Алексей Щербаков - Особенности национальной бюрократии. С царских времен до эпохи Путина

© Щербаков А.Ю., 2017

© ООО «ТД Алгоритм», 2017

Кто из нас не сталкивался с явлением под названием «бюрократизм»? Кто не проклинал его последними словами? И ведь не только мы. В разных странах на разных языках разносятся эти проклятия. Знаменитые законы Паркинсона, описывающие данное явление, одинаково читаются и в обеих Америках, и на берегах британских морей, и под сенью Эйфелевой башни. Сатирики всех времен от Ювенала до Ильфа и Петрова изливали потоки желчи на бюрократов. Так что это явление глобальное, а может быть, даже космическое.

Не стоит думать, что бюрократия – просто чиновники, которые работают как-то неправильно – то ли из глупости, то из корысти. Если бы! Это система. Которая возникла еще до пирамид и закончится, скорее всего, лишь вместе с человеческой цивилизацией. Мечтать искоренить ее полностью – то же самое, что надеяться окончательно ликвидировать, скажем, преступность. Бюрократия – непременное порождение развитого государства. И ничего тут не поделаешь.

К примеру, принято считать, что выборность представителей власти является альтернативой бюрократии. Это далеко не так. Бюрократия может быть и «выборной». Все зависит от правил игры. К примеру, в Конгресс США депутаты выбираются таким образом и действует Конгресс по таким правилам, что является типичной бюрократической структурой. А как иначе назовешь учреждение, в котором иные конгрессмены безвылазно сидят по тридцать (!) лет? Кстати, насчет того, что американские чиновники не берут взяток – тоже, мягко говоря, не совсем верно. Берут. Причем речь идет о таких суммах, что небу жарко.

Бороться с бюрократией пытаются все. Например, еще в 1828 году Министерство финансов Российской империи провело ряд реорганизаций в системе управления горными заводами Уральского региона, связанных со стремлением извлечь максимальную прибыль при сокращении объема финансирования. Эту прибыль планировалось получить в том числе «от уменьшения в довольном количестве штатных расходов, которое произошло от исключения некоторого числа излишних классных и нижних чинов, и назначения по новому штату тех и других по мере самой крайней необходимости».

В России XIX века тогда ничего не вышло. Да что там! Октябрьская революция одной из целей ставила полное уничтожение бюрократии как явления. Старый бюрократический класс был выметен под гребенку. И что же? Не прошло и десяти лет, как со всех сторон послышались крики: заели гады-бюрократы! Об этом написаны фельетоны Ильфа и Петрова, этому же посвящает стихи Маяковский, который хотел бы «волком выгрызть бюрократизм». Не выгрыз.

Товарищ Сталин боролся с явлением по своему обычаю – круто и решительно. Многие из тех, кого объявили «врагом народа», сменили канцелярские столы на кайло именно в отчаянных попытках вождя справиться с гидрой бюрократии. Если кто помнит, горбачевская перестройка начиналась под флагом борьбы с этим явлением. И что?..

Опыт других стран ничем не отличается от российского. Разве что бюрократов не сажали и не расстреливали. Хотя порой и это случалось – например, в период якобинского террора времен Великой французской революции. А они все равно живут.

При этом не стоит думать, что бюрократия – болезнь исключительно государственных органов. Как бы не так! Это хорошо видно по опыту нашего молодого капитализма. В фирмах, где несколько лет назад управленческий аппарат составляли два-три человека, теперь разрослись огромные канцелярии, в которых клерки пишут бумажки друг другу. И это только начало – в огромных транснациональных корпорациях развелись такие чудовищные бюрократические структуры, что государственным чиновникам остается лишь зеленеть от зависти.

Общественные организации? Златоуст российской политики Виктор Черномырдин как-то сказал гениальную фразу: «У нас какую партию ни создай, все КПСС получается». Имея в виду, разумеется, не идеологию, а забюрократизированность. Но и тут мы идем в общем потоке. Английские консервативная и лейбористская, американские демократическая и республиканская партии представляют собой таких же чудовищных бюрократических монстров. Как и профсоюзы. Что наш ФНПР, что заокеанский АФТ-КПП, все едино.

Приведу пример из уж совсем уж экзотической области. С 1982 года в Питере существовал Ленинградский рок-клуб. Входили в него молодые нонконформисты, которые люто не любили «совок», прежде всего – бюрократов от культуры, которые мешали им играть любимую рок-музыку. Но как только в перестройку Рок-клубу дали волю, он тут же стал превращаться в небольшую бюрократическую структуру. Такую же, какой давным-давно являются другие «нонконформисты» – экологи из «Гринписа».

Не говоря уже о всяких международных религиозных структурах – адвентистах, иеговистах, сайентологах, мунистах, кришнаитах и прочих. Это просто образцы бюрократических организаций. Тенденция, однако.

И это, повторюсь, явление не только нашего времени. Бюрократической структурой являлась, к примеру, средневековая Католическая церковь. Между прочим, единственной подобной организацией в раннем европейском Средневековье. Других бюрократических структур тогда не наблюдалось. И вот тут-то можно заметить одну интересную вещь. В Западной Европе именно церковь являлась чуть ли не единственным более-менее прилично работающим социальным институтом. Все остальное представляло из себя бардак в дурдоме. Один сплошной хаос.

Парадокс? Ничуть. Бюрократия изначально – всегда попытка создать управленческий механизм, целью которого является противостояние хаосу. Но дело-то в том, что «кирпичиками» для этого механизма являются люди. То есть биологические существа. А создавать биомеханизмы люди пока что не научились. Вот новые организмы мы производить и выводить путем селекции способны. И создали. А живой организм развивается по собственным законам. Живет, растет, питается, размножается так, как это заложено в его природе. Причем бюрократический организм оказался поразительно живучим, наделенным исключительной способностью к регенерации умением приспосабливаться и защищать себя от опасностей. Потому что главная его цель – выжить. А уж потом все остальное…

В этой книге я попытался проследить закономерности развития бюрократии в разных жизненных условиях. И, разумеется, особенности ее функционирования. Не знаю, насколько книга полезна в практическом смысле. Хотя некоторые конкретные советы по борьбе с этим чудовищем читатель в ней найдет. Но в любом случае, по-моему, это интересно.