Армен Гаспарян - Убить Сталина. Реальные истории покушений и заговоров против советского вождя

Е. Ф. Азеф – лидер боевой организации партии социалистов-революционеров и по совместительству агент охранки.

Это был исключительно неприятный человек во всех смыслах и значениях этих слов. Никто из российских революционеров ни до, ни после него не умел произвести столь отталкивающего впечатления в первые же минуты знакомства. Непомерно толстый, одутловатое лицо с желтизной, темные, широко посаженные глаза, низкий лоб, жирные губы и узкий череп. Он смотрел на собеседника исподлобья. Классический ломброзовский тип; увидишь такого – и замрешь от ужаса и отвращения. Дорогая одежда лишь подчеркивает исключительное физическое уродство. Но при всем этом от него исходило такое невероятное спокойствие и хладнокровие, что любому человеку становилось не по себе. Словно заглядываешь в бездну. Она манит, вы практически неспособны сопротивляться, хотя и понимаете, что нужно остановиться. До падения остается всего лишь шаг. Но вы сделаете его, можете не сомневаться. Как говорится, поезд идет только в одну сторону. Доказано всеми членами эсеровской боевой организации.

Помните, как сыщик Глеб Жеглов старательно перечислял: «Ларичева Маня, она же Анна Федоренко, она же Элла Кацнельбоген, она же Людмила Огуренкова, она же Изольда Меньшова, она же Валентина Панеят»? Это в полной мере относится и к Евно Фишелевичу Азефу. Он же Валентин Кузьмич, он же Виноградов, он же Иван Николаевич и еще ряд вымышленных имен. Начал он свою опасную карьеру с незначительной и малопочтенной должности осведомителя охранки. Получал за это 50 рублей ассигнациями. Но через десять лет он стал зарабатывать раз в десять больше.

Огорчало его лишь то прискорбное обстоятельство, что жалованье платили нерегулярно, а он привык жить широко. Это вам не аскет-большевик, каждую копейку обращающий на борьбу с ненавистным самодержавием. Азеф любил вкусно поесть в дорогих ресторанах и вина предпочитал соответствующие. Все это требовало немалых расходов. Именно поэтому он буквально заваливал своего куратора в охранке жалостливыми письмами с единственной просьбой: очень хочется поскорее ощутить в кармане приятный шелест купюр, и желательно покрупнее.

Предвижу логичные вопросы: знаменитые убийства великого князя и министра Плеве точно подготовил он? Нет ли здесь какой-нибудь ошибки? Не похож он на настоящего революционера, какими их все себе сегодня представляют благодаря отечественному кинематографу. Больно уж неприятный персонаж. Я сам задавал себе такие же вопросы, когда впервые услышал про Азефа более четверти века назад. Так ведь и судить по человеку нужно не по внешности, а по внутреннему стержню. Волевому мужскому началу. Я не случайно сравнил Азефа с бездной. Вот послушайте, что он сам о себе говорил: « Я местечковый еврей, который и должен был пойти в революцию. Ничего хорошего от царского режима мы не видели. Но мы сделаем так, что у всей России затрещат кости». Оценили? И это не фигура речи: кости действительно затрещали. Вся империя тот треск услышала. При самом активном участии Бориса Савинкова.

Дальнейшая жизнь главного террориста со временем станет похожа на увлекательный приключенческий роман на стыке Майн Рида и Конан Дойля. Собственно, таковой его биография действительно была, без всякого литературного вымысла. В ней в равной степени сочетались рисовка, романтизм и презрение к собственной смерти, не говоря уже о чужой. Но еще больше в этом было демонстрации собственного мессианства. Оно в конечном счете и погубило последовательно репутацию, карьеру и жизнь самого Савинкова. Но на тот момент он исполнял главную роль в пьесе, которую написал и лично поставил.

Цель была поставлена сразу масштабная: некогда размениваться на пустяки. Ликвидация министра внутренних дел и шефа корпуса жандармов Российской империи Вячеслава Константиновича фон Плеве. Исполнитель имелся. Пойти на убийство вызвался близкий друг Савинкова Иван Каляев. Но Азефу он чем-то не понравился. Несостоявшийся террорист был взбешен и даже бросил в сердцах: « В жизни не видел отвратительней этого толстопузого купца. Я служу партии и делу освобождения России. И буду работать там, где найду более нужным и целесообразным». При этом под определением «работать» подразумевается исключительно деструктивная деятельность, предусмотренная целым букетом статей уголовного уложения Российской империи.

Но Азефу не было никакого дела до застывшего в обиженной позе Каляева. Как и любой опытный террорист, он был начисто лишен сантиментов. Он составил хитрый план – взорвать карету Плеве. Но с наскока этого нельзя было сделать. Следовало предварительно тщательно изучить маршруты передвижений министра по столице, зафиксировать время в пути, проанализировать численность и расстановку охраны, выбрать место для сигнальщиков и запасного метальщика бомбы. Кроме этого, нужно было продумать пути отхода всей группы. Члены боевой организации партии социалистов-революционеров под видом извозчиков, продавцов газет и папирос вели постоянное наблюдение. Менялись местами, чтобы не привлекать к себе внимание полиции. Вечерами вся собранная информация докладывалась руководителю группы. Несложно догадаться, что это был лично Савинков.

С одной стороны, Азеф всячески одобрял и направлял подобного рода деятельность. Но с другой – деньги он любил не меньше своей революционной карьеры. Вероятнее всего, даже значительно больше. Именно поэтому он отправил своим кураторам следующее донесение: « Для покушения на министра предполагается применить динамит, коего в распоряжении имеется до двух с половиной пудов. Никого из исполнителей пока еще в Петербурге нет. Руководителя обещали прислать из-за границы, и кажется, что он уже приехал в Россию, но в Петербурге его еще нет. Министра предполагают подкараулить при выходе от одной дамы, проживающей на Сергиевской». То есть вам сообщают главное: на Плеве готовится покушение. А все остальные детали, которые гораздо важнее с этой точки зрения, оказались классической обманкой. Именно она и позволила Савинкову совершить в конечном итоге то ставшее легендарным убийство.

18 марта 1904 года все должно было пройти по тщательно разработанному плану. Нервно прогуливаясь по Летнему саду, Савинков услышал взрыв. Однако повода для радости не оказалось. Скорее напротив: появилась ненависть к трусости. Как потом выяснилось, покушение не состоялось. Один из боевиков, Давид Боришанский, не кинул бомбу в проезжавшую мимо него карету, хотя находился в превосходной позиции. Экипаж министра едва не сбил его с ног, настолько близко он стоял от него. А как же взрыв, который услышал Савинков? – спросит меня пытливый читатель. Будущая легенда мирового терроризма в армии, разумеется, не служил, а потому и перепутал взрыв бомбы с выстрелом полуденной пушки в Петропавловской крепости.