Михаил Антонов - Цель номер один. План оккупации России

Трудно не привести здесь один поучительный пример из истории.

Рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер был примерно столь же уверен, что немцы и англичане – по сути «две ветви одного великого германского племени» и что великое дело господства нордической расы невозможно при сохранении разделения двух великих народов-колонизаторов. Находясь в плену этой умозрительной теории, он долго и настойчиво делал миролюбивые жесты в адрес «братьев англичан». Самый известный пример – Гитлер позволяет вдрызг разгромленной во Франции британской армии эвакуировать личный состав на острова. Да и воздушная война за Британию первоначально велась с целью не разгромить, а принудить упрямых англосаксов к принятию его предложений.

В истории оборона Британских островов осталась как пример стойкости их народов, оставшихся на некоторое время один на один со всей Европой в их почти безнадежной борьбе. Отдавая дань их мужеству, однако, предположим, что дело было не так однозначно. По крайней мере, дело Гесса, совершившего загадочный, поразивший всех перелет в Великобританию, недаром хранится до сих пор за семью печатями. Есть подозрение, что англичане негласно как бы приняли предложения Гитлера – но только для того, чтобы при первой возможности его, что называется, кинуть. Недаром до конца своих дней, даже когда Красная Армия подходила к Берлину, фюрер продолжал считать главными врагами рейха именно англичан. И так называемое «окончательное решение еврейского вопроса», проводившееся с 1942 года, можно считать формой косвенной мести английской элите, якобы находившейся под влиянием еврейских банкиров.

Но как бы там ни было, мы видим, к каким катастрофическим последствиям может привести фанатичное следование вроде бы логичным, но умозрительным концепциям. А ведь в среде современных российских геополитиков достаточно распространено мнение (во многом идущее от Бжезинского, тоже разделяющего устаревшие взгляды), будто Россия без Украины не сможет стать по-настоящему великой державой! И вот «патриоты» стараются: любой ценой, кнутом или пряником, но вернуть Украину в лоно России. К чему может привести такой нерассуждающий фанатизм – страшно и представить.

Мы давно уже наблюдаем, как, несмотря на обоюдное желание русских и белорусов, не удается осуществить союз двух наших государств. Ну, а объединение с Украиной принципиально невозможно, потому что большинство украинцев (а отнюдь не только «западенцев») сознательно или бессознательно относится к России с неприязнью, и на это есть глубокие исторически обусловленные причины.

Русские и украинцы – два совершенно разных народа. Современные украинцы назойливо возводят свою государственность к Киевской Руси, этому феодальному образованию во главе с «матерью городов русских». И пусть они малость увлекаются, пусть прямой преемственности между Киевщиной Рюриковичей и казацкой Украйной нет, но все равно разрыв между древним Киевом и современным меньше, чем между Киевом князей и Москвой.

Зародыш Московского государства, этой колыбели великорусской нации, возник тогда, когда князь Андрей Боголюбский начал строить на северо-восточной «украйне» Руси «государство нового типа» (прообраз будущей России). Это было общество максимально равных возможностей (насколько то было реально тогда), держащееся не на противопоставлении родовитости простонародью, а наоборот – на обязанности всех сословий максимально сотрудничать на благо новой исторической общности, которых впоследствии назовут московитами.

Мы совершенно не осознаем, каким революционером-радикалом был Андрей Боголюбский, который, завоевав титул великого князя киевского, не остался «на киевском столе», а перенес столицу своей империи в только что начавший отстраиваться Владимир Клязьменский в Суздальской земле. Историки нисколько нам не помогают в осознании великого исторического значения этого выдающегося государственного деятеля и данного его поступка. Согласно традиционной историографии, князь Андрей перенес столицу… ну и перенес; мало ли где столицы переносятся – вон в Казахстане новая столица, и ничего. И только оставшийся с тех времен в Русской Церкви странный, совершенно, скажем прямо, антипатриотический праздник Покрова, посвященный… победе греков над русскими, показывает, насколько князь ненавидел все традиционное киевское – больше, наверное, чем Петр Алексеевич – московское.

Андрей не просто перенес столицу на Северо-Восток (как Петр – на Балтику). На Суздальщине царил дух нигилистического отношения к предыдущей киевской жизни как к чему-то бесцельному и варварскому, о чем надо забыть, как о страшном сне – примерно как большевики относились к царизму. И вот в такой-то атмосфере началось складывание великорусской нации, которая буквально выросла на отрицании киевских вольностей. Поэтому насчет преемственности в строгом смысле Украины и Киевской Руси можно спорить, но вот в сравнении с великороссами украинцы могут действительно считать себя потомками Ярослава Мудрого.

Меньше чем через столетие Ордынское нашествие смело Киев с лица земли. Александр Невский заключил союз с ханом, тогда как Даниил Галицкий – с Римом. Северо-Восточная Русь стала частью улуса Джучи, а Южная вошла в состав Польско-Литовского королевства. Так пути Руси Киевской и Руси Владимирской надолго разошлись.

Получился парадокс, каких немало в истории, – северовосточная украина Русской земли стала восприниматься как Русь (Россия), а Старая Русь осталась хранительницей своей древней славы, живя ожиданием чудесного воскрешения и опускаясь постепенно до положения Украины – окраины неизвестно чего, но все же окраины. Так что по-настоящему-то Украина должна бы называться Русью, а ее население – русскими или русинами, тогда как теперешняя Россия – Московией, а население – московитами (как римляне – от Рима) или даже москалями (как «ласково» именуют нас украинцы).

Сердцевиной будущей украинской нации стало казачество . Казак – это человек, добывающий свое пропитание оружием. (О том, как казак относился к людям других этносов, говорилось при рассмотрении проблем Северного Кавказа.) Запорожская Сечь, эта единственная в своем роде казацкая республика, находясь между Россией, Польшей, Крымским ханством и Турцией, воевала то с одним, то с другим своим соседом и жила тем, что добывала во время набегов на соседей (регулярной хозяйственной деятельности она не вела). Гоголь, восхищавшийся казачеством, все же вынужден был описать крайнюю жестокость, даже зверства казаков, которые не просто убивали свои жертвы, а и вырезали младенцев из чрева матерей.

До XVII века украинцы жили мечтой о независимости и восстановлении Великой Руси (то есть Киевщины), не обращая особого внимания на своего северного соседа, как не имеющего отношения к проблеме «вильной Украины». Москва же крепла и возвышалась, присоединяя земли в Сибири, много большие, чем Украина, а в южных степях слепые кобзари пели бесконечные думы о казацкой славе.