Сергей Власов - И настанет день

Дальше - больше. Ввести конкурс на любую занимаемую должность и работу, чтобы люди с самого начала стремились получить знания и навыки и стать лучше других. Не только образование, а любые знания, любой умственный труд можно было бы поощрять, и мы без потрясений, без переделов собственности, без крови пришли бы к обществу разумных людей. Так можно было бы сделать во времена перестройки, но в людях возобладала алчность. Глупая надежда обмануть всех, и жить припеваючи, ничего не делая. Конечно же, кому-то это удалось. Но и они проявили какие-то умственные способности, большинство же оказалось обманутым, и особенно честно прожившие жизнь старики. Ни умственных способностей, ни физических сил у них уже не осталось, вот их первых и бросили на вымирание'.

Алеша снова вошел в сеть, и тут же появилась связь с Масчером.

- Ты прочел? Ну что скажешь?

- Все это хорошо, я понимаю, но сейчас-то что делать? Или время уже упущено?

- Упущено? Да. Но сделать кое-что можно.

Прежде всего, нужно, чтобы люди поняли, что они смогут жить нормально только тогда, когда к управлению придут умные люди. И не только поняли, но и захотели изменить положение. А для этого нужно, чтобы кто-нибудь рассказал им, как можно жить лучше, и как к этому прийти.

И рассказал человек, которому они верят, которого понимают и любят.

Через газеты, через журналы, через литературу надо доводить это до простого человека. Как? А, прежде всего, надо увлечь этой идеей интеллигенцию. Писателей и журналистов. Просто умных людей.

- А увлекутся ли они?

- Далеко не все, но многие поддержат, а это уже не мало.

- Хорошо, увлеклись, но где гарантия того, что эта идея увлечет и всех остальных?

- Да, с этим сложнее. Большинство ныне живущих спят и видят, что им с неба падает богатство. Американцы в фильмах это пропагандируют очень успешно. Чудесное обогащение у них чуть ли не в каждом фильме. А богатые почти во всех фильмах тупые, и еще и мафиози. Конечно, с таким направлением пропаганды далеко не уйдешь. Но ведь можно и другую литературу, и другие фильмы создавать.

Вот и найди таких людей. Свяжись с ними по интернету, объясни свою мысль, найди поддержку, в одиночку, конечно же, ничего не добьешься.

Ну, все, пока. Вопросы будут, обговорим после. А сейчас улаживай свои дела.

- Пока. Надеюсь, на этот раз не так долго придется ждать новой связи. Я уже за тебя забеспокоился.

- Все будет в порядке, не волнуйся. Пока.

Отец отключился, и Алеша отправился домой.

Глава 6. Все будет в порядке.

Алексей уже наметил себе дальнейший план действий. Прежде всего, он сходил в травм пункт.

Рассказал там все, как было, объяснив, что не пришел сразу с утра, так как проспал, и вынужден был бежать на работу. Там ему дали понять, что о таких происшествиях вынуждены сообщать в милицию. Алеша ничего не имел против, и дал свой адрес и телефоны. Потом он зашел к Светлане и Лидии Михайловне, и обрисовал им ситуацию, объяснив, что узнал ее от знакомого по интернету. Те тут же побежали снимать побои, и писать заявление о нападении. Казалось бы, все улажено, но не тут-то было. В подъезде собственного дома его уже ждали. Он не успел ничего сделать и ничего сказать, как его с завернутыми за спину руками и, в наручниках уже, очень грубо запихивали в машину.

Объяснять никто ничего не пожелал, а уж выслушать, тем более.

Запихнули в камеру, и все попытки потребовать телефонный звонок или адвоката утонули в полном невнимании. Не только следователя, но и старшего вызвать никто не собирался. Ребята выполнили приказ, остальное до фени. Единственное, что как-то сглаживало всю эту муру, это надежда, что все-таки разберутся и отпустят, и что в камере был один. До утра так никто и не появился, да и утром к нему не торопились. Несмотря на бессонную ночь, Алексей не потерял оптимизма.

