Павел Хлебников - Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или история разграбления России

10 апреля 1993 года Глобус пошел на дискотеку «У Лис’са». Это заведение якобы принадлежало рекламному магнату и одному из организаторов будущей предвыборной кампании Ельцина Сергею Лисовскому. Фактическими ее владельцами, по крайней мере частичными, были Отарик и солнцевская братва. Когда Глобус вышел из дискотеки и направлялся к своему «шевроле», он был сражен пулей снайпера.

Еще через два дня возле своего дома был убит главный громила бауманской группировки по кличке «Рэмбо». На следующий день в центре Москвы в своей машине изрешетили пулями еще одного главаря этой группы – Виктора Когана. Через девять месяцев погиб и новый лидер бауманских – Владислав Ваннер.

В ответ на уничтожение бауманской группы солнцевская коалиция начала вторгаться на важную чеченскую территорию – «ЛогоВАЗ» Березовского. За перестрелкой у «Казахстана» последовали другие вылазки. По крайней мере дважды на торговые площадки с машинами ЛогоВАЗа нападали люди, вооруженные гранатами. Сотрудничать со следователями из милиции «ЛогоВАЗ» отказывался. Один из следователей сказал в прессе, что эти нападения – «продолжение войны московских преступных группировок за контроль над автобизнесом».

Большую часть той зимы Березовский провел на Западе. В ноябре он уехал в Израиль и получил израильское гражданство; он жил в пригороде Тель-Авива с женой Галиной и двумя детьми.

«В 1993 году я испытывал сильнейшее давление со стороны людей, имена которых называть я не хочу, – говорил Березов­ский позднее в интервью по телевидению. – И не только я, на многих давили. И тогда я уехал в Израиль на несколько дней… и просил предоставить мне гражданство. Оно было мне предоставлено».

Кто именно оказывал на него давление и почему – осталось неясным. По некоторым российским источникам, Березовский в то же время ездил в США и получил там «грин-кард».

В швейцарском городе Лозанна партнер Березовского по бизнесу, крупная торговая фирма «Andre & Cie.», была крайне обеспокоена бандитскими разборками в Москве и муками, выпавшими на долю Березовского. Когда «Andre & Cie.» объединилась с Березовским, она вовсе не рассчитывала на участие в череде взрывов и убийств. Но Аллену Мэйру, занимавшемуся в компании Россией, удалось успокоить коллег.

«Это же происходит в России, а не в Швейцарии, – объяснял он. – Мы проверили все факты, мои боссы в компании эти факты приняли. Вот и все. Другого варианта просто не было. То есть вариант был, мы могли сказать: наши отношения мы прерываем. Но этого не произошло. В автомобильном мире в Москве тогда шла жестокая конкуренция, – продолжал он. – Методы использовались самые суровые. Конечно, это не прибавляло настроения. Наоборот, всякий новый случай отзывался в душе болью».

«Andre & Cie.» решила не бросать Березовского.

Летом 1993 года я приехал в Россию, чтобы подготовить статью об организованной преступности в Москве, и оказался в эпицентре бандитской войны. Практически каждый день городские газеты сообщали об убийствах. Однажды «Независимая газета» поместила фотографию неизвестного, висевшего на фонарном столбе, а снизу на него взирали пораженные горожане.

Несколько раз случалось так, что моих героев убивали прежде, чем я успевал с ними встретиться. Я пытался пообщаться с Валерием Власовым, главарем преступной группы, связанную с солнцевской организацией. Базой ему служило казино «Валери», довольно мрачное заведение на юго-западе Москвы. Я позвонил и представился.

«Я американский журналист, пишу статью о новых российских предпринимателях, хотел бы взять интервью у господина Власова».

«Его нет. Будет завтра после обеда. Перезвоните».

На следующий день я позвонил и снова спросил Власова.

«Кто вы?» – спросили меня. Я снова представился: американский журналист, готовлю материал о новых предпринимателях, мне обещали встречу и так далее. На том конце провода зашептались. Потом трубку взял другой человек:

«Извините, господин Власов не сможет дать вам интервью. Вчера вечером он погиб».

Потом я узнал, что Власова застрелил снайпер, когда он выходил из собственного казино.

Нечто похожее произошло у меня и с Отариком. На августовский день мы договорились об интервью, но уголовный авторитет не смог встретиться. Он занимался похоронами старшего брата, погибшего в перестрелке с чеченцами. Через месяц я спросил Отарика – кто виновен в этой смерти? «Не надо вам касаться этого! – закричал он. – Никогда не задавайте таких вопросов родственникам!»

Старший брат Отарика, Амиран, отправился на переговоры с чеченцами в представительство торговой компании в пяти минутах ходьбы от Кремля. Его сопровождал бандитский авторитет Федор Ишин (Федя Бешеный) и три члена люберецкой группировки. Когда Амиран уходил, раздались выстрелы. Все пятеро были убиты.

Для российских бандитов наступила золотая пора. О них вовсю писали газеты, они фотографировались вместе с мэрами крупных городов и министрами. Граждане России начали покупать словари тюремного жаргона, серьезные аналитические труды о преступном мире, дешевые романы о подвигах героев-уголовников. Россияне с любопытством взирали на новую власть, вошедшую в их жизни. Сотни кафе на западный манер, дорогущие рестораны, сияющие ночные клубы открывались по всей Москве. Представители нового правящего класса – с часами «роллекс», в итальянской обуви, с золотыми браслетами, с мобильными телефонами, женами и подружками, в нарядах от Версаче – с угрюмым видом потягивали благородные напитки. Провинциальные русские красавицы были доступны почти задаром – лучшие из них становились подружками бандитов.

Первой и самой главной покупкой для любого преступника был автомобиль. Улицы Москвы заполонили впечатляющие иномарки. В 1993 году самой солидной маркой считался шестисотый «мерседес» (розничная цена в США около 100 000 долларов, в России вдвое больше); чеченцы и грузины отдавали предпочтение БМВ и таким большим американским машинам, как «линкольн» и «бьюик». Через несколько лет в моду вошли хищные вездеходы: «тойота ленд крузер», джип «чероки», «ленд ровер», «мицубиси монтеро», «исузу трупер». Бандиты гоняли машины быстро и жестко, часто ехали против потока, не обращая внимания на сигналы светофора и милиционеров. Типичный бандитский выезд того времени – черный «мерседес» с затемненными окнами и «ленд крузер» в виде охраны-сопровождения. Многие дорогие иномарки носились по улицам столицы без номерных знаков. Милиция их не останавливала.

Наиболее примечательным символом новой России стали казино. С момента падения коммунизма прошло всего два года, а по Москве открылись десятки казино; российская столица стала напоминать аляповатую версию Лас-Вегаса. В одних случаях казино были слепящими роскошью игорными дворцами, в других – за неоновой рекламой скрывались весьма жалкие заведения.