Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 2

- Там и это показывается?! – не поверила Сидзука. – Дай посмотреть!

- Нет, это я выдумала. Но, думаю, ошиблась не сильно. Хм... бессмертная. Сидзука, в чем различие между смертными и бессмертными?

- Лахджа, что за тупой вопрос? Смертные умирают, а бессмертные нет.

- Их в принципе ничем нельзя убить или ты имеешь в виду что-то другое? – въедливо спросила Лахджа.

- М-м... нет. Их просто сложно убить и они не стареют... твари.

- Но ты же теперь тоже не стареешь. Ты мне шесть раз хвасталась.

- Ну да, но это другое. Это просто Хальтрекарок так захотел, потому что он меня любит. Его жены не стареют. Но мы все равно смертные, это просто искусственная ситуация.

- То есть мне теперь всегда будет двадцать семь лет?

- Да, пока не надоешь Хальтрекароку. А там, знаешь... на смерть от старости все равно не рассчитывай.

Лахджа снова задумалась. Посмотрела на Абхилагашу, сама поймала ее безразличный взгляд. Номер один в гареме Хальтрекарока не помнила, кто она такая. Тот мелкий эпизод с розыгрышем давно стерся из ее памяти.

Для Абхилагаши существовала только Абхилагаша.

Конечно, она покорно служила Хальтрекароку, но все равно ухитрялась делать это пассивно-агрессивно. Любые приказы исполняла с такой миной, словно оказывает величайшее одолжение.

А среди товарок по гарему она замечала только других высших демониц. Смертных и низших демонов считала челядью, никчемным сором. Даже Мистрильду, которая номер три в гареме, да еще и волшебница.

Демоницы кучкуются вместе. Высшие с высшими, низшие с низшими. Не в смысле дружат – просто между собой у них есть темы для разговоров, а о чем говорить со смертными? Все равно, что пытаться вести светскую беседу со скотиной в хлеву. Они не выражают своего презрения слишком открыто – не при Хальтрекароке, во всяком случае. Но всегда ясно дают понять, что со смертными у них общих дел нет.

Подойди сейчас Лахджа к той компании – сделают вид, что не видят в упор. Абхилагаша разве что нос наморщит, будто унюхала какую-то гадость. Низшие чуть менее высокомерны, но перед смертными все равно выпендриваются, берут пример с высших.

Абхилагаша что-то сказала своим подпевалам, и те угодливо захихикали. Их было три, постоянно ходящих хвостом за Абхилагашей. Лаиссална, Оошона и Нагалинара, две гхьетшедарии и рогатая гохерримка. Вчетвером они обступили пятую наложницу, синекожую демоницу из низших.

Лахджа навострила уши и незаметно подошла чуть ближе. Абхилагаша что-то говорила синекожей, а та хлопала глазами и глупо улыбалась.

- ...Вот так ты собираешься ублажать взгляд нашего господина? – донеслось до Лахджи.

- А что не так? – растерялась низшая демоница.

Лахджа тоже не поняла, в чем дело. Девушка была как раз во вкусе Хальтрекарока – очень красивая и очень фигуристая. Более угловатая и коренастая, чем человек, с синей кожей и небывало широкой шеей... но все равно очень привлекательная, если не быть расистом.

Кажется, этот вид демонов называется «храк». В Паргороне они чуть ли не самые многочисленные и стоят в самом низу иерархии. Занимаются в основном сельским хозяйством, кормят всех остальных.

И одета она была действительно как фермерская дочка. В очень простое, как будто домотканое платье с нелепым огромным бантом на спине.

Видимо, новенькая, недавно в гареме.

- Ты одета, как клуша! – наставительно произнесла Абхилагаша. – Словно несушка с хутора твоего папочки! Либо разденься совсем, либо надень что-нибудь более приличествующее!

Девушка неохотно расстегнула одну из бретелек. Ей явно не хотелось раздеваться перед толпой насмешливо скалящихся баб. Это гхьетшедарии, как Лахджа уже поняла, с рождения нудисты и на подсознательном уровне не терпят одежду. Храки, кажется, в этом отношении более стыдливы.

При этом Абхилагаша вряд ли вообще что-то понимает в моде. Просто решила докопаться. Она любит потешаться над новенькими, сразу указывать им их место.

- Быстрее, - требовала она, глядя на медлящую храчку. – Быстрее! Что ты возишься?!

А та переволновалась и путалась в пуговицах. Абхилагаша нетерпеливо притопывала ногой, а потом вздохнула и сказала:

- Нет, кажется, ты не хочешь быть хорошей женой нашему господину. Тебе лучше вернуться в свой птичник и нести там яйца.

И она прищелкнула пальцами.

Между ней и храчкой будто сверкнула молния, и синекожая девушка заверещала. Вся натужившись, она присела, издала вопль... и на полу осталось крупное белое яйцо!

Абхилагаша криво усмехнулась, ее подпевалы захохотали. Храчка посмотрела на отложенное яйцо, разрыдалась и убежала из библиотеки.

Лахджа нервно сглотнула и постаралась прикрыться книгой. Не дай бог обратят внимание и захотят продолжить развлечение.

Она уже не раз такое видела. Низшие демоны не так уж сильно отличаются от смертных, но вот высшие... все высшие умеют колдовать. У них у всех есть какие-то мистические способности – они это называют демонической силой.

И Лахджа невольно завидовала. Ей тоже такое хотелось. То есть не издеваться над другими наложницами, конечно, а просто уметь... всякое.

На самом деле жить в мире демонов не так уж и плохо... если ты демон. Лучше всего высший. Смертные ищут твоего расположения, тебе доступна эта самая демоническая сила, ты бессмертна и другие демоны в той или иной мере начинают считаться с тобой. По крайней мере низшие.

На самом деле, очень много плюсов. Лахджа уже неоднократно возвращалась к этим мыслям.

- Сидзука, а вот ты бы хотела стать демоном? – спросила она соседку, вернувшуюся к своему симулятору свиданий.

- Нет, - ответила та, проматывая бесконечный диалог.

- Почему не хочешь?

- Ты ж демоном станешь, - постучала по виску Сидзука. – Твоя душа будет проклята.

- И что это изменит в нашем нынешнем положении?

- Так ты останешься человеком и попадешь после смерти в рай. А демон туда всяко не попадет.

- Сидзука, я очень сомневаюсь, что из преисподней, где мы сейчас ублажаем Хальтрекарока, в принципе можно попасть в рай.

- Все равно не то. Ты же изменишься. Станешь... ну такой. Худшей версией себя. Или вообще чокнутой тварью, - сказала Сидзука, покосившись на Абхилагашу.

- Я здесь и так уже стала худшей версией себя, и все еще становлюсь.

- Все равно не хочу. Меня и так уже немного... изменили. Мне хватит.

- А я бы рискнула... Стать худшей версией себя не так уж плохо, когда у тебя такое токсичное окружение.

- Ты на что это намекаешь, а? – повернулась к ней Сидзука.

- Да не на тебя, не на тебя... – тоже покосилась на Абхилагашу Лахджа.

На самом деле ей действительно все сильнее хотелось стать демоном. Тогда она смогла бы летать. Она смогла бы творить чудеса. Она стала бы бессмертной не тем бессмертием, которым всегда будет обязана Хальтрекароку, а настоящим – своим собственным.