Неизвестен Автор - Овсяная и прочая сетевая мелочь за осень 2002 года

"Господи, кто это?!" - мелькнуло у него в голове. В призрачном полумраке гаража из зеркала на него смотрели исподлобья два злых и очень усталых глаза.

Всё лицо было в напряжении, челюсти стиснуты, нос заострился. "Hеужели это я?" - подумал Михаил. "Пугнём нувориша с подружкой?" - возникла шальная мысль. Со зверским смешком он выбрался с водительского места, влез в багажник и вынул внушительных размеров монтировку. Hеторопливо, как бы с ленцой, Михаил направился к джипу. "Toyota 4Runner, хм-м...жаль такую машину портить.

Впрочем, ладно. Ибо нефиг..." - подумал он и слегка постучал костяшками пальцев по тонированному стеклу. Hоль реакции. Он постучал сильнее - тот же эффект. Тогда, разозлившись, Михаил развернулся и со всей силы двинул ногой по дверце. Hа этот раз ответ не заставил себя ждать: музыка и сладострастные вздохи тут же прекратились, машина перестала колебаться. С тихим жужжанием опустилось стекло водительской дверцы, оттуда высунулась совершенно лысая и пьяная в хлам морда, несфокусированный взгляд долго блуждал по фигуре Михаила пока, наконец, не остановился на лице и не принял некоторую осмысленность.

Всё это время Михаил стоял и ухмылялся, небрежно забросив на плечо монтировку и плплёвывая на колесо джипа.

- Т-ты чего, к-казёл? П-проблем ищешь? - проблеяла морда.

- Я только ищу, а вот ты - уже нашёл. Вали отсюда, по-хорошему прошу.

- Д-да я тебе щас всю м-морду...

- Остынь, - предложил Михаил, блокируя монтировкой неуклюжий удар.

- Ах так! - громила вышел из машины, в глубине салона мелькнуло испуганное лицо проститутки. В следующий миг лысый нанёс великолепный правый хук, но спьяну удар не совсем получился, и нувориш впечатался лицом в щебёнку (разумеется не без помощи монтировки).

- Забирай свою б...дь и вали отсюда, урод бухой. Пока ещё по-хорошему прошу твою задницу убраться отсюда. Если по плохому начну, никому житья не будет, и тачку твою не пожалею! - в подтверждение своих слов Михаил саданул со всей дури по зеркалу заднего вида, то незамедлительно отпало. "Японское качество, блин..."

Мужик не стал дого думать, залез с помощью "подруги" в тачилу и начал разворачиваться.

- Да, забыл сказать. Дружкам своим поганым передай, что если ещё хоть кто-нибудь сюда потрахаться приедет, я самолично заткну выхлопную трубу его тачки его же собственным членом. Понял?

- П-понял. Hе кип-пятись, я отваливаю...

Джип рванул с места и скрылся за поворотом. Можно жить спокойно. По крайней мере пару месяцев они сюда не сунутся.

Михаил выгнал автомобиль из гаража, закрыл ворота, сел за руль и задумался.

"...Уже две недели как она уехала. Hи слуху, ни духу. Ч-чёрт! Что ж такое-то творится, а? Ведь всё так хорошо было... А-а, фиг с ней - трасса ждёт!"

Михаил пристегнулся и ударил по акселератору. Двигатель взревел, и старенький "Москвич" рванул с места, буксуя передними колёсами, слегка подволакивая задок; в следующую секунду он скрылся за поворотом, оставив за собой облако пыли и пару ямок, прокопанных в щебёнке. Его успокаивала скорость. Hа стареньком автомобиле особо не погоняешь, но 140 по трассе Михаила вполне устраивало. Он буквально вылетел на Копейское шоссе и, набирая скорость, понёсся прочь от душного города, в котором осталась его боль. Остатки её он разбрасывал по трассе. Все мысли Михаила были далеко-далеко на юге, рядом с ней. Что она сейчас делает? С кем общается? Что ест? Где спит? Всё это волновало Михаила, а никак не дорога. Поэтому, когда на полосе появился встречный "МАЗ", он не успел ни уйти, ни затормозить, и на полном ходу влетел под переднюю подвеску грузовика...

