» появилась противная тетка, на мой взгляд, мало похожая на меня, и строила козни у своего папы-президента за спиной. Наверное, молодые журналисты, которые готовили эти программы, могли верить в то, о чем рассказывали: «Ну, мог же у нее быть замок в красивом немецком городке Гармиш-Партенкирхене, или почему бы не украсть что-то из денег Международного валютного фонда, раз она на президента влияет, ну и вообще, раз там оказалась, дура, если не воспользовалась?» Но Игорь-то Малашенко знал все прекрасно, знал, что это наглая ложь. Это было такое сильное человеческое потрясение для меня, эдакая прививка от наивности на всю жизнь» .

Пару слов по поводу «прививки от наивности». На мой взгляд, пророчество Чубайса сбылось не через три года, а через два. Не в момент начала избирательной кампании 1999 года, а в конце 1998-го, когда дочери президента Ельцина оказались замешаны в коррупционный скандал с «Делом Mabetex». И «истории про счета, замки и поместья» стали появляться тоже в это время. Напомню, одной из глав «Дела Mabetex» было предположение, что компания еще в 1993 году открыла на имена Елены Окуловой и Татьяны Дьяченко кредитные карты, которые оплачивал лично глава Mabetex Беджет Пакколи. После чего (или в результате чего) и получил столь интересовавший его «кремлевский контракт». Возможно, Татьяна Борисовна инстинктивно не хотела связывать начало крупномасштабной войны НТВ против «Семьи» с неприятной историей этих кредитных карт.

В ходе расследования скандала появилась информация, что кредитки дочерей президента якобы были открыты без их ведома, хотя они ими все-таки пользовались. Так или иначе, в конце 2000 года Окулову и Дьяченко даже вызывали на допрос в качестве свидетелей. Но само дело было закрыто. Правда, как говорится, «осадок остался». В том числе в силу следующих обстоятельств.

НТВ активно приветствовало действия Генпрокуратуры по «Делу Mabetex». (К возможным объяснениям этой заинтересованности мы обратимся совсем скоро, сейчас – факты.) Но если Скуратова поддерживал Гусинский, то Березовский с генпрокурором конфликтовал. Напомню, Борис Абрамович к тому времени уже перепрыгнул из кабинета заместителя секретаря Совета Безопасности России в кабинет исполнительного секретаря СНГ, но главное – он был полноценным «членом Семьи».

У Скуратова внезапно начались проблемы, апофеозом которых стало возбуждение уголовного дела уже в отношении него самого. Окончательно забыть «Дело Mabetex» генпрокурору пришлось в марте 1999 года, после демонстрации в эфире телеканала «Россия» (который, будучи целиком государственным, не принадлежал Березовскому, но находился так или иначе в зоне его досягаемости) небольшого документального фильма. Материал показали после выпуска программы «Вести» уже поздно ночью. Это была видеозапись встречи «человека, похожего на генерального прокурора», с двумя проститутками. Сам Скуратов всегда утверждал, что пленка была поддельной. Качество записи действительно оставляло желать лучшего, если эта фраза уместна в данном случае. Но «человек, похожий на прокурора», еще и имел небольшие проблемы с дикцией, очень похожие на манеру разговора реального Юрия Скуратова, да и девушки называли своего партнера Юрой…

Конечно, произошел скандал. Но пока все обсуждали этическую сторону вопроса, наступило 2 апреля, и Ельцин отстранил генерального прокурора от должности с формулировкой «на период расследования возбужденного в отношении него уголовного дела». Собственно, на этом история громкого коррупционного скандала под названием «Дело Mabetex» в России и закончилась. Она, правда, не зачахла совсем, потому что все-таки была международной, и постепенно переродилась в «Дело Бородина», которого угораздило даже посидеть в иностранных тюрьмах. В следующие два года НТВ будет много и яростно об этом говорить.

Так в чем же причина такого параноидального внимания телекомпании ко всем этим событиям? Изначальная причина? Или причины? Они просты – это все те же «понятия», по которым строился и развивался российский бизнес на протяжении всех 1990-х годов. Настанет время, и Владимир Гусинский скажет мне: «Я никогда не вел и не буду вести переговоры с человеком, которого могу просто послать на х…!» Абсолютная убежденность в том, что демонстрация силы, «качание рогами» – единственно возможный способ решения любых вопросов, и привела в итоге к многочисленным проблемам главного акционера НТВ и других олигархов, не сумевших перестроиться. Не сумевших из эпохи Ельцина войти в эпоху Путина.

Поэтому причина все та же – деньги. Стремление их заполучить и раздражение от того, что этому кто-то мешает. В тот период НТВ оказался единственным из всех федеральных телеканалов, который не получил государственного стабилизационного кредита. Основания в отказе были очевидными – в стране дефолт, финансовый кризис. Но, к сожалению, главные лица НТВ жили по принципу «Государство – это я!». Кредит пришлось брать у «Газпрома».

Конечно, сторона Гусинского выступала с контраргументами. Однако парадокс в том, что из всей «большой четверки» – Гусинский, Малашенко, Добродеев, Киселев – большая часть разъяснений исходила от одного человека, Евгения Киселева. Гусинский крайне редко давал интервью, стараясь говорить исключительно о бизнес-перспективах; Малашенко если и выступал, то делал это крайне неохотно, как бы намекая, что сама тема разговора слишком мелкая; а Добродеев, кажется, вообще никогда ничего публично не говорил, потому что занимался работой. «Новости – наша профессия!» Это был и лозунг телекомпании, и ее основной вид деятельности, которым Олег Борисович был занят с утра до вечера. Оставался Евгений Алексеевич, ведущий главной аналитической программы. Таким образом, выбор главного спикера казался совершенно логичным, но беда заключалась в том, что Киселев-ведущий и Киселев-оратор – это были, как говорится, «две большие разницы».

Тем не менее для полноты информационной картины необходимо познакомиться и с его точкой зрения. Воспоминания Татьяны Юмашевой, на которые я ссылался, Евгений Киселев чуть позже назвал «классикой вранья» и «жалким лепетом оправдания». Никакого Лужкова – Примакова НТВ не поддерживало; Чубайс против предоставления лицензии на круглосуточное вещание не выступал; разговор Малашенко с Гусинским и Березовским по поводу должности главы администрации президента полностью вымышленный; и на Березовского Малашенко «рявкал» гораздо позже, когда возникла идея поставить его на место Черномырдина, и т. д. А по поводу программ НТВ, посвященных борьбе с «Семьей», в интервью ресурсу GZT.RU Евгений Киселев пояснил, что о доме Татьяны Юмашевой в Гармиш-Партенкирхене ничего однозначно не утверждалось, лишь проверялись слухи по этому поводу. И вообще, Татьяна Борисовна могла бы при желании сама положить конец всем кривотолкам. «Ведь множество людей прекрасно знают, как она жила все эти годы, где ее можно было встретить, какой образ жизни она вела. Понятно, что покойный Борис Николаевич никогда стяжателем не был и миллионы ей не оставил. Значит, деньги, на которые она безбедно жила, например, в Англии, имеют какое-то другое происхождение. Возможно, она сочтет необходимым наконец рассказать, какое. А если нет, то Бог ей судья!»