Зинаида Гиппиус - Самое интересное

В предвоенные и военные годы у нас все больше издавалось интересных книг: историко-литературные материалы, собрания писем, старые записки, семейные хроники… Во время войны к таким книгам особенно влекло, и мы, в Петербурге, ничего почти другого и не читали.

Понемногу стал вырабатываться тип книги, который я и считаю «самым интересным». Это не голые исторические материалы и не сухое исследование какой-нибудь эпохи; это, конечно, и не «исторический роман». Книга данного типа соединяет в себе все: она дает и материалы, и вдвигает нас в известную эпоху; и в ней, как в историческом романе, есть непременно «герой», т. е. одно центральное лицо. Только герой этот рисуется в строго подлинных обстоятельствах его подлинной жизни.

От автора такой книги, которую всего вернее назвать «живым романом», требуются самые разносторонние способности. Он должен быть историком, точным исследователем, архивным ученым, – и в то же время психологом, угадчиком, настоящим беллетристом. Ему приходится соединять величайшую объективность с творческим субъективизмом, не быть самому в книге – но и быть, связывать собою ее единство.

Не знаю, какому гению был бы по плечу настоящий «живой роман». Но и приближения к нему, попытки создать его, дают, – при малейшей удаче, конечно, – книгу «самую интересную».

Я знаю несколько таких попыток, о них стоило бы упомянуть. Но вот последняя по времени: труд Е. А. Ляцкого «Роман и жизнь» (Развитие творческой личности Гончарова, Изд. «Пламя», Прага).

Е. Ляцкий, как влюбленный в российскую литературную историю, известен давно. И в этой книге (я подчеркиваю, это не «биография» Гончарова, это попытка создать «живой роман» с живым «героем») он не изменяет себе – историку: большой том (первый) составлен по тщательно собранным, новым, материалам, снабжен подробными примечаниями. Документальная сторона представлена, насколько я могу судить, с исчерпывающей полнотой. Это основы, а также строгие рамки, в которых течет повествование.

Герой «живого романа» – сам писал романы. И Ляцкий часто пользуется, для рассказа о нем, рассказами о себе его героев. Можно спорить, всегда ли верно попадает Ляцкий; но порою, кажется, действительно: и Обломов, и Райский, говоря о себе, рассказывают нам что-то о жизни и душе их творца.

Вот Симбирск – родина Гончарова, – знакомый нам, как милый сон, по Илюше Обломову, по Вере из «Обрыва». Захолустный приволжский городок начала прошлого столетия… Ляцкий-рассказчик удивительно умеет вводить читателя в атмосферу времени и места. А вот и живые люди, семья героя… Тайна двойного к ним интереса в том, что в них не только веришь, но знаешь, что они доподлинно жили и доподлинно – так.

Мальчик Ваня – какой он? Балованный, в пуховиках распаренный, нежно-душный Илюша? Да, конечно, но и не совсем Илюша. В нем, кроме детской скорости и пытливости, уже есть и затаенность, и тяжесть природного старика. Он недаром родился от 58-летнего меланхолика. Развертывается неторопливая повесть и, словно в романе Диккенса, заставляет нас все больше сживаться с героем, привыкать к нему особой, любовно-родственной, привычкой.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.