Галина Железняк - Пришельцы среди нас

Она на 30 % легче Юпитера, но при этом на столько же больше его в диаметре: возможно, излучение близкой звезды заставило ее раздуться.

Данные «Хаббла» достаточно точны, чтобы выявить широкие кольца и массивные спутники, но их не оказалось. «Хаббл» впервые определил химический состав планеты вблизи другой звезды. В ее атмосфере содержатся натрий, углерод и кислород, а водород испаряется в пространство, создавая кометообразный хвост. Эти наблюдения — предтеча поисков химических признаков жизни в далеких уголках галактики.

Для развития полноценной цивилизации необходимо время. Поэтому усилия астрономов в поиске жизни сосредоточены на звездах, которые достаточно стабильны в процессе эволюции. Но, как ни странно, катастрофы в космическом пространстве также могут приводить к таким изменениям в состоянии материи, которые способствуют образованию сложных химических ингредиентов. Жесткое излучение после катастрофы способно вызвать мутации в уже появившихся формах жизни на планетах.

Согласно теории, звезда с массой от 8 до 25 масс Солнца завершает свою жизнь взрывом сверхновой. Исчерпав запасы «топлива», она резко теряет способность удерживать собственный вес. Ее ядро коллапсирует, превращаясь в нейтронную звезду — массивный, сверхплотный объект, а внешние слои газа выбрасываются в пространство со скоростью 5 % от скорости света. Но проверить данную теорию нелегко, поскольку в нашей Галактике сверхновые не взрывались с 1680 года.

Однако 23 февраля 1987 года астрономам повезло: произошел взрыв сверхновой в соседней галактике, спутнике Млечного Пути — Большом Магеллановом облаке. В этот момент «Хаббл» еще не был запущен, но через три года он начал отслеживать процесс и вскоре открыл три кольца, окружающие взорвавшуюся звезду. Центральное кольцо видно на месте узкой перемычки у газового облака, имеющего форму песочных часов, а большие кольца — края двух чашеобразных полостей, видимо, образованных звездой за несколько десятков тысяч лет до взрыва. В 1994 году «Хаббл» начал замечать яркие пятна, возникающие одно за другим на центральном кольце: это в него врезался выброс сверхновой. Наблюдения за агонией звезды продолжаются.

В отличие от своих более массивных собратьев звезды типа Солнца умирают более спокойно, сбрасывая свои внешние газовые слои постепенно, без взрыва. Когда горячее центральное ядро звезды обнажается, оно своим излучением ионизирует извергнутый газ, заставляя его светиться ярко-зеленым (ионизированный кислород) и красным (ионизированный водород). В результате возникает планетарная туманность. Сегодня их известно около 2 тысяч. «Хаббл» показал их необычайно сложные формы в тончайших деталях.

В центрах газовых туманностей происходит рождение звезды. Формируясь, она может извергнуть тонкие струи длиной в несколько световых лет. Согласно одной из гипотез, газопылевой диск пронизывает сильное магнитное поле. Ионизированное вещество, вынужденное течь вдоль магнитных силовых линий, напоминает бусины на вращающейся нитке.

Наблюдения «Хаббла» подтвердили теоретический прогноз, согласно которому струи рождаются в центре диска. По крайней мере, половина изученных молодых звезд обладает такими дисками, свидетельствующими о том, что сырья для формирования планет в галактике достаточно.

Попытки наладить радиоконтакт с братьями по разуму продолжаются уже около 40 лет. И давно стало ясно, что главной проблемой в этом деле будет не техника передачи и приема сигналов, а язык и содержание сообщений.

Очевидно, что выбор языка общения зависит от предварительной информации о собеседнике: чем меньше о нем известно, тем более универсальным должен быть язык. Выбор зависит и от формы контакта. Как показал опыт общения различных цивилизаций Земли (например, европейцев и индийцев), даже на этом уровне установить контакты бывает весьма сложно.

В XIX веке русский этнограф Н. Н. Миклухо-Маклай, пытаясь составить словарь языка папуасов, столкнулся с серьезными трудностями. Желая знать, как называется лист, он показал его нескольким туземцам и, к своему удивлению, от всех услышал разные названия. Постепенно он выяснил, что один сказал «зеленый», другой — «грязь», так как лист был поднят с земли, третий назвал растение, которому принадлежал лист, и т. д. Даже в этом простейшем случае оказалось трудно добиться ясности.

Еще сложнее было с абстрактными понятиями. «Для ряда понятий, — писал путешественник, — я никаким образом не мог получить соответствующих обозначений. Оказались недостаточными как моя сила воображения, так и моя мимика. Как я мог, например, представить понятие сны или сон, как мог найти название понятий друг, дружба ? Даже для глагола видеть я узнал слово лишь по прошествии четырех месяцев, а для глагола слышать так и не смог узнать».

Контакты с другими цивилизациями наверняка будут связаны с очень большими трудностями, а могут вообще оказаться бесплодными. Ведь до сих пор не прочитаны некоторые тексты на мертвых языках Земли — своеобразные послания из глубины веков. Еще больших трудностей следует ожидать в том случае, если нам удастся случайно подслушать радиосообщения из иных миров, предназначенные для внутреннего пользования, например обрывки телепередач или позывные космических маяков.

Но если кто-то отправляет в космос специальные позывные для поиска братьев по разуму, то он должен позаботиться о простоте языка, т. е. создать особый язык, понятный любому мыслящему существу. Ученые называют это принципом антикриптографии (от греч. анти — против; криптос — тайный, скрытый; графо — пишу).

Искусственные языки

Их история началась с попыток придумать универсальный язык для людей. Результат одной из таких попыток — создание языка эсперанто, который и сейчас в ходу. Однако так или иначе основой этих языков были живые европейские языки.

Ханс Фройденталь, профессор математики Утрехтского университета (Нидерланды) решил создать язык, понятный для существ, не имеющих с нами ничего общего, кроме разума. Дело происходило в те годы, когда все были взволнованы запуском первого спутника и первой попыткой Дрейка принять сигналы внеземных цивилизаций. Поэтому Фройденталь назвал свой язык линкос (от лат. linqua cosmica — космический язык).

Линкос прост и однозначен, он не содержит исключений из правил, синонимов и т. д. К тому же этот язык совершенно свободен от звукового ряда. Слова этого языка никогда и никем во Вселенной произноситься не будут. Их можно закодировать в любой системе, например в двоичной, и передавать в космос по радио или другим способом.