Олег Фролов - Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров

А потом… Потом просто придумал себе другое имя, сочинил убедительную историю и остался здесь – неузнанный и избежавший справедливого наказания.

Все это вдруг стало понятным, очевидным, как история, рассказанная на ночь старшей матерью. Все в ней было ясно, кроме одного и, возможно, самого важного – был ли Кир-ра предателем?

– Вероятно, народ Огненного острова не растопчет дружбу нашу ради «лишившего жизни», – прервал молчание Высокий и вопросительно посмотрел на Мику-ра.

Время от времени он на всякий случай бросал взгляды в сторону Кир-ра, будто боясь, что тот снова сбежит. Впрочем, ничто того не предвещало. Раскрытый и разоблаченный лже-наездник просто стоял, опустив голову, покорный любому решению.

В этот момент Мику-ра вдруг посмотрел прямо на меня – глаза-в-глаза. Этот взгляд не был рассеянным, озлобленным или укоряющим. В нем было только одно – вопрос. Да или нет. Я надеялся ошибиться, но главный законник продолжал смотреть, и недипломатичная пауза затягивалась. Гость, которого я про себя назвал Низким, очевидно занервничал, осмотрелся по сторонам, что-то громко зашептал Высокому в спину.

Да или нет. Да или нет?

Мику-ра нетерпеливо мотнул головой, продолжая смотреть прямо на меня. Принимать быстрые решения, если это не касалось полетов, я не умел и не любил. Но сейчас, похоже, выбора просто не было. В голове стремительно пронеслась история грандиозной лжи Кир-ра, и весы внутри качнулись в сторону «Да». А потом… Я вдруг вспомнил, как мы сажали на грядки поврежденную птицу, как мы смеялись потом от счастья быть живыми, и весы остановились. И дальше – первая стрела, выпущенная с Ши-те, первый восторженный крик победителя, нечастые, но какие-то особенно пронзительные разговоры по душам… Как бы то ни было, мне было его жаль.

«Сопереживание – то, что отличает человека от огненного жука. Иногда кажется, что не только это, но на самом деле сопереживание, и ничего больше» – когда-то говорила моя старшая мать.

А еще… Я не мог отпустить его вот так. Я не мог отпустить его сейчас, не узнав, почему он делал то, что делал. Почему – вот, что меня волновало больше всего.

Я отрицательно мотнул головой и тут же, ни секунды не обдумывая мое решение, Мику-ра сказал коротко, но совершенно определенно:

– Принявший землю нашу, как свою, есть гражданин Огненного острова. Не по крови, но по воле своей. Несомненно, человек этот останется здесь, пока не захочет иного.

Высокий как-то судорожно и неловко сделал шаг назад, словно собираясь уходить, а потом снова двинулся к Мику-ра и проговорил, теряя остатки дипломатичности. Так, что тот рефлекторно отступил назад внутрь уммы.

– Несомненно, у вас шанс был. Вероятно, вы не знаете, кто ждет результатов встречи этой, – проскрежетал гость и почему-то указал длинным пальцем вверх. – И тем хуже, если знаете это. Но результатов не будет, как не будет мира. Определенно, не будет мира с теми, кто ради него не готов пожертвовать даже «лишившим жизни».

После этого Высокий эффектно развернулся и зашагал обратно к механической птице. По пятам последовал по-настоящему разъяренный Низкий и третий их спутник, который, казалось, был готов на переговоры на любых условиях, лишь бы снова не садиться в седло.

Через минуту неуклюжая машина была уже едва различима на фоне заходящего солнца. А потом и исчезла вовсе.

– Посадите его в яму, мы разберемся с ним позже, – устало скомандовал Мику-ра и скрылся в умме Закона.

Тайный служитель, сопровождавший Кир-ра, осторожно взял последнего под локоть, как ценный и хрупкий сосуд. Еще один человек в маске, появившийся через секунду, был менее деликатным – безвольного Кир-ра поволокли куда-то в проход.

Люди вокруг негромко переговаривались и постепенно расходились. Мало кто из них понял, что произошло на самом деле, но уже увиденного было достаточно для того, чтобы понять – ничем хорошим встреча не закончилась.

Через какую-то минуту или две я остался на площадке один. Как ничего и не было. Из бокового прохода появился куда-то спешащий механик и снова скрылся в другом коридоре.

Пустота, тишина и необъяснимое ощущение того, что сегодня я поступил правильно.

А вечером того же дня Кир-ра действительно «изолировали» – закрыли в неглубоком коридоре одной из Старых шахт с небольшим запасом еды и воды, приставив для наблюдения служителя. В складках его одежды нашли нож с хорошо затертыми, но все еще различимыми у рукояти следами крови. Практически одновременно с этим в его умме обнаружили шар из сухой травы. Той самой дымной травы.

34. Не открывай эту шкатулку

– К кому? – коротко и не слишком доброжелательно спросил меня на входе в умму Закона служитель в маске.

– К Мику-ра, – растерянно ответил я.

– Есть уговор? – спросил он снова, окончательно поставив меня в тупик.

К счастью, мне не пришлось соображать слишком долго – из уммы послышался окрик самого главного законника. Тайный служитель тут же сделал шаг в сторону и, кажется, моментально забыл о моем существовании.

Чуть помедлив, я зашел внутрь и… едва не свалил стопку чистых таблиц – еще мягких, пахнущих свежей глиной.

– Осторожнее, – буркнул мне Сог-ра, не отрываясь от работы. Секунду назад он загрузил в громоздкую пишущую машину чистую таблицу и сейчас виртуозно выбивал на ней текст, перебирая рычагами-символами. От стен отражалась эхом неровная дробь высекаемых слов.

Мику-ра стоял за его спиной и что-то диктовал.

– Садись, – коротко указал он на ковер и, не глядя, протянул сосуд для воды. Он оказался пустой. И, возможно, был пустым уже довольно давно. Полностью поглощенный своей новой ролью, Мику-ра порой забывал есть и пить.

Жажда власти подавляла жажду физическую, а голод тела забывался в бесконечном потоке проблем. В последнее время он стал еще более аскетичным, что, конечно, нравилось избирателям. Даже тем, которых пугали неизвестно откуда появившиеся тайные служители.

– Что мы теперь будем делать? – спросил я Мику-ра, когда он позволил себе короткий перерыв.

– А что делать? – спокойно ответил он, повертев в руках пустой сосуд и поставив его на место. – То, что и задумали. Конечно, я рассчитывал на встречу, которая должна была произойти вчера. Но ты сделал свой выбор – будем сражаться дальше.

– Мне кажется, это была не только моя воля.

Мику-ра поморщился и посмотрел мне прямо в глаза.

– Знаешь, что мне в тебе никогда не нравилось? Ты честный и, как оказалось, достаточно смелый мужчина. Но боишься ответственности. И всегда боялся. Я ведь не обвинял тебя в решении, которое ты принял вчера, верно? Я просто сказал о том, что ты сделал свой выбор. Так отвечай за свой выбор, даже если он оказался неверным.