Коллектив авторов - Высшая школа России в интервью ректоров и президентов вузов

– Вы лауреат премии в области образования. Расскажите, хотя бы кратко, за что получили почетную премию.

– Я профессиональный преподаватель. Я считаю, что землемер должен обладать энциклопедическими знаниями. За свою педагогическую карьеру я прочитал все курсы, которые касаются землеустройства. Из этого вылилось девятитомное издание «Землеустройство», автором которого я являюсь. Оно стало пособием для каждого студента-землеустроителя.

Пришло осознание, что нужны новые образовательные технологии и формы обучения. Поэтому вместе с коллегами мы разработали систему программного обеспечения, электронные учебники и дистанционного обучения, которые позволяют подготовку, переподготовку и повышения квалификации кадров осуществлять в любом режиме. За последние десять лет это позволило обучить студентов из 82 вузов, примерно сорок тысяч выпускников.

Премия – результат многолетней работы. В составе коллектива девять человек. Мы усилили экологическую составляющую, появились кафедра почвоведения Тимирязевский академии, почвенный институт имени Докучаева, академия сельскохозяйственных наук, некоторые региональные вузы, которые наиболее активно внедряли эту методику в регионы.

– Что бы Вы хотели пожелать Вашим коллегам в условиях перестройки системы российского высшего образования?

– Если говорить о ректорах, то я хотел бы пожелать, прежде всего, наличие сил, энергии и самое главное – желания для успешного преодоления сложностей, связанных с переходом российского образования на новый этап своего развития. Потребуются колоссальные усилия ректорского состава. Также я хотел бы пожелать ректорам оптимизма, потому что именно с оптимизмом нужно воспринимать те инновации, которые иногда приходят в систему высшего образования. Всегда из любой ситуации есть выходы, которые позволяют достичь наилучшего результата. Но, безусловно, для этого нужно иметь богатырское здоровье, которое является неотъемлемым фактором достижения успеха.

А всему педагогическому сообществу я бы хотел пожелать, прежде всего, улучшения их благосостояния.

Всем ученым, в особенности академическому составу, хочу пожелать, чтобы они попытались найти свое место в условиях реорганизации Российской академии наук. Из этой ситуации можно выйти с достоинством и сохранить передовые традиции в международном научном и образовательном пространстве.

Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (ПСТГУ) – первый в истории России светский вуз, где мирянин может получить полное высшее богословское образование.

Наш корреспондент побеседовал с ректором ПСТГУ доктором богословия Honoris Causa Православного Свято-Сергиевского института в Париже, кандидатом физико-математических наук, профессором протоиереем Владимиром Воробьёвым. В беседе помимо вопросов связанных с деятельностью университета, были затронуты проблемы морали, воспитания, социальной ответственности церкви.

– Отец Владимир, расскажите немного об истории и статусе вуза. За счет чего существует университет?

– В 1992 году наш тогда Православный Свято-Тихоновский Богословский институт (ПСТБИ) был организован группой священников, и учрежден официально Святейшим Патриархом Алексием II. Его целью было создать возможность получения высшего религиозного образования, потому что существовавшие на тот момент духовные школы занимались только подготовкой клириков. Но и те, кто хотел бы служить церкви в священном сане, не всегда могли учиться в духовных школах, организованных по принципу интерната. На очном отделении могли обучаться только неженатые молодые люди, а на заочном – уже рукоположенные дьяконы и священники. Люди, уже имеющие семью и желающие принять священные сан, обучаться в духовной школе практически не могли. Мы открыли наш институт именно для таких потенциальных вечерников и для светских людей, которые просто хотели получить религиозное образование.

Довольно скоро мы выяснили, что в Министерстве в перечень специальностей высшего образования уже была внесена теология. Это было сделано сообществом религиоведов, тех, кто раньше преподавал научный атеизм, хоть это и кажется странным. Научный атеизм прекратил свое существование, и огромное количество советских преподавателей – «тружеников идеологического фронта» осталось без работы. Тогда они стали создавать себе рабочие места, продвигая специальность религиоведение, но этого было недостаточно. Мало кто стремился изучать религиоведение, так как было очевидно, что его будут преподавать недавние «научные атеисты», а вот теология – название интригующее. На западе теологические факультеты были широко распространены, у нас же ничего подобного не было. Парадоксально, но именно атеисты открыли факультеты теологии, и мы благодаря этому смогли получить лицензию. Так ПСТБИ – стал первым высшим учебным заведением Русской Православной Церкви, по окончании которого выпускники получали дипломы государственного образца.

Вскоре перед нами встала задача: создать государственный религиозный стандарт по теологии второго поколения, до этого существовал только атеистический стандарт. Мы предложили идею поликонфессионального стандарта, в котором были гуманитарные блоки, общие для всех религий, а блоки конфессиональной подготовки каждая религия разрабатывала самостоятельно, используя подготовленный нами шаблон. Не сразу, но все же стандарт был утвержден. Произошла революция в нашей системе образования, ранее полностью отделенного от церкви. Теперь государственная система может давать религиозное образование. Это чрезвычайно важный момент. В 2004 году вуз получил статус университета и был переименован в Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (ПСТГУ).

На сегодняшний день в университете действуют десять факультетов, главный из них – богословский. Факультеты в основном гуманитарные, но есть, например, факультет информатики и прикладной математики.

С самого начала у нас был принцип: на очном отделении учим бесплатно. Время было очень трудное, и православные люди не могли платить за образование. У нас не было ни учебных площадей, ни денег. Преподаватели работали на энтузиазме, почти даром. Если была зарплата, то чисто символическая. Иногородние студенты иногда ночевали на вокзалах, жили совершенно голодной жизнью, но жажда учиться была так велика, что недостатка в обучающихся никогда не было.