Стивен Кови - Семь навыков высокоэффективных людей: Мощные инструменты развития личности

Элеонора Рузвельт однажды сказала: «Никто не может причинить вам боль без вашего на то согласия». Ганди высказал похожую мысль: «Нас невозможно лишить самоуважения, если только мы сами его не отдадим». Именно наша готовность уступить, наша покорность тому, что с нами происходит, наносят нам гораздо больший вред, чем само происходящее.

Я понимаю, что принять эту мысль очень трудно, особенно после того, как в течение долгих лет мы оправдывали свои несчастья обстоятельствами или поступками других людей. Однако до тех пор, пока человек открыто и честно не скажет: «Сегодня я такой, какой есть, из-за выбора, сделанного мною вчера», он не сможет заявить: «Я сделал другой выбор».

Однажды в Сакраменто, где я читал лекцию на тему проактивности, прямо во время моего выступления какая-то женщина вдруг встала с места и начала что-то эмоционально говорить. Аудитория была большая, и очень многие слушатели повернулись в ее сторону. Женщина, опомнившись, страшно смутилась и снова опустилась на свое место. Но, видимо, ей трудно было сдержаться, и она принялась объяснять что-то людям, сидевшим рядом с ней. Вид у нее был возбужденный и одновременно счастливый.

Я не мог дождаться перерыва, чтобы узнать, в чем дело. И когда он наступил, я сразу подошел к этой женщине и спросил, не поделится ли она со мной тем, что ее так взволновало.

– Вы представить себе не можете, что со мной произошло! – воскликнула она. – Я работаю сиделкой у самого брюзгливого и самого неблагодарного человека, какого только можно себе представить. Что бы я ни делала, все ему не так! Он меня ни разу не похвалил, я для него вообще ничто! Он без конца меня пилит и во всем, что я делаю, находит недостатки. Этот человек превратил мою жизнь в кошмар, и я часто срывала гнев на домашних. Другие сиделки чувствуют то же самое. Мы прямо-таки молимся о том, чтобы поскорее от него избавиться.

И тут появляетесь вы и заявляете, что, мол, ничто и никто не может причинить мне зла без моего на то согласия и что, дескать, я сама выбрала себе такую несчастную жизнь, – в общем, я никак не могла с этим согласиться.

Но я продолжала думать об этом и задала себе вопрос: «Есть ли у меня силы, чтобы самой выбрать, как относиться ко всему этому?» И когда я наконец осознала, что такие силы у меня есть, когда я, проглотив эту горькую пилюлю, осознала, что действительно сама выбрала такую жизнь, я одновременно поняла, что могу сделать выбор не быть несчастной! В этот момент я и вскочила с места. Я чувствовала себя так, словно меня выпустили из тюрьмы «Сан-Квентин». И мне захотелось крикнуть всему миру: «Я свободна! Я вырвалась из заточения! Никогда больше не позволю, чтобы отношение ко мне других людей управляло моей жизнью».

Нам доставляет боль не то, что происходит, а наше отношение к происходящему. Разумеется, какие-то события могут доставлять нам моральные страдания или вызывать материальные трудности. Но наш характер, наша внутренняя сущность ни в коей мере не должны страдать от этого. Собственно говоря, наши самые тяжелые испытания становятся тем горнилом, в котором выковывается наш характер и развиваются наши внутренние силы – свобода, необходимая для того, чтобы справляться с будущими тяжелыми обстоятельствами и воодушевлять на это других людей.

Франкл был одним из многих, кто в труднейших обстоятельствах оказался способен развить в себе внутреннюю свободу и оказать благотворное, вдохновляющее воздействие на окружающих. Рассказы американских солдат, попавших в плен во Вьетнаме, убедительно свидетельствуют о преображающей силе такой внутренней свободы и о том влиянии, которое ее ответственное использование оказывает на тюремные порядки и на других узников.

Каждый из нас знаком с людьми, которые, оказавшись в непростых обстоятельствах, страдая от тяжелой болезни или получив физическое увечье, сохраняют при этом удивительную жизненную силу. Как вдохновляет нас их пример! Ничто не производит на человека более сильного и неизгладимого впечатления, чем сознание того, что другой преодолел страдания, победил обстоятельства и явился воплощением и выражением тех ценностей, которые вдохновляют, облагораживают и возвышают нашу жизнь.

Одним из самых важных периодов нашей с Сандрой совместной жизни мы считаем четыре года, проведенные рядом с нашей доброй приятельницей Кэрол, которая была неизлечимо больна раком. Она была одной из подружек Сандры на нашей свадьбе и ее самой близкой подругой в течение целых двадцати пяти лет.

Когда болезнь вступила в завершающую стадию, Сандра подолгу просиживала возле постели Кэрол, помогая ей писать историю ее жизни. Возвращаясь домой после этих длительных и нелегких занятий, Сандра была преисполнена уважения к мужеству своей подруги и восхищена ее желанием написать своим детям послания, которые предстояло вручить им в определенные периоды их жизни.

Кэрол старалась принимать как можно меньше болеутоляющих средств, чтобы полностью управлять своим сознанием и душевным состоянием. Она нашептывала свои мысли на диктофон или непосредственно записывавшей за ней Сандре. Кэрол была настолько проактивна, настолько мужественна, настолько заботилась о других, что стала источником силы для многих, кто был рядом с ней.

Никогда не забуду, как, посмотрев в глаза Кэрол за день до ее смерти, я ощутил в них необыкновенную внутреннюю силу, неподвластную тяжелой болезни. В них отражался ее живой характер, желание делать добро и служить своим близким, а еще в них были любовь, забота и благодарность.

На протяжении многих лет я часто спрашивал у своих слушателей, доводилось ли им находиться рядом с умирающим человеком, который до самой последней минуты проявлял удивительную силу духа, излучал любовь и сострадание и стремился быть полезным для других. Как правило, около четверти слушателей отвечали утвердительно. Затем я спрашивал, будут ли они всегда помнить этих людей, изменились ли они сами – хотя бы на время, – вдохновленные таким мужеством, поразило ли их оно до глубины души и вдохновило ли на проявление собственного сострадания. Практически всегда все эти люди и на данные вопросы отвечали утвердительно.

По мнению Виктора Франкла, существует три основных вида ценностей: опытные – открытые нами опытным путем; творческие – те, что мы сами привносим в нашу жизнь; и отношенческие – характеризующие нашу реакцию в трудных ситуациях, например таких, как тяжелая продолжительная болезнь.

Мой собственный опыт общения с людьми подтверждает мысль Франкла о том, что высшим типом ценностей являются отношенческие ценности. Иными словами, важнейшее значение имеет то, как мы реагируем на то, что с нами происходит.