Галина Железняк - Параллельные миры

Так, наверное, не зря фантасты говорят о «дверях» (это в общем случае поверхность) перехода в другое пространство? Известный физик А. Д. Сахаров давал такой комментарий для подобного размышления в своей знаменитой «Лионской лекции»:

«Теперь мы считаем очень правдоподобным, что наше пространство имеет не три измерения, как учили нас в школе, а значительно больше… Кроме того, мы считаем почти несомненным, что большая часть обычного мира сосредоточена в невидимой для нас форме скрытой массы. Мы сейчас рассматриваем такую фантастическую возможность, что области, отделенные друг от друга миллиардами световых лет, имеют одновременно связь между собой при помощи дополнительных параллельных ходов, называемых часто «кротовыми норами». То есть мы не исключаем, что возможно чудо — мгновенный переход из одной области пространства в другую, почти мгновенный, за короткое время, причем в этом новом месте мы появимся совершенно неожиданно или, наоборот, кто-то появится рядом с нами неожиданно».

Принято считать, что наше сознание способно проникать в запретные зоны. Тогда мы получаем информацию из других областей мира. Например, в искусстве обостренные чувствительность и восприятие способны подталкивать мастера к выполнению необычной задачи — знакомить остальных с «параллельным» миром. Хотя, как мы уже поняли, понятие параллельный мир можно относить и к мирам, лежащим вне нашей Вселенной, и к мирам нашей Вселенной, но обладающим иными свойствами и физическими характеристиками.

Тема многомерности пространства, в котором мы живем, давно уже привлекала внимание художников и искусствоведов. Многомерность, выход за рамки привычных представлений открывают, казалось бы, новые и многообещающие возможности. В области искусства говорить о параллельных мирах и других измерениях стало престижным. Некоторые даже полагают, что без учета многомерности пространства понять современное искусство нельзя.

Но обычно многомерность понимается как четырехмерность, т. е. существование наряду с обычными тремя пространственными измерениями еще одного, четвертого. Нагляднее всего это можно представить как смещения в трех направлениях (вверх — вниз, вперед — назад и влево — вправо) и еще в одном, четвертом. Четвертым измерением с появлением теории относительности стало считаться время. Возникло понятие единого пространственно-временного континуума.

Однако надо понимать, что теория относительности к передаче обычной человеческой жизни, основной темы художников, почти не имеет отношения. Значительно более сложное четырехмерное пространство, где четвертой координатой является не время, а тоже пространственная координата (что представить обычному человеку сложно), уже давно привлекло внимание художников. Полагают, что иконописцы XV столетия разработали методы его изображения. Передача четырехмерного пространства достигла наибольшего совершенства в русской иконописи.

Прежде чем переходить к рассмотрению соответствующих икон, необходимо дать ряд пояснений геометрического характера. Тогда общие рассуждения о четырехмерном пространстве и возможных способах его изображения приобретут наглядность.

Главная трудность в описании геометрии четырехмерного пространства связана с тем, что представить себе его нельзя. Это невозможно, поскольку требуется представить себе движение в «четвертом» направлении, но такое, при котором в трех естественных направлениях движения не происходит. Иными словами, для нас, существ трехмерных, точка будет видна неподвижной, а на самом деле она будет двигаться в «четвертом» направлении.

Единственный метод, который может здесь помочь, это метод аналогий. Будем исходить из того, что наш привычный трехмерный мир «вложен» в четырехмерное пространство, что легко описать словами, но представить себе нельзя. Но зато ничего не стоит представить аналогичную, но элементарно простую ситуацию: двухмерный мир, «вложенный» в трехмерный. Хотя бы лист бумаги, находящийся в привычном для нас трехмерном пространстве.

Пусть теперь этот лист бумаги будет тем двухмерным пространством, на котором живут некие плоские существа, могущие передвигаться по листу. Эти плоские существа, ползающие по плоскому листу, являются нашей аналогией. Ведь мы — трехмерные организмы, перемещающиеся в трехмерном пространстве. Пусть этот лист будет безграничным, а по его обеим сторонам ползают эти самые плоские существа: одни с верхней стороны листа, другие — с нижней.

Совершенно очевидно, что, сколько бы они ни ползали, верхние никогда не встретятся с нижними, хотя они могут быть бесконечно близки друг к другу. Их будет разделять бесконечно тонкая толщина непроницаемого листа. Таким образом, каждую точку листа надо будет учитывать дважды — как принадлежащую верхней и как принадлежащую нижней стороне.

Естественно, что на верхней стороне листа могут происходить одни, а на нижней — другие события. Причем эти события не будут мешать друг другу, поскольку они сдвинуты относительно друг друга хоть и на бесконечно малую величину, но в непостижимом для плоских существ направлении — перпендикулярно поверхности листа. Эта непостижимость обусловлена для плоских существ тем, что они никогда в своей жизни в таком направлении не перемещались и перемещаться не могут.

Таким образом, две стороны одного листа позволяют по аналогии представить себе одновременное существование в некотором месте, хотя бы в комнате, обычного пространства и мистического. В первом живут и действуют люди, а во втором, например, ангелы. И те и другие существуют в своих трехмерных пространствах и действуют, не мешая друг другу, поскольку эти пространства сдвинуты относительно друг друга хоть и на бесконечно малую величину, но в непостижимом для людей четвертом направлении.

Напомним высказанное выше предположение, что наше обычное пространство вложено в четырехмерное. И в этом случае каждую точку подобной условной комнаты надо будет учитывать дважды — как принадлежащую мистическому и одновременно обычному пространству. Здесь полная аналогия с плоским листом, вложенным в трехмерное пространство. Ведь можно для полноты аналогии условиться, что верхняя сторона листа является мистической, а нижняя — обычной поверхностью.

Эти аналогии можно продолжить. Хотя плоские существа, находящиеся на верхней поверхности листа, никогда не встретят ползающих по нижней, они могут знать друг о друге и даже взаимодействовать. Например, если верхние обладают свойствами магнитов, а нижние — свойствами железных опилок. Более того, если в исключительных случаях какому-то верхнему плоскому существу будет дана возможность «просочиться» на нижнюю сторону листа, то оно получит возможность «явиться» нижним существам «из ничего».