Галина Железняк - Чудеса и катастрофы Вселенной

Под скользящей тенью самолета
Неподвижной кажется тайга,
Но я словно вижу, как болото
Гнется под подошвой сапога.

Подлетим-ка мы теперь поближе.
Под крылом пожары не горят.
В зелени тайги давай поищем
Маленький затерянный отряд.

Рюкзаки прилипли к мокрым робам,
Капельками лег на лица пот.
Вот бы нам подбросить их немного,
Только не посадишь самолет.

Золотом сверкает сфагнум зыбкий.
И уже отлично видно мне
Их четыре радостных улыбки,
Треугольник белый на земле.

Значит, все в порядке, все как надо,
Значит, обязательно дойдут.
Ну, всего вам доброго, ребята.
Набирай, дружище, высоту!

Вы видели,
как падала комета,
полнеба заслонив
своим хвостом,
и над Тунгуской
зарево зардело,
лес превратив
в горящий бурелом.

Вы видели,
что зонд инопланетный
там приземлился,
а взлететь не смог,
и двигатель его,
нам неизвестный,
полнеба превратил
в зловещий смог.

А я увидел
силу человека,
его фантазии и разума
полет,
как он сумел
еще в начале века,
устроив взрыв,
поднять переполох.

…На перевале я разбил второй
Свой сухопутный лагерь
И стал кружить по цирку гор
Вокруг Великой котловины,
Сперва — на запад, десять километров
Пройдя по гребням гор;
Но бурелом на них
Лежал уже вершинами на запад.
Огромным кругом обошел
Всю котловину я горами к югу;
И бурелом,
Как завороженный,
Вершинами склонился тоже к югу.
Я возвратился в лагерь
И снова по вершинам гор
Пошел к востоку,
И бурелом вершины все свои
Туда же отклонил.
Я силы все напряг и вышел снова к югу,
Почти что к Хушмо:
Лежащая щетина бурелома
Вершины завернула тоже к югу…
Сомнений не было:
Я центр паденья обошел вокруг!
Струею огненной из раскаленных газов
И хладных тел
Метеорит ударил в котловину
С ее холмами, тундрой и болотом
И, как струя воды,
Ударившись о плоскую поверхность,
Рассеивает брызги
На все четыре стороны.
Так точно и струя
Из раскаленных газов с роем тел
Вонзилась в Землю
И непосредственным воздействием,
А также взрывной отдачею произвела
Всю эту мощную картину разрушенья.
И по законам физики (интерференция волн) [1] Современная физика доказала, что ударные волны не интерферируют. Не будем, однако, поэзию поверять алгеброй. (Прим. ред.) ,
Должно быть, было и такое место,
Где лес мог оставаться на корню,
Лишь потеряв от жара
Кору, листву и ветви…

Солнце с сегодня на лето пойдет,
Путь вековечный торя в небосводе.
Мыслей бурливых моих хоровод,
В рифмы порой облекаяся од,
Вьется в просторах за ним на свободе.
Там, на Земле, начинается год,
Люди подводят итоги делишкам:
Что им процессов космических ход?
Лишки ж в кармане дороже людишкам.
Там, на Земле, льется кровь, как вода,
В тюрьмах-застенках и просто «на воле» —
В улицах, скверах, полях… иногда
Хлещет, как в бойне (в Китае), года…
На капитале нет маски уж больше.
Только в Союзе великом одном
Бурно постройка идет мировая:
Строит рабочий невиданный дом,
Старого быта оковы сбивая.
Солнце с сегодня на лето пойдет,
Путь вековечный торя в небосводе.
Мыслей бурливых моих хоровод,
В рифмы порой облекался од,
Вьется в просторах за ним на свободе…

Солнце сегодня летит, как вчера…
Вкруг него мчатся планеты, кометы…
Кружатся тьмы метеоров всегда
(Мелкие, весом до грамма, тела).
Пылью, как шубою, Солнце одето.

Солнце материи взрывом лучит:
Гонит лучом ее в глубь мирозданья,
В бездны, где нуль абсолютный царит.
Пыль тяготение к центрам влачит.
Там облаков происходит созданье!
Легкие газы: азот, водород,
Окислы угля, циан и хлориды
В капли сжижаются. Капля растет.
Твердая к капелькам пыль пристает,
В прочный слагаясь комочек по виду.
К кому — комок, копят массу в себе!
Луч здесь ничто: выше здесь тяготенье!
Комья, поддавшись влеченью к тебе,
Мощное Солнце, по краткой борьбе
Тянутся к свету из мрака забвенья.

К свету! Но здесь ведь лучи,
Здесь уж не нуль абсолютный, как раньше.
Нужно с теплом уж борьбу здесь вести… [2] Поэма не окончена

Когда над смутною громадой древних гор
Медлительно скользит по небу метеор
И шелест слышится загадочный в эфире,
Вперяя жадный взор в огнисто-дымный след,
Я думаю о том, чего уж больше нет,
О кончившем свой век каком-то малом мире.

Из бездн Галактики, свершив далекий путь,
Он скоро должен был низвергнуться на грудь
Земли, где мы живем, светилом дня согреты;
Но воздух, тормозя его, не допустил,
Лишив в слепой борьбе первоначальных сил,
Упасть в объятия чужой ему планеты.

Над гладями морей и паутиной рек,
В холодной высоте свой завершая бег,
В тончайший, зыбкий прах распался плотный камень;
И, ярко озарив полуночную тьму,
В предсмертный краткий миг сопутствовал ему,
Как факел вспыхнувший, чудесный алый пламень.

В пространстве мировом, среди метеоритов,
Обильных никелем, железом, как руда,
Среди загадочных, чужих для нас хондритов
Извечно носятся, блуждая, глыбы льда.

Сложившись в агрегат кристаллов тригональных,
Противоборствуя невидимым волнам,
Они бегут в своих кругах астральных,
Пока неведомых и недоступных нам…

Порой одни из них в бессменности движенья
Скрестят свои пути с орбитою земной
И, слепо верные законам притяженья,
Свергаются в наш мир для участи иной.

Стремительно летя в воздушные пучины —
Созданья темных недр холодной пустоты, —
Вращаются, светясь, космические льдины,
И тают их тела в объятьях теплоты…