Елена Клепикова - Путешествие из Петербурга в Нью-Йорк. Шесть персонажей в поисках автора: Барышников, Бродский, Довлатов, Шемякин и Соловьев с Клепиковой

Что любопытно, никто из моих трахалей замуж не звал: многие были женатики, а другие не хотели связывать себя: перепихнулись – и поминай, как звали. Странно как-то! Им бы только поволочиться да поиметь. Или это я их имела? А не подходила им ввиду доступности и безотказности? Тех баб, что ломались, считала кокетками: что выпендриваться, когда обоим позарез?

Несколько раз подзалетела, а один раз влипла – подцепила трипак от одного тролля, сравнительно быстро вылечилась, но стыдобища какая! Не только меня, но и младшую сестру таскали в диспансер на проверку – так положено. Глядя на мою распутную жизнь, сестра поспешила замуж – жили все вместе, а когда сестра уезжала в командировку, ее муж на всякий случай запирался от меня на ночь, подозревая, видимо, что я неуемная такая сучка с бешеной маткой. Очень он мне нужен! После триппера я слегка тормознула и поубавила темп моей сексуальной активности, сбавила обороты – долгие периоды засухи. Похоть меня изводила, самообслуга больше не уестествляла, хоть всю ночь мастурбируй напролет. Утром встаю с недое*а – хуже, чем с недосыпа: сама не своя. Мне уже было 26, и я боялась, что так и останусь, матримониально выражаясь, старой девой, что в моем возрасте представляло известные трудности в смысле поиска партнеров, а у меня там так свербило и текло при одной только мысли про это, а мысли – непрерывны, и в трусах от моих влажнин твердый такой нарост, хоть меняй каждые полчаса. Мокруха, а не человек! Самой предлагаться мужикам – а вдруг не так поймут, унизят, курвой или потаскухой обзовут? Что говорить, критический возраст, учитывая скоротечность жизни – жизнь проносится молниеносно, оглянуться не успеваешь. Вот тут он мне и подвернулся мой будущий муж.

На два года меня моложе. Нет, не девственник, конечно, но ужасный наивняк в этих вопросах – чисто голубок. Совсем как в том анекдоте, когда наутро мужик говорит бабе: «После того, что случилось, я как благородный человек должен на вас жениться». – «А что случилось? Что случилось?» В смысле, интим – еще не повод для продолжения знакомства. А он врезался в меня по уши. Да и я, не могу сказать, что ровно дышала. Надоели мне все эти случки с одноразовыми, как кондомы, проходимцами. А этот – интеллигент, художник, хоть и абстракционист, в постели заводной, всунет, а потом по много раз, не вынимая, у него вставал наново внутри меня, и он опять принимался за свое – без перерыва и без устали. Всю ночь, бывало, не смыкаю ног. Оргазм за оргазмом. Ураганный секс. Простыню – хоть выжимай. А когда его член уже повисал, как тряпка, принимался за мои влажные укромины языком, начиная с венериного бугра, изводил меня, обцеловывая там всё, до куда доставал. Сначала было стыдно и щекотно, а потом втянулась. «Колешься», – сказала я как-то, так он, дурачок, побежал наскоро сбрить щетину вокруг рта, а я, распаленная, вся исходила от хотения, пока он вернулся. И снова возбуждался и меня возбуждал: не то что на стену – на потолок готова была лезть.

Одно не пойму – это я его заводила или он меня? Помытарствовав с одиночеством и похотью, я приобрела, наконец, законный хрен: чужого не надо, свое не отдам. Жаль только – ему больше, чем мне, – что в смысле потомства он трудился совершенно зря: мои ранние, один за другим, аборты сделали меня неплодной. Нет худа без добра: не надо предохраняться и трястись от страха при каждой задержке с месячными. Это же расширяло возможности для замужней женщины кайфовать на стороне. Нет, любовников у меня пока не было, но, как девушка многоопытная, я не то что грезила, а предполагала – ну, не исключала – самой такой возможности. Почему нет? Верная жена сексуально закисает в супружестве, разве нет? Пошалавиться мешала его половая активность – я не успевала проголодаться, чтобы подумать о другом мужике. А это уж точно знаю: чтобы возникло желание, нужна если не полная аскеза, то хотя бы крутая диета. Как во сне жила: тихая гавань замужества, считай, второе девичество, но на этот раз бестревожное, покойное, заупокойное. Шучу.

Если быть до конца честной, это он сам подтолкнул меня на внебрачные отношения. Кабы не та злополучная ночь, когда мы вернулись из гостей, и я ему всё выложила, по возможности смягчив инцидент, чтобы не ранить его нежную душу: про прерванный поцелуй рассказала, а про обжималки и что тот полез ко мне лапой между ног, и я слегка их раздвинула, чтобы ему сподручней, а мне приятней – молчок, хотя здесь и загвоздка: подзавел меня, когда орудовал там пальцами и довольно глубоко продвинулся. Будь наедине, без вопросов – сделались бы. А почему нет? Баба я без комплексов, без предрассудков, без удержу: природа свое берет, хоть при мне мой законный. Выходит, мало. Или разнообразия захотелось? Может, я в самом деле нимфоманка? Ничего плохого в том не вижу. Лучше, чем фригидка. А по мне, здоровый половой аппетит. Что мне делать с моей плотью? Я виновата, что родилась женщиной? С некоторыми приходилось даже затаивать свой темперамент, а то не только из своего опыта, но и по статистике знаю, что мужики предпочитают фригидок нимфоманкам, вот комплексанты, своего неадеквата опасаются. Пушкин и тот – «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем…» и прочее. А милее ему, оказывается, его ледяшка Натали, которая делила его пламень поневоле, а потом ему рога наставила с императором – с ним то небось проявила себя на полную катушку. По гипотезе Владимира Соловьева, о котором впереди. А что, если родоначальник ей физиологически не подходил, коли она склонялась на секс с ним только после долгих молений, зато император был долбан-дока? Первый на деревне. То бишь в империи.

Так вот, я и решила, что повинную голову меч не сечет, и поведала ему усеченную и откорректированную версию кухонного ЧП. Так он устроил мне скандал на всю ночь. Из-за чего? Ничего же не было.

Подрядилась тогда мыть посуду, а этот фрик от поэзии за мной на кухню увязался, будто в помощь. Сразу догадалась что к чему. Ничего против – почему не позабавиться, когда сама на взводе? Да еще в легком подпитии была, а уболтать меня после нескольких рюмашек ничего не стоит. К посуде мы так и не притронулись, а сразу вцепились друг в друга как помешанные. Ни дать ни взять разговение после замужнего поста. Вот тут и появился, шатаясь, еще один гость, редактор журнала с провальной челюстью, сильно под градусом, но быстро врубился, что к чему: «Продолжайте, продолжайте. Простите, что помешал». Тактичный? А что, если я призналась мужу, упреждая возможный донос этого невольного соглядатая, когда он протрезвеет? Из мужской солидарности или просто трепло, чтобы языком почесать? Не знаю, что на меня нашло, зачем без всякой надобы раскололась – из-за страха разоблачения? по нахлынувшей на меня вдруг патологической какой-то честности? или чтобы мужа раззадорить, потому что сама возбудилась? В конце концов, что тот, что этот – мне фиолетово. Ну, без разницы. А тут вместо полноценного секса – безобразный разнос из-за какого-то жалкого да еще прерванного поцелуя. Всю ночь меня полоскал. Хорошо хоть про остальное умолчала.