Антон Бутанаев - Балкон

- А ну-ка повернись на двести семдесят градусов по часовой ! И умная девочка, с университетским дипломом, с золотой медалью за окончание школы, и с глубокими-глубокими, нежными-нежными, серыми-серыми глазами, поворачивается на девяносто против, демонстрируя скрытый сарафаном бюстик чуть получше, чем в окне напротив.

- Второй балкон слева на пятом этаже, - сообщаю я, снимаю темные очки, и ору уже что есть мочи:

- На-таш-ка ! Я здесь !

И машу что есть у меня размаху руками, распугивая при этом разных пернатых; и трусливых сограждан тоже.

Она замечает меня, машет в ответ, но молча, и убегает искать подъезд. Я улыбаюсь, и поднимаюсь с намерением пройти ко входной двери квартиры моей, и предвкушаю поцелуй с любимой девушкой; и тут появляется на соседнем балконе небритый сосед, безумно радуя меня своим заявлением с использованием ненормативной лексики, что наши опять продули, редиски, люди нехорошие, что и ноги у них растут не оттуда, и вратарь у них дебил, и детки его тоже, по всей видимости, дебилы.

- Да тьфу на них ! - резюмирует сосед, отворачивается от меня и продолжает ворчать, но что именно, разобрать уже совершенно невозможно. И мне безумно жаль, что не дал я ему пива, ведь Наташка мне нагоняй сделает, что напился, а соседу что, ему нагоняй делать некому, холостяк на пенсии, пиво для него - святое. Дзинь-блям - входной звонок подал признаки жизни. Мчусь открывать. И вот она - Наталия - передо мной во всей своей красе, с пакетом в руке, а в пакете какие-то книжки. Поцеловались мы, конечно, и нагоняй, естественно, я сразу и получил:

- Ах ты опять напился ! А еще экстрасенс. Мне тоже дай.

- Больше нет. - мне стыдно, - Я не знал, что ты сегодня будешь. - А почему экстрасенс ?

- Ну а кто мое нижнее белье угадывал ? Да, между прочим, угадал ?

- Наташка смеется, - А пива ты мне зря не оставил. Тут я жестом фокусника извлекаю из-за спины цветок неизвестной породы, взращиваемый на балконе моими родственниками, в надежде хоть как-то загладить позор отсутствия пива. И презентую его даме сердца.

- Ой, как мило ! - радуется Наташка.

Угадал нижнее белье я парой минут позже. В разных книжках мне доводилось читать, что в любви быват так называемые будни, которые надо уметь успешно преодолевать. Так вот сегодня имели место быть явно не они, сегодня, сейчас, у любви скорее всего имел место быть праздник.

Освободив даму сердца от верхней одежды, я увидел, что нижнее белье присутствовало на ней лишь в виде трусиков черного цвета, вполне, на мой взгляд, симпатичных, под которыми находилась моя женщина, не работающая моделью по непонятным мне причинам. Потом события развивались следующим образом: мы приняли позу, в котрой джентельмен хорошо видит потолок, а леди предоставляется прекрасный вид из окна, котрорым она, честно говоря, в этот момент интересовалась мало, а интересовалась она как раз более всего джентельменом, медленно покрывающимся испариной и пребывающим в уверенности, что все происходящее кругом - дьявольски приятная и веселая штука. И вот как раз в тот момент, когда интерес этот уже подбирался к максимуму, раздался телефонный звонок.

К чести моего телефона следует сказать, что событие это для наших леди и джентельмена не явилось большой помехой. При чем здесь телефон ? Да при том, что звонок его интеллегентен и ненавязчив, и в высшей степени вежлив и тактичен. Будь это телефон из моей конторы, мне ничего бы не оставалось, как умереть от апоплексического удара, или выпрыгнуть из окна в лучшем случае.

Быстро закончив, Наташка, тяжело дыша, наклонилась, подхватила шнур от аппарата и аккуратно потянула к себе. Телефон ехал по паркету, продолжая звенеть и все приближаясь к нам.

- Это муж, - удивила меня Наташка, - как всегда не вовремя.

- Алло ? - спросила она.

На том конце провода действительно оказался муж. Процент нежности в разговоре Наталии со своим супругом имел значение около семидясети - семидясети пяти.

- Привет, милый. Да, у подруги. Нет, у нее не получается. Да не могу я ее позвать - в туалете она.

Наташка засмеялась.

- Не знаю, не знаю... По большому, наверное, судя по звукам... Нет. Да. Нет, не волнуйся, все в порядке. Ага. Угу. Да нет... Сейчас буду, через полчаса. Машину поймаю. Пока. Да-да... Ну пока. Наташка положила трубку. Вид у нее сразу стал какой-то деловой.

- Ехать надо, - сказала она, медленно поднимаясь.

- И что у тебя за муж ? - поинтересовался я.

- О, муж у меня - душка. Большой и толстый, с баритоном, и приятным запахом. И бреется каждый день.

- И пиджак у него красный ? - спросил я.

- Ну почему же... - задумчиво произнесла Наташка. - Он у меня на кондитерской фабрике работает. Менеджером там каким-то. Сладкий человек, Наташка рассмеялась, - мы с ним на презентации познакомились. Он меня конфетой угостил, трюфелем. Потом на своей машине до редакции подвез. А на следующий день предложение сделал. Во время этих слов Наташка быстро, как солдат, одевалась, красилась, причесывалась, приводила себя в состояние полной боевой готовности.

- Вот только нетерпеливый он у меня, Гогочка мой любимый, - посетовала Наташка. - Ну ладно, я побежала. Проводи меня.

- Я поднялся, накинул любимый халат и проводил даму сердца до двери.

- Пока !

- Пока !

И застучали по лестнице каблучки. Щелкнул английский замок. Сразу стало как-то грустновато. Пива больше не было. Я вышел на балкон, весь в слюнях и всклокоченный, основательно наводящий созерцающих меня особ на разные подозрения. Занавески в окне напротив были раздвинуты, но движения там не наблюдалось. Сосед, нацепив на себя какую-то гнусную кепчонку с целлулоидным козырьком, сидел на балконе и читал спортивную прессу. В руке у него имелась початая бутылка пива. "В ларек успел сгонять, старая сволочь," - подумал я. И обозрел свои владения. Люди по прежнему ходили, машины ездили направо и налево. На часах - четырнадцать пятьдесят три. Скучно и грустно. Отпуск.