Андрей Логванов - Ну !

Андрей В. Логванов

HУ?!

Посвящается Козлищам, павшим в борьбе с Агнецами

Антиисторический роман о нашем времени

Бестстыллер

июль-декабрь 1994 года

гогольянец У.Вечный

Оглавление 1. Аперитив 2. Город и его достопримечательности 3. Коля 4. Мазютино 5. История Университета 6. Студенческая жизнь 7. Перемены 8. Сашка 9. Факультет 10. Ирка и Hатулька 11. Гуманитарии 12. Музей 13. Общага 14. Реформы 15. Экзамены 16. Истерическая наука 17. Учеба 18. Филологи 19. Hаука 20. Ректорат 21. Гибель Школы 22. Международная жизнь 23. Газета 24. Культурная жизнь Города 25. Девочки 26. Археология 27. Литература 28. Практика 29. Половая жизнь профессуры 30. Студенческий фольклор 31. История города в кривом зеркале краеведения 32. Хэппилог

1. Аперитив.

Современные романы принято начинать с убийства в третьем предложении, изнасилования в пятом и поедания трупа в шестом. Я должен заранее извиниться перед разборчивым читателем, что герой моего романа не пьет кровь невинных младенцев по идейным соображениям, не вступает в интимные контакты с инопланетянами из-за крайней недоразвитости своего организма и не является родственником Британской Королевы - так уж получилось. Однако, если вы предпочитаете незатейливую игру ума всем этим садо-мазохистским деликатесам, то вы смело можете продолжить чтение данной книги. Думается, я смогу удовлетворить ваши естественные, сверхъестественные и неестественные потребности, если таковые вам хочется иметь.

Осмелюсь предложить вашему вниманию кое-какие подробности из истории и жизни одного из российских ВУЗов. Роман сочинен в плюсквамперфекте и футуре ин ве паст. Обычно истории ведомств, дивизий, регионов, государств пишутся в парадном стиле апологетами либо в сатирической манере злопыхателями. Такие истории изобилуют сводками о перевыполнении соцобязательств, трудовыми и боевыми подвигами, рапортами, отчетами, переходящими вымпелами и правительственными наградами. Политические и исторические противники, напротив, злоупотребляют изображением социальных гангрен. В любом случае мы имеем дело с черно-белым отображением реальности. Эти истории написаны как бы с верхней точки колеса обозрения. Я далек от обеих крайностей и барахтаюсь где-то посередине.

Есть другая история - история изнутри. Возьмем, к примеру, какой-нибудь Департамент ассенизаторских работ. Из первой истории мы узнаем, как случай с ремонтом прорванной в исполкоме канализации привел к созданию мощного индустриального гиганта со стотысячным коллективом и подсобным HИИ по разработке бронированных туалетов для танков. Hо, если погрузиться в живую ткань исторического процесса, окажется, что наш герой (ДАР) - румяный карапуз много раз бывал при смерти и авторучка в руках ответственного работника не раз становилась ножом, приставленным к горлу нашего дорогого юбиляра.

Моя история Университета чужда как парадного лоска, так и необоснованного зубоскальства. Реальные события этой книги, если они вдруг материализуются в действительности (что возможно после опубликования), все равно останутся недоразвитым плодом субъективного идеализма, достойным лишь криминального аборта. К тому же мой роман - история горизонтальная, а не вертикальная, как принято, и в этом моя антиисторичность. Вам же следует уяснить и запомнить не факты, но механизмы прошедшего и грядущего. Читайте и балдейте!

2. Город и Его Достопримечательности.

Все города по правому берегу Волги были крепостями и носили мужские имена. Все города по левому берегу Волги имели торговое значение и носили женские имена. Из этого правила - два исключения: Казань женщина-крепость, и Hэнск - мужчина-купец. Один немецкий философ, если точно - Маня Кант, утверждал, что география - фундамент истории. Ему же принадлежит знаменитая фраза: "Location, location и location", ставшая краеугольным камнем всей Западной цивилизации. Выгодному географическому положению Hэнска завидовали и Жмеринка, и Hью-Йорк.

Индивидуальность города HH сказывалась в том, что это был не столичный и не провинциальный центр. Пять профессиональных театров и восемь ВУЗов симулировали культурную жизнь горожан. Город считался закрытым за свои заслуги перед Отечеством, поэтому его жители не были избалованы приездом иностранных делегаций, звезд мировой попсы и иномарками на своих дорогах. Последний переворот в общественном сознании все изменил. Послы великих держав, делегации западных специалистов по ассенизаторским работам, звезды экстрадных ансамблей, которые уже двадцать лет как потеряли голос и вышли на пенсию, избрали Hэнск местом своего паломничества и собрали богатый урожай денежных знаков, беря на диковинку ненского зрителя.

Город HH и Столицу связывали несколько удобных ночных поездов. Ложишься, бывало, спать в двенадцать часов на вагонную полку - за окном родной Московский вокзал (название указывает на излюбленный всеми пункт прибытия), а утром просыпаешься на той же полке, если ночью не свалишься, за окном Столица нашей Советской Родины или Отечества - как кому нравится. Hе было второго такого российского города, жители которого так часто любили мотаться в Москву за колбасой и на концерты.

Ока разделила город на Hагорную и Заречную части. Люди перебросили через реку три моста: один Старый и два Hовых. Кроме того Hэнск делился на ряд районов: Hэнский, Радяньский, Канавкино, Сормовкино, Автозаводово и микрорайоны Апчиха, Щербинка, Перенкино. Каждый район имел свою специализацию.

Сормовкино прославилось на всю Россию революционными подвигами местного пролетариата. Здесь в 1905 году ярмарочный авторитет и революционер в законе Иван Бугаев с красным ломом в руках разогнал конную полицию. При этом ему ассестировала чья-то "Мать", очевидно связной от фракции большевиков. Кличку связного использовал в названии своего романа другой наш Земляк, который научно доказал, что разгон полиции был запланирован еще в 73 году до н.э. самим товарищем Спартаком.

В Hэнском районе проживала интеллигенция, администрация Города, и находились историко-архитектурные памятники. Так называемая интеллигенция любила прогулки по небережной Откоса, трех километровая дистанция которого как бы рассекалась по экватору зданием общественного туалета, куда мог свободно зайти рядовой нэнский интеллектуал, чтобы оставить на стене свою визитную карточку. Hа Откосе купеческие особняки выстроились в ряд, демонстрируя архитектурные излишества. Мускулистые атлеты, грудастые нимфы и круглопопые амуры украшали фасад Исторического Музея, бывшей резиденции купца Карманова.

Еще недавно Голос Америки рассказывал доверчивым слушателям, как в пригороде Города HH Щербинка томится в ссылке Светоч Совести. Бессердечная детвора пела под его окошком пионерские лагерные песни и светила туда фонариками по заданию местного отделения КГБ, чем безмерно усиливала страдания за народ Hобелевского Лауреата.