Галина Железняк - Загадочные места планеты

Причиной ГПЗ, или зон геологических аномалий, в определенном радиусе губительно влияющих на все живое, часто являются тектонические разломы. Разломы или щели могут быть в глубине грунта. Тогда их не видно на поверхности Земли. Нам приходилось собственными глазами видеть карту тектонических разломов г. Харькова. Над составлением этой карты работал коллектив НПФ «Геосфера» во главе с директором О. А. Крамаренко. Надо сказать, что благодаря активности и настойчивости этих людей новые знания стали применяться в жизни.

Харьков имеет достаточно много интересных зон. На карте большие территории отмечены красным цветом. Может быть, поэтому харьковчане часто становятся свидетелями необыкновенных явлений. В районе Саржина Яра, по мнению исследователей, существует активная зона. Саржин Яр — это очень большое природное образование, именно разлом, который тянется на несколько километров. Там существует множество болотистых водоемчиков. Есть мощный источник питьевой воды. Собственно, там бьет из земли живительная река. Это место представляет интерес для людей, которые занимаются оздоровительными практиками. О подробностях загадочных событий в Саржином Яру мы поговорим в книге об НЛО. Еще один мощный разлом Харькова находится на территории дачного массива, соединяющего район Павлова Поля и Алексеевки.

Вы можете самостоятельно составить представление о том, где излучение радона идет более активно. В местах расположения оврагов всегда кора Земли более тонкая. Эти несколько метров отсутствующей природной защиты превращают овраги в места, где совершенно неблагоприятно строить жилища. Как мы уже знаем, радоновые излучения — это естественная природная радиация земных недр. Но все-таки человеку не следует пребывать в таких местах долго.

Итак, овраги — фактор внимания. Но мы уже упомянули, что может быть невидимый разлом. То есть смещены тектонические плиты, но почва, песок заполнили пространство над разломом так, что образовалась ровная поверхность. Поэтому люди, не владеющие методом определения ГПЗ, могут строить там поселки и города, не подозревая, что подвергают себя неприятностям.

Особенно важно учитывать наличие тектонических разломов при строительстве крупных промышленных объектов. Неподалеку от Архангельска намечалось строительство АЭС. Предполагалось, что она будет строиться между Северодвинском и Архангельском, в поселке Рикасиха. После проведения исследований грунта заговорили об опасном расположении будущей станции. Директор Института экологических проблем Севера Уральского отделения РАН Феликс Юдахин считает: «АЭС в Рикасихе может постигнуть участь недостроенной Крымской АЭС, корпуса которой стоят мрачным памятником беспечности по отношению к атомной энергетике».

Соглашение о строительстве близ поселка Рикасиха атомной теплоэлектроцентрали (АТЭЦ) было подписано в конце ноября 2001 г. Стоимость проекта оценивается приблизительно в 20 млрд рублей, основным источником финансирования должна стать инвестиционная программа концерна «Росэнергоатом». Пуск в эксплуатацию АТЭЦ суммарной мощностью до 600 МВт намечен на 2010 г.

В Улан-Удэ главный архитектор города Павел Зильберман, рассматривая использование малых архитектурных форм, в частности пирамидок на крыше, ссылался на то, что Улан-Удэ среди российских городов прошел исследование на предмет разломов и излучений одним из первых. Разлом — это не что-то гигантское, как мы представляем, огромная дырка неизвестно куда, нет. Разлом может быть небольшим, 30–50 м. Но через него все равно идет излучение. Хоть оно и небольшое, но в то же время ощутимо влияет на здоровье людей.

Единственный способ бороться с этим — не строить в опасных местах. Можно сделать такую архитектуру, такой план застройки, план здания, чтобы зона не влияла. Пусть зоны идут по улицам, по паркам, по скверам, по каким-то неудобным для строительства территориям, по хозяйственным дворам, но не по жилому дому.

Вот это — задача архитектора. Может создаваться впечатление, что все решается просто — берутся карты от геофизиков, геохимиков и накладываются друг на друга. Они же должны как-то коррелироваться между собой. Оказалось — ничего подобного. Трудно сказать, что хуже — жить в доме, где нет ГПЗ, но есть выброс газа, или наоборот.

Универсальных методов коррекции ГПЗ никто еще не знает. Различные исследования, проведенные в разных городах России, говорят о том, что архитектурная форма — пока единственное средство, которое может спасти здание в неблагоприятной ситуации. Конструкция башен, окон должна быть с выступами, что-то вроде эркеров, балконов, навесов. Крыша ни в коем случае не плоская, скорее остроконечной формы. Можно малыми архитектурными формами немного видоизменить форму крыши — станет лучше. Самое главное — не располагать в опасных местах общественные учреждения: школы, вузы, роддомы, больницы.

Сейчас растет популярность фэн-шуй — китайской системы планировки жилья, по этому пути тоже можно идти, это надо изучать. Ведь архитектура — как единый организм. Все это звенья одной цепи. Форма здания влияет на людей, которые в нем живут. Красивое место или некрасивое — дело не в этом, главное, чтобы дом стоял на хорошем месте.

Городу Улан-Удэ повезло: ведущий специалист в области градостроительства Геннадий Червяков — не только архитектор «Бурпроекта», руководитель проектного предприятия «Архей», но и исследователь ГПЗ, оператор биолокации, сенсограф. Проектирует здания в городе более 25 лет. Этот человек обладает способностью влиять своим биополем на чувствительность фотопленки так, чтобы запечатлеть паранормальные явления в атмосфере (НЛО). Таким образом он получил более 200 снимков «непериодических быстропротекающих атмосферных явлений», энергетических аномалий в ГПЗ Улан-Удэ.

Красные линии на карте текторазломов — это линии, которые, по определению специалистов, занимающихся биолокацией, обозначают те самые ГПЗ. Это зоны, которые могут, как предполагается, негативно воздействовать на постройки, на людей. Но исследователи-профессионалы говорят о том, что, полагаясь на новейшие приборы, не стоит забывать о применении метода биолокации и интуитивного восприятия. Например, можно начинать поиск, работая с рамкой.

Операторы с рамкой могут ездить по городу на машине. Места, в которых рамка вращается, следует отмечать на карте. Но в официальной науке такие карты, скорее всего, будут восприняты как курьез. Тогда задумаемся над простым фактом: сегодня в строительных нормах официально вообще не существует понятия ГПЗ! Однако эти зоны есть, и они влияют на живой организм.

В работе архитекторов карта микросейсморайонирования давно стала привычным атрибутом. По ней они видят, где проходят тектонические разломы. Где строить можно, а где нельзя. Для них карта — это документ, который четко регламентирует работу. Карта же ГПЗ пока не может являться таким регламентирующим документом. Но постепенно у людей нового мышления входит в привычку обращать на нее внимание. Карта ГПЗ при градостроительстве используется как информация к действию. Можно улучшить подвальные помещения здания, которое получает избыток газов из недр. Проектировщики предусматривают в строительстве специальные меры по вентилированию подполья в таком доме. И радон не будет подниматься выше. Уже есть примеры коррекции влияния ГПЗ с помощью средств архитектуры — каких-то архитектурных дополнений для уже существующих застроек.