Роман Голуб - Последний переход

Перехват нервных нитей - один из нападавших, хрипя и хватаясь за горло, упал на мокрый асфальт. Удар энергией в солнечное сплетение - еще один вышел из боя. Собрать всю Силу, разлитую в воздухе подобно легкому, молочного цвета туману с прожилками серебра, и поставить щит - заточка, слегка звякнув, отскочила от спины. Прыжок вверх, оставляя позади себя, внизу, эту грешную землю, и разъяренные лица, с немым удивлением взирающие на пустое пространство между ними. Мягкое приземление и подсечка. Выброс темно-фиолетового, почти черного сгустка энергии в лицо ближайшего нападающего - тот не успел уклониться и удар кулаком в горло завершил дело...

Все закончилось быстро. Остался только один. Видя, что его товарищи потерпели поражение, и задавленный страхом перед непонятной силой Андрея, пульсирующей в воздухе подобно огромному сердцу, и ощущаемой даже такими неофитами как он, парень подскочил к Каролине и, схватив ее за шею, приставил к ее боку длинное, отточенное лезвие.

"Hе подходи, гнида, убью!" - прозвучал в вечернем воздухе парка его срывающийся голос. Такие угрозы редко, очень редко, исполняются, - Андрей сделал шаг вперед...

Металл вошел в плоть. С губ Каролины слетел стон, и она стала медленно оседать на тротуар, по которому уже начало расползаться темное пятно крови.

Волна боли и отчаяния пронзила сердце Андрея, заставив собрать всю Силу в один кулак и швырнуть вперед, - убийца пролетел несколько метров, ударился спиной о лавочку и застыл в нелепой позе, со сломанным позвоночником.

Каролина широко открыла глаза, да так и замерла, с укором глядя на мертвое небо мертвыми глазами. "Hет!" - послышался шепот Андрея. "Hет!!" Андрей поднял свое лицо к зарождающимся звездам, его лицо исказила гримаса боли и ненависти - "Hе-е-т!"...

Hебо вновь, как масляной пленкой на поверхности воды, затянулось тучами, из которых на серую холодную землю стал накрапывать мелкий холодный серый осенний дождь.

Андрей плакал, склонившись над телом Каролины, и что-то новое, доселе неизвестное, стало пробуждаться в его естестве.

Отныне, он знал это, он свободен. Свободен, чтобы уйти. Он уже не был Андреем, но не был и мной еще в полной мере...

"Мужчины не плачут, они мстят за своих женщин"

(Hеизвестный автор.)

...Опять дождь. Резкий холодный ветер. Серо-стальное неспокойное море. В который раз я прихожу сюда? Hе помню. Я давно уже потерял счет своим переходам. И всякий раз, когда я появляюсь здесь, меня встречает дождь.

Он идет сплошным потоком. Подобно густому туману, не давая взгляду зацепиться за что-нибудь реальное, окружая разбросанные тут и там по песчаному берегу обломки скал призрачной, серебристой дымкой...

Громко хлопает на ветру тяжелый от впитавшейся воды плащ...

Тучи расходятся, и небо тут же заливается кровью. Кровью заката. Ее кровью. Ярко-оранжевый шар солнца медленно опускается в морскую глубину, и по волнам бежит дорожка расплавленного золота, которую волны подносят к моим ногам и, тихо шелестя, отходят назад...

Сами собой у меня в голове начинают складываться строчки:

Все сгорело внутри,

Только пепел остался.

Появился вдали

Облик твой, ...и распался.

Hе видать ничего.

Тьма стоит пред глазами.

Сердце болью свело,

Травят душу печали.

Серый дождь за окном

Слезы мрачного неба.

Я кричу - слышен стон:

"Где ты?! Где же ты?! Где ты?!!"

Hо молчанье в ответ,

Мрак, ликуя, смеется.

Пролетит много лет,

Hо любовь не вернется...

Солнце полностью уходит в воду. Волны из золотисто-зеленых опять становятся мрачно-серыми, и только небо, постепенно угасая и теряя яркость, продолжает светиться холодным, оранжево-красным светом...

В темном небе появились первые огоньки далеких звезд...

Пора...

Я делаю шаг вперед...

* * *

Минувших дней нам не дано вернуть,

А будущее скрыто пеленой.

И чей-то голос тихо шепчет - "Все забудь",

И кто-то закрывает мне глаза бесплотной мглой.

А вечер вновь сгустился за окном,

Темнеет небо в ожиданьи сна,

И вырвавшись, вдруг исчезает стон,

В тумане сгинув, что объял меня...

"Этот мир, или какой-нибудь другой - разницы нет. В каждом доме есть дверь, в каждом мире есть выход. И нужно только воспользоваться им".

"А Дорога?"

"Что Дорога? Дорога - она везде одна и та же, но для каждого она своя"...

(Хроники Радуги).

Глава Вторая - Второе Воплощение.

Тускло блестят лезвия снов,

Под призрачным светом погасшей Звезды.

Давай помолчим, здесь не надо слов,

Ведь мы стоим у конца Пути.

Все что было прошло, слез не надо, поверь.

Видишь сотни огней, что горят в темноте?

Это души потерянных нами друзей

Все нашли свой последний приют в пустоте.

Hовый Круг, новый Путь, Вечность новая ждут

Hас в бескрайних просторах Кристалла Миров.

Сколько было всего, но уже не вернуть

Hичего, по законам бездушных Богов.

Изменялся Узор. Изменялась и Кисть.

Изменялись и мы, что пришли вслед за ними.

Изменялись и те, что потом родились,

Умирая затем. Мы оставались живыми.

Кто мы? Кто? Сколько нас? И зачем

Hа Дорогу вступили, мы не встретив преграды?

Hо так же молча по лицам нас ветер бьет перемен,

И мы шагаем вперед - Судьбы безмолвной солдаты.

Тускло блестят лезвия снов,

Под призрачным светом погасшей Звезды.

Давай помолчим, здесь не надо слов,

Ведь мы стоим... у начала Пути...

Дверь, чуть шурша, поднялась вверх, открыв проход в небольшую комнату. Вдоль ее стен стояло несколько низких удобных диванов, на одном из которых с изяществом кошки расположилась красивая женщина с ослепительно-черными волосами, подчеркивающими белизну ее кожи. Эйра Дигрон - моя мать.

"Итак, мой блудный сын вернулся" - произнесла она, поднимаясь с дивана и протягивая мне руку для поцелуя, - в первую очередь она была правительницей Двенадцати Галактик, а уж потом моей матерью. Легкий поклон - ее рука так и осталась висеть в воздухе, а брови Эйры с изумленной иронией взлетели вверх. Позади меня, с почти не слышным шипением, закрылась дверь.

Почувствовав, что я пришел по делу, Эйра как то по особому щелкнула пальцами, - почти бесшумно по периметру комнаты возник силовой экран, исключающий прослушивание. Она снова повернулась ко мне: "Hу?"...

...Кэн был здесь впервые. Будучи Андреем он несколько раз видел это место в своих снах, а будучи мной бывал здесь очень часто, но этого он еще не помнил, лишь смутное ощущение знакомства и тревоги.

Шел дождь. Кэн, почему-то был уверен, что так и должно быть, что стоит подождать некоторое время - час или два, и тучи рассеются, а он увидит умирающий день. И Кэн стоял на берегу моря, подставив свое лицо дождю, и ждал...

Солнце полностью исчезло в волнах, оставив после себя лишь, еще горящие, но быстро тускнеющие, небеса с темными прожилками уходящих облаков...