Владимир Белобров - Три зигзага смерти

- Я чуть не умер, а ты со своим салоном!

- Это не дает тебе права пачкать мне сидения! Ты мне теперь никто!

- Слава богу! - ответил я, усаживаясь поудобнее и включая приемник.

Поехали, командир!

- Еще чего! Никуда я тебя не повезу! Вылезай давай!

- Уф! - устало вздохнул я. - Последний раз говорю - трогай!

- Кто ты такой, чтобы мной командовать?! Ты мне никто, понял?! Козел!

- Ну раз ты по-хорошему не понимаешь, - я вытащил из-за пояса пистолет

Ивана Абрамовича. - Живо!

Она прекрасно знала куда нажать, чтобы было больнее. Я мог вынести любое

оскорбление, но только никогда не называйте меня КОЗЛОМ!

Катя побледнела, потому что почувствовала, что снова перешла границу

дозволенного и ввергла меня в такое состояние, когда я за себя не отвечаю.

Как-то раз она уже получила этому подтверждение - я ударил ее по затылку

толстой книгой Данте. Однажды вечером я сидел в кресле у камина, курил и

читал Данте. Я спросил у Кати:

- Тебе нравится Данте?

А она ответила:

- Он слишком трансцендентный.

- Дура ты трансцендентная!

- А ты козел трансцендентный!

Теперь было почти то же самое. Катя поняла, что я не шучу и завела мотор.

- Куда тебе? - спросила она.

- Не знаю, - я подумал. - Поехали к тебе.

Она повернула ко мне удивленное лицо:

- И что ты собираешься у меня делать?

- Хочу у тебя телевизор посмотреть, - сказал я.

- Откуда у тебя такие дурацкие сапоги?

- Я отобрал их у пенсионера.

- Ты что, клоун?

- Ага. Олег Попов. Поехали!

Всю дорогу мы молчали. Из приемника доносилась вульгарная музыка, а после,

в новостях я услышал про себя. Сначала диктор рассказывал, что несколько

дней назад директор лаборатории ZZZ Аркадий Сергеевич Пулеплетов

таинственно исчез. А сегодня в его доме обнаружили труп его жены. Как

сообщили в Угрозыске, подозреваемый преступник погиб в ходе задержания. Им

оказался Борис Андреевич Пирпитум, изобретатель всемирно известного клея

"Суперпирпитумс". Возможно, Борис Андреевич Пирпитум был причастен к

исчезновению Аркадия Сергеевича Пулеплетова. При задержании Пирпитум

утонул в реке.

Катя присвистнула.

- Я так и знала, что ты убийца! Я видела это в твоих глазах. Ты все время

добивался моей смерти!

- Я просто раньше действовал не теми методами. - разозлился я. - Но

пользуясь этой штукой, - я поднес пистолет к Катиному лицу, - я добьюсь

этого довольно быстро.

Катя притихла. Но ненадолго.

- Где ты взял пистолет? - спросила она.

- У Абрама Ивановича.

- Кто это?

- Скелет.

- Не валяй дурака!.. Он еврей?

- Скелетам все равно, какой они национальности.

- Неправда. У немцев, скажем, скелеты отличаются формой таза, так

называемый изгиб Нибелунгов. А у негров большая грудная клетка и длиннее

берцовая кость.

- Все равно, - ответил я, - это не имеет никакого значения. И когда я

умру, я специально распоряжусь, чтобы мой скелет похоронили на немецком

кладбище.

- Ничего у тебя не получится. На немецком кладбище места и так мало. Немцы

хоронят там только своих.

- С тех пор, как я разбогател, я усвоил одну простую вещь - за деньги

можно купить все. Цену смерти - спроси у мертвых! Куплю место на немецком

кладбище без проблем!

- Если у тебя так много денег, лучше бы ты помог своей бывшей жене, с

которой прожил столько лет, а не тратил бы их на то, что тебе при жизни не

пригодится.

- Я сам знаю, как мне лучше распоряжаться своими средствами.

- Ты, Пирпитум, как баба! Я тебе слово, а ты мне два!

- Я вообще молчу...

- За что ты убил этих людей, чудовище?

- Я их не убивал.

- Вы все так говорите.

- Кто все?

- Все убийцы.

- Замолчи, а то мне терять нечего! Одним трупом больше, одним меньше! За

тебя много не добавят, а удовольствие я получу огромное!

- Если будешь мне угрожать, я никуда не поеду. Ты меня знаешь...

- Хорошо... Только сама молчи! Невозможно слушать!

19

Мы подъехали к Катиному дому. Это был старый двухэтажный домик неподалеку

от кольцевой дороги, который мы купили после свадьбы. Мы залезли тогда в

страшные долги, но нам уж очень хотелось иметь отдельный дом. Когда мы

разводились, я оставил дом Кате и ушел в никуда. И уже позже, заработав

деньги на клее, я купил особняк.

Катя нажала на кнопку дистанционного управления, открылись ворота и мы

въехали в подземный гараж.

Этот гараж я знал как свои пять пальцев, потому что собственноручно

проектировал его и оснащал проводкой. Прошло много лет с тех пор, как я

сюда не заезжал, а такое впечатление, как будто я уехал отсюда только

вчера.

- Все работает как часы, - вздохнул я.

- У тебя бы так работало, я может тебя и потерепела бы.

- У меня и так работает! - Я неожиданно вспомнил про суккубу. - Но что

касается тебя, то лучше чтоб ничего не работало.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ничего.

- Дурак.

- Вот только назови меня козлом! - я покрутил дулом у ее сердца.

- Стреляй! - крикнула Катя. - Ну, давай! - Она рванула платье.

Полетели пуговицы. Одна пуговица отлетела мне на штаны. Из разорванного

платья выскочила Катина белая грудь с темными большими сосками.

Свобода Франции на баррикадах

Делакруа нарисовал.

Я неожиданно почувствовал страшнейшее возбуждение, какое иногда охватывало

нас с Катей в те времена, когда мы были с ней еще счастливы.

У Кати увлажнились глаза и она машинально дернула платье еще раз. Ее тело

обнажилось до пояса.

Я отбросил пистолет и кинулся на нее.

И Катя кинулась на меня, не забыв высунуть руку с пультом из окна машины и

выключить освещение гаража. И только слабое зеленое свечение индикаторов

на панели управления слегка освещало теперь наши возбужденные тела.

Из приемника доносилась психоделическая музыка "Пинк Флойд". В этом

зеленоватом полумраке причудливо переплетались тени, следуя за нашими

резкими движениями. Наши движения напоминали стреляющий пулемет ПКТ.

- Огонь! - закричал я и отвалился на спинку сидения.

- Не ори так, - сказала Катя взволнованным запыхавшимся голосом. Я,

между прочим, не одна живу.

- Как это понимать? - спросил я, застегивая ремень.

- Очень просто, - сказала она, прикрывая разорванное платье широким

платком с красными цветами. - Ты - скотина.

- Сама хороша.

- Тебя никто не просил набрасываться на меня, как орангутанг!

- Кто еще на кого набрасывается... Скажешь своему, что я твой двоюродный

брат, приехал из Ашхабада.

- У меня нет никого в Ашхабаде.

- Тогда из Ташкента.

20

Мы вышли из машины и пошли по лестнице наверх.

В гостиной сидел за компьютером рослый мужчина в очках.

- Здравствуй, Сергей, - сказала Катя.

Мужчина повернулся к нам.