Андрей Богданов - Очерки организационной науки

Еще чаще, разумеется, тектология принуждена будет ограничиваться одним мысленным абстрагированием.

Таковы индуктивные пути, на которых организационная наука должна вырабатывать свои обобщения и законы. Дальше начинается роль дедукции, которая прилагает и комбинирует эти добытые результаты для получения новых теоретических, а также и практических выводов. Можно заранее предвидеть, что эта роль окажется огромна. В математике - тектологии нейтральных сочетаний - она так подавляюще-велика, что совершенно заслонила для большинства мыслителей опытную, т.-е. индуктивную основу этой науки. В тектологии организованных и дезорганизованных комплексов такая основа должна быть гораздо шире: "нейтральное" соединение, т.-е.

равновесие организующих и дезорганизующих моментов, все же лишь частный случай, и притом чрезвычайно упрощенный случай, до крайности облегчающий дедукцию. В общей тектологии, следовательно, соотношение индукции с дедукцией не может быть таким неравномерным. Как наука универсальная, она должна в полной мере и с наибольшей стройностью объединять в себе обще-научные методы.

C. Отношение тектологии к частным наукам и к философии.

Как было выяснено, и вопросы специальных наук могут ставиться с обще-организационной точки зрения, т.-е. "тектологически". Эта точка зрения всегда шире и потому способна, по крайней мере, в некоторых, а может быть, и во всех случаях приводить к результатам более полным или более точным. Опыт всех наук показывает, что решение частных вопросов обычно достигается лишь тогда, когда их предварительно преобразуют в обобщенные формы; и при этом вместе с первоначально поставленным решается масса других, однородных вопросов. Так, если бы кто-нибудь поставил своей задачей выяснить расстояние от Земли до Луны и ограничился этими рамками, он никогда и ни к чему не пришел бы; но решение более общей задачи - как найти расстояние предмета, не подходя к нему - дало сразу путь к решению и данной частной задачи, и бесчисленного множества других.

Основное значение тектологии - в самой общей постановке вопросов.

Отсюда легко устанавливается отношение тектологии к специальным наукам:

объединяющее и контролирующее. Весь их материал и все добытые ими результаты законно принадлежат ей, как основа ее работы; все их обобщения и выводы подлежат ее проверке со стороны своей точности и полноты, поскольку на той и другой может отразиться относительная узость точки зрения.

Методы всех наук для тектологии - только способы организации материала, доставляемого опытом; и она исследует их в этом смысле, как и всевозможные методы практики. Ее собственные методы не составляют исключения: они для нее - такой же точно предмет исследования, тоже организационные приемы, не более. Так называемую "гносеологию", или философскую теорию познания, которая стремится исследовать условия и способы познавания не как жизненного и организационного процесса в ряду других, а отвлеченно, как процесса, по существу отличающегося от практики, тектология, конечно, отбрасывает, признавая это бесплодною схоластикой.

Тектологию не следует смешивать с философией. Философия при своем зарождении была просто совокупностью тогда еще не разъединенного по специальностям научного знания, связанного наивными обобщающими гипотезами. В эпоху специализации наук она является надстройкой над научным знанием, выражающей стремление человеческой мысли к единству. Но она тем меньше могла его достигать на деле, что сама распалась, соответственно основному разрыву социальной жизни, на теоретическую и практическую ветви. И та и другая коренным образом отличаются от тектологии.

Практическая философия имеет в виду общее моральное руководство поведением людей. Для тектологии мораль - только предмет исследования, как организационная форма в ряду других; моральные связи людей она рассматривает с той же точки зрения, как связи клеток организма, частей машины, электронов в атоме, и т. под.

Она так же чужда морали, как математика.

Философия теоретическая стремилась найти единство опыта, и именно в форме какого нибудь универсального объяснения. Она хотела дать картину мира, гармонически-целостную и во всем понятную. Ее тенденция созерцательная. Для тектологии единство опыта не "находится", а создается, активно-организационным путем: "философы хотели объяснять мир", а суть дела заключается в том, чтобы изменять его", сказал великий предшественник организационной науки, Карл Маркс*16. Объяснение организационных форм и методов тектологией направлено не к созерцанию их единства, а к практическому овладению ими.

Философские идеи отличаются от научных тем, что не подлежат опытной проверке; напр., "философский эксперимент" есть совершенно неестественное сочетание понятий. Для тектологии постоянная проверка ее выводов на опыте обязательна:

организационные законы нужны прежде всего для того, чтобы их применять; и тектологические эксперименты не только возможны, но, как мы видели, уже существуют. Здесь коренное различие особенно ясно.

В своей объединительной работе философия не раз предвосхищала широкие научные обобщения; самый яркий пример - идея неуничтожаемости материи и энергии. В этом смысле философия является и предтечею тектологии. Такие философские концепции, как диалектика или как учение Спенсера об эволюции, имеют скрытый и неосознанный, но несомненный тектологический характер. Поскольку они будут исследованы, проверены и организационно-истолкованы, они войдут в новую науку, а вместе с тем потеряют свой философский характер. Вообще, по мере своего развития тектология должна делать излишней философию и уже с самого начала стоит над нею, соединяя с ее универсальностью научный и практический характер. Философские идеи и схемы для тектологии - предмет исследования, как всякие иные организационные формы опыта.

Тектология - всеобщая естественная наука. Она еще только зарождается; но так как ей принадлежит весь организационный опыт человечества, то ее развитие должно стать стремительно-быстрым, революционным, как она сама революционна по своей природе.

Основные организационные механизмы.

I. Механизм формирующий.

1. Кон'югация.

Человек в своей организующей деятельности является только учеником и подражателем великого всеобщего организатора - природы. Поэтому методы человеческие не могут выйти за пределы методов природы, и представляют по отношению к ним только частные случаи. Но нам эти частные случаи, разумеется, более близки и знакомы, и потому изучение организационных методов приходится вести, исходя именно из них, а от них переходя уже к более общим, и затем всеобщим путям организации в природе.