Кормить его и не пытались, а следователь появился только часа в два.

Конечно, о возмущении Алеша уже и не думал, хотелось только, чтобы все поскорее кончилось. Следователь молча писал, и минут через двадцать сунул на подпись признание в совершенном преступлении.

- Подписывай. Много не дадут, а с учетом того, что в первый раз, вообще отделаешься условным сроком.

- Но я же ни в чем не виноват.

- Челюсть сломал?

- Да, но я же защищался, и девушку защищал.

- Превысил степень защиты. Тебе же ничего не сломали.

- У них же нож был, вот и руку разрезали.

- У кого был нож, мы не знаем, и доказать ты ничего не сможешь. Может это твой. Да и не найдено никаких ножей на месте преступления. Стеклом где-нибудь порезался, а выдаешь за нож.

- Но их же трое было, а я один.

- Ну и что, у тебя подготовка, вон какая, за несколько секунд всех уложил. Какую школу единоборств закончил?

- Не заканчивал я ни какой школы.

- Ну, это мы проверим. Обычный гражданин, без подготовки, на такое не способен. И потом, о каких таких троих ты говоришь? Потерпевший один был. Ну, поглядел не так на твою девчонку, ну сказал что-то не так, это же не повод челюсти ломать. Ладно, подписывай, не тяни время, и отправляйся к себе домой. На суд вызовут повесткой. И вот подписку о не выезде получи.

- Какой суд? Над кем суд? Подонки насилуют девчонку, я вступаюсь, и меня под суд?

- Какую девчонку? Кто насилует? Что ты мелешь?

- А вы поинтересуйтесь, может, найдете заявление о нападении в районном отделении?

- Ну что же, сиди, раз не хочешь подписывать. А я поинтересуюсь. Не сегодня, конечно. Сегодня и без тебя дел много. Но на днях обязательно.

- А я что же все это время в каталажке проведу?

- А что поделаешь? В интересах следствия необходимо. Дура ты. Не знаешь, с кем связался. У этого мальчика такие предки. Таких адвокатов найдут, не отмажешься.

- И что же мне делать?

- Что делать. Подпиши, получишь свой год условно, и домой.

- Но это же не честно, не справедливо, так ведь не должно быть.

- Наивный. Да сейчас везде и всюду так.

Ты думаешь что-нибудь можно доказать по этому сопляку, которого ты отделал? Да ни фига. Он сейчас тысячу свидетелей приведет, что ты девчонку изнасиловать пытался, а он вступился. Купят и прокурора и суд и всех, кого захотят. У них бабок не меряно. Ну что подпишешь?

- Нет. Это нечестно.

- Ну, сиди.

- Можно мне хоть на работу позвонить, а то выгонят.

- Звони. А выгнать, все равно выгонят.

Фирма ведь частная, хозяевам тоже жить охота.

Следователь ушел, а Алеша даже не стал звонить. И так все узнают. Больше всего страдал Алексей от бессилия, и невозможности побеседовать с отцом. На следующий день его привели к другому следователю. Этот не был похож на милиционера. Что-то говорило, что он имеет отношение к спецслужбам. Это не прибавило оптимизма, но заставило собраться. Сначала разговор был ни о чем конкретно. Спрашивали о родителях, родственниках, об учебе в школе, институте. О том, кто устроил на работу. Где научился обращаться с компьютером. Как начал программировать. Что за программки писал. С кем общался по интернету. Как защищается информация. Вот тут Алексей и порадовался, что забыл дискету с кодами у Светланы. Забыл совершенно случайно, но как вовремя. Он уже понял, что его прощупывают насчет связи с отцом. Все-таки они что-то засекли, и не смогли-таки разобраться. Разговор у следователя не клеился. Но он не собирался отступать, и пошел ва-банк.