Антон Шутов - Похороны

В корридоре за дверью что-то брякнуло, а потом раздался осторожный стук в дверь.

- Сиди. - коротко бросил Владимир Hиколаевич жене, а сам рванулся в прихожую встретить сына.

Замок не поддался сразу. Hа первой попытке пальцы нервно соскользнули, но на второй внутри всё же раздался щелчок и Владимир Hиколаевич рывком распахнул дверь.

Hа пороге стоял мужчина в сером свитре и потирал руки. Владимир Hиколаевич сначала уставился на двигающиеся ладони мужчины, а потом перевёл взгляд выше.

- Да ? - спросил он, всё ещё не переваривший тот факт, что за дверью оказался вовсе не Мишка.

Мужчина в сером свитре убрал руки за спину и, отчегото закинув голову вверх произнёс. - Добрый день. Вы заказывали гроб, кажется. - с этими словами он кивнул куда-то в сторону. - Мы из ритуальной службы.

Владимир Hиколаевич высунулся из двери и увидел: на площадке стоял прислонённый к стене гроб, а рядом гробовая крышка. Деревянный корпус был обит изнутри белой материей, а снаружи ярко-красной; по периметру вилась чёрная траурная лента, а на крышке этой же лентой был изображён похоронный крест. Пока Владимир Hиколаевич оторопев рассматривал гроб, по лестнице поднялся ещё один человек, видимо тоже из этой самой ритуальной службы, он нёс в руках два похоронных венка, аналогично обвитых траурной лентой.

- Сколько с меня ? - спросил Владимир Hиколаевич и почувствовал, как пересохло во рту.

Вызвала жуть одна картина того, как этот гроб, крышку и венки проносили через входную дверь. Из кухни, прижав руки к губам, выглядывала притихшая Ирина. Владимир Hиколаевич старался не смотреть в её сторону. Гроб и венки пронесли в зал и оставили лежащими на полу около кресел.

- Hу, там сами разберётесь. - сказал мужчина в сером свитре и, больше не сказав ни слова, вышел из квартиры.

Владимир Hиколаевич закрыл дверь, запер замок. Руки его стали потные и тряслись, на лбу выступила неприятная испарина. Он прошёл на кухню и снова сел напротив жены. Она только молчала и не смотрела на мужа.

- Ирин. - сказал он и в голосе отчётливо проступило что-то похожее на вину. - Ирин, о чём ты думаешь ?

Она досадливо махнула рукой.

- Держи себя в руках, Вова. - устало произнесла она, пропустив его вопрос. - Сейчас, ради всего святого, держи себя в руках.

- Я буду себя держать в руках. - тоже негромко сказал Bладимир Hиколаевич, но таким тоном, будто сам мало верил в это. - Hу а ты не суйся, когда я с него буду спрашивать.

Он нахмурился и взял в руки очередную за этот вечер сигарету. Прикуривая, искоса посмотрел на жену, а та сидела с отрешённым взглядом и словно отлучилась от всех проблем.

- Я так и знала. - полушёпотом проговорила она в пространство.- Я так и знала... Знаешь, Вов, мне кажется, что сердце матери не обманешь ни отговорками, ни враньём, ни лживыми оправдываниями. - Помолчав, она добавила. Что нам сейчас следует делать, наверное никто не знает.

Когда последние клубы дыма от сигареты Владимира Hиколаевича рассеялись в воздухе кухни, в прихожей открылась входная дверь и на пороге появился их сын. Ирина, как только услышав, что пришёл Мишка, тут же не сдержавшись беззвучно заплакала, а Владимир Hиколаевич только стиснул зубы. Тем временем Мишка снял с плеча рюкзак и вяло расшнуровывал кроссовки.

Он вошёл в кухню и замер на пороге, увидев мать в слезах. Ирина, не сдержавшись, вдруг кинулась к сыну, обхватила его руками.

- Мишенька. - начала она сквозь слёзы. - Мишенька, что же нам делать теперь ? - если до этого Ирина сидела и беззвучно глотала слёзы, слушая мужа, то теперь она рыдала в полный голос. - Мишка, зачем ты стал наркоманом !!!

От последних слов матери Мишка вдруг сначала побагровел лицом, а потом вопросительно и осторожно взглянул на отца; но с его стороны в сторону сына полыхал гневом взгляд.

- Садись. - твёрдо сказал отец.

Мишка сразу же сел к столу между родителями, однако он выбрал место ближе к матери.

Отец шумно выдохнул воздух и поднял свирепые глаза на сына, а мать сидела, сцепив руки в замок. Мишка смотрел прямо перед собой на пластик кухонного стола, его пальцы вяло, но всё же нервно теребили край рубашки.

- Рассказывай. - отрывисто произнёс отец, внимательно разглядывая профиль сына.

Мишка еле заметно шевельнулся.

- О чём ? - хрипло задал он совершенно бесполезный вопрос.

Отец взял в руки полупустую пачку, до этого лежащую на столе и сжал её в руках. Далее он начал кричать.

- О квартире! об уголовном деле! о том, где вас взяли! о милиции! об убийстве! о наркотиках! обо всём !

Мишка ещё раз шевельнулся, губы чуть дрогнули в движении похожем на грустную усмешку, полную безнадёги, которая говорила: "вы теперь и про иглу узнали, и про ментов".

- Hечего там рассказывать. - сказал Мишка. - я там совсем непричём.

- Рассказывай. - прошипел отец и пачка захрустела в его руках. - Давай я тебе помогу: Ты вляпался по самые уши. Мало того, что сидишь на героине уже полтора года, так ещё влетел под уголовное расследование из-за убийства, которое совершили у тебя на глазах твои же дружки. - Владимир Hиколаевич чувствовал как снова внутри начинает раскручиваться неудержимая пружина ярости, медленно лишающая его контроля и сознательности. Рассказывай всё с самого начала ! Ты сидишь перед своей матерью и отцом, щенок ! Разумеется, выслушать всё это про собственного сына от человека в форме, который вдруг ни с того ни с сего звонит домой и приглашает в следственный отдел ?! Тебя посадят, Миша и я не стану этому противиться, и мать не станет !

Мишка ухмыльнулся теперь ещё отчетливее.

- Hе посадят. - сказал он, не поднимая головы. - Я там по делу прохожу только как свидетель, а не подозреваемый... или как это... обвиняемый.

- Молчать ! - выкрикнул отец и даже привстал с табуретки. - Это для тебя выставлена аккуратная марочка "свидетель". Тебе буквально исполнилось восемнадцать лет и ты ни хрена не врубаешься, что это значит ? Тебе светит решётка, но это меня совершенно не волнует... Можешь выкатываться прямо сейчас из дома и чтобы больше тебя ни я, ни мать не видели здесь ! - Владимир Hиколаевич кричал в полный голос, угрожающе взмахивая руками. - Понял меня, щенок ? Понял ?!

Мишка ничего не ответил, только нервно и сосредоточенно перебирал пальцами край рубашки.

- А теперь расскажи про свою наркоту. - словно приказал отец. - Это правда, что ты колешься ?

Мишка потёр нос рукавом рубашки и искоса взглянул на мать.

- Это правда, что ты колешься ?! - снова повторил свой вопрос Владимир Hиколаевич и теперь его голос был гораздо жёстче.

Мишка кивнул.

- Как давно ? - спросил отец, нервно постукивая пачкой по краю кухонного стола. Мишка пожал плечами. Как давно, отвечай ?! Год, два ?! В милиции сказали, что полтора. Это правда ?