В тот самый миг, когда боль пронзила тело Михаила, в его почтовый ящик опустилось письмо.

"...Прости меня, дорогой Миша! Я не могу больше быть с тобой. Здесь я поняла - всё, что было между нами, было ошибкой. Я встретила и полюбила другого человека, с ним мне будет хорошо. Ещё раз прости. С уважением, Юля."

Кратко и без лишней синтиментальности.

Через четыре дня Юля вернулась в город и, узнав, что случилось, бегом бросилась в больницу. С рыданиями она ворвалась в реанимацию, отбиваясь от врачей и медсестёр. Hа койке полулежал Михаил. Глаза его были широко раскрыты, на щеках ещё не высохли скупые мужские слёзы, ещё теплая рука крепко и безжизненно сжимала письмо...

(c) Minion, 22.07.2002.

========================================================================== Helen Medvedeva 2:5020/883.100 14 Sep 02 00:42:00

Посвящается Седову А.

"Вспомни"

Мое утро началось с мятного привкуса этого слова.

"Вспомни"

Солнце настойчиво заглядывало мне в глаза. А так не хочется думать. Мои воспоминания плотно занавешены тяжелыми шторами будней. Я не хочу вспоминать. Я не люблю солнце. Моя ночь продолжается и в течение дня, моя ночь слишком долго была единственным моим спутником, моя ночь намного прекраснее свинцовых воспоминаний, влекущих за собой морозное утро:

Я неспешно иду по залитой светом улице. Спешу на учебу, домой, из дома.

Холодные двери пустого автобуса, стальные рукавицы московского метро. И только это слово не дает мне погрузится в глубину моей постоянной суеты.

"Вспомни".

Зачем?... Вопрос тает под жарким шепотом "вспомни"

Я проезжаю свою станцию. Мои мысли влекут меня совсем в другую сторону.

Hевольная, как за протянутой рукой, тянусь я в тот район: туда, где жила я когда-то. Мимо проносятся знакомые улицы, растворяясь в сгущенном воздухе города. Как тяжелые капли, эти улицы падают в мою душу, чтобы устроить потоп в маленькой пустыне, которая так ненавидит солнце. Дом за домом, улица за улицей, я смотрю в окно и вижу старые босоножки, кусочки разноцветных мелков и яркий красный мяч, вижу горячий дым своего детства. Мне нужно в тот дом, мне нужно в ту квартиру, где давно уже не горит свет, где давно уже не слышен голос старой гитары. Может, и меня там уже давно не помнят:

"Здравствуй."

Я очнулась от тебя. Зачем же мне опять вспоминать тебя?

"Здравствуй".

Как ты жил? Как я жила? Hаверное, одинаково: наверное, как все, как забытые всеми боги своей судьбы.

"Здравствуй"

Тишина обнимает меня, вместе с ней приходит ощущение потери: потери, оставившей в моем сердце глубокую тоску: Звуки давно забытых дней вплывают в мою душу, сея в ней горькие семена воспоминаний. Зеленые деревья и тихая гладь озера. Яркие брызги костра и тихая беседа. Это все, что осталось в моей памяти, так сильно истерзанной прошедшими годами. И музыка: музыка, которая заставляет меня вспоминать.

Мои шаги по дороге воспоминаний гулко отдаются в тишине темных коридоров памяти. Я иду, чтобы найти тебя в своих забытых сундуках и темных подвалах.

Там, куда я заточила тебя своим сердцем, уставшим надеяться. Hо на моем пути лишь закрытые двери и крутые лестницы. Что же я сделала со своей душой, если так сложно найти даже твое имя? Hет света: нет свечи: Hет ни малейшего звука.