Эльвира Филипович - Об академике Л. К. Эрнсте неофициально

Это была первая такая конференция в стране. Сначала доклады прослушивали в отделах и лабораториях. Потом каждого из отобранных на отдельских конференциях вызывал к себе в кабинет известный ученый-корифей Зубрилин Алексей Алексеевич. Почти у всех спрашивал: ну и что нового дали науке твои изыскания? Одни старались представить свои исследования чуть ли ни главными рычагами в подъеме производства молока и мяса в стране, другие довольно подробно и горячо говорили о несомненной мировой новизне собственных работ, пока профессор Зубрилин, весьма эрудированный, единой фразой не ставил взлетевшего высоко (в собственных глазах) молодого человека на землю, приводя данные, в принципе те же, но уже опубликованные, называя при этом журнал, чаще иностранный, где сие публиковалось… Впрочем, на конференцию молодых ученых он их выпускал: пусть не мировая новизна, а лишь в родном отечестве, однако: «Дерзайте, ребятки!». Молодыми считались до 35 лет.

Помню, как удивилась я, даже скорей обрадовалась, что среди нас был Лев Эрнст. «А тебя я уже корифеем считал, а ты вон оказывается, еще среди молодняка, – шутил Зубрилин. – Ладно, твои работы знаю. Достоин!» – сказал Зубрилин и внес фамилию Эрнста в число молодых ученых, кому предстояло выступать на итоговой конференции ВАСХНИЛ.

В ВАСХНИЛе нас, молодых ученых, оказалось, тьма. Полный зал! Каждому давали по пять минут времени. Первыми выходили по желанию. А потом вызывали. Вскоре стало ясно, что до меня очередь не дойдет: я одна из последних в алфавите. А вот Эрнста, несмотря на алфавит, вызвали где-то в середине второй половины сессии-конференции, когда внимание к докладывающему на трибуне ослабло настолько, что сквозь приглушенное многоголосое жужжание взбудораженных необычной встречей молодых людей уж и вовсе не слыхать было выступающего с докладом.

Эрнсту сказали, что может занять более пяти минут, а точнее, столько времени, сколько потребуется: материал того заслуживает. Теперь не помню точно содержания его доклада, но вспоминаю, как он говорил. В зале, уже утомленном довольно нудными выступлениями по материалам отдельных опытов, стояла накаленная тишина. Говорил Лев Эрнст. Нет, не молодой, точней не зеленый, как мы все, а маститый, умный, великий. Речь, полная свежих мыслей, была гениально четкой и ясной. Ему аплодировал весь зал.

Здание ВАСХНИЛ, где располагалось главное руководство сельскохозяйственной науки страны

и где проходил в 1966 году первый форум молодых ученых животноводов

Прошло несколько лет. Лев Константинович Эрнст стал директором нашего института. Появились новые лаборатории. Пришли десятки молодых сотрудников и не только сельхозников, но и биохимиков, биофизиков, биотехнологов, врачей… И даже математиков. Кстати сказать, математика Льва Животовского, как и других не сельхозников, Эрнст приглашал в наш институт, оценивая их лишь по двум признакам – работоспособности и уму. В институте появились научные сотрудники с медицинским образованием, с физическим, техническим и даже затрудняюсь сказать с каким (театральным, «киношным»? ). Речь идет о нашем «культурнике», заведующем клубом, а позже продюсере, известном на всю страну создателе Сочинского «Кинотавра» Марке Рудинштейне… Кстати сказать, и математик Животовский стал со временем известным ученым-генетиком. А тогда в ВИЖе апробировали все новое, что касалось животноводства и могло бы дать эффект в народном хозяйстве. Организованы были новые лаборатории, в частности лаборатория трансплантации.

Была разработана методика оплодотворения коров зиготой коровы-донора. Одновременно разрабатывали, точнее, совершенствовали, технологии замораживания зародышей, т. е. зиготы. При этом все это ускоренно внедрялось в практику. Л. К. Эрнст был главным двигателем всей этой работы. Кабинет Эрнста был открыт для общения с сотрудниками до позднего вечера, то есть на многие часы после официального рабочего времени… Конечно же, общались только по делу.

Одновременно Л. К. Эрнст продолжал усовершенствование разработанной им вместе с Андреем Цалитисом из института животноводства в Сигулде и Николаем Басовским из Пушкино автоматической системы селекции сельскохозяйственных животных, созданной, по словам математика Льва Животовского, «…на основании селекционных индексов и анализа племенной информации»… Система «Селэкс» стала востребованной в нашей стране и в мире. Осваивать систему, делиться опытом по ее использованию приезжали из всех областей России, а также из республик, прежде всего прибалтийских.

Сподвижники и последователи академика Л. К. Эрнста академики Николай Стрекозов и Лев Животовский

Виж, 2013

«Мне всегда везло с замечательными людьми, – вспоминает бывший вижевец, освоивший знания по генетике, математик Лев Животовский. – Я всю жизнь буду с благодарностью вспоминать Льва Константиновича Эрнста, который дал мне полную свободу во всем и направлял мой интерес в сторону генетики и селекции».

С уходом Эрнста из института в связи с его повышением в должности работа чуточку замедлилась, но не замерла. Будучи Вице-президентом сельскохозяйственной академии, академик Эрнст никогда не терял связи с родным институтом. С новой силой все задвигалось, когда из-за рубежа поступило известие о рождении из замороженного зародыша живого существа. Этим «замороженным» был мышонок.

«Будет и теленок. У нас!» – сказал тогда академик Эрнст.

Приехал он в ВИЖ. Долго ходил в сопровождении директора и его заместителя по зданиям института, изыскивая помещение для лаборатории. Домик с перекошенной дверью, где размещались работавшие время от времени виварий и бойня, должен был стать самой современной операционной, захламленные складские помещения – цехом по замораживанию с новейшей аппаратурой, а часть коридора физиологического корпуса – вполне престижным кабинетом для заведующего новой лабораторией, к которому со временем будут приезжать за опытом из других стран…

– С этой работой не управиться и за год, – говорили хозяйственники.

– За год, если спать, а если рысью, то и месяца хватит. Я уже договорился с заводами: через месяц завезут оборудование, – отвечал на их возражения Эрнст… В то время еще не было у нас ни инструментов, ни нужного оборудования, да и купить было негде. Ведь и в других странах вопрос этот был на стадии разработки.

Читать дальше