Константин Ушинский - Воспитать ребенка как?

Первое четырёхбуквенное слово улей для детей легко, потому что все буквы этого слова им знакомы и они уже писали слово лей.

В слове няня – новая буква, повторяющаяся два раза.

В слове волы над буквой о стоит звездочка, чтобы напоминать детям, что о здесь произносится как а.

Такая же звездочка стоит над всеми буквами, не имеющими своего настоящего произношения.

Письму фраз я советую также предпосылать звуковой разбор каждого слова, составляющего фразу.

После упражнения 10 можно уже обратиться и к печатной азбуке. Первые уроки этой азбуки, соответствующие вполне азбуке письменной, наверно, не затруднят детей, так что учитель легко догонит с ними занятия по письму.

После упражнения 20 все занятия пойдут уже рядом, поясняя и подкрепляя одно другое, так что занятия каждого урока будут следующие:

1) звуковой разбор,

2) письмо,

3) чтение написанного,

4) чтение тех же слов и фраз к печатной азбуке,

5) чтение и переписка из печатной азбуки новых слов и фраз, не бывших в письменной,

6) отыскание знакомых букв и слогов в каком-нибудь рассказе,

7) сложение слов из букв печатной азбуки, наклеенных на деревяшки или картон.

По окончании всех вышесказанных упражнений дитя будет в состоянии верно разобрать на звуки и потом сложить каждое слово, написать его правильно, насколько эта правильность условливается звуками, и, встретив его в печатной книге, прочтёт медленно, но, по большей части, без ошибки и без несносных складов.

Здесь кстати я замечу, что люди, вооружающиеся против звуковой методы, утверждают, что она заставляет детей делать невозможное: выговаривать согласные без помощи гласных. Но, во-первых, это вовсе не невозможно и полезно даже для навыка языка; а во-вторых, разве этого не делает прежняя метода? Делает всякий раз, как только слово оканчивается на ъ… Следовательно, даже и в этом отношении, уступая во всём прочем, старая метода не имеет преимуществ перед звуковой. В моей же азбуке и произношение согласных без помощи гласных, по возможности, устранено, так как дети каждую новую согласную узнают в целом слове.

Многие немецкие дидакты начинают обучение грамоте прямо с целых коротеньких слов, как, например, Еi или Fisch, и дело идёт недурно; но только для этого нужна большая опытность со стороны преподающего. И я, во всяком случае, предпочитаю наломать сначала руку дитяти в письме элементов азбуки и отдельных букв и приучить его язык к произношению отдельных звуков, тем более что это упражнение продолжается недолго и дитя, после изучения семи гласных, переходит к письму и чтению целых слов и фраз. Кроме того, как я уже сказал выше, при этих первоначальных упражнениях достигаются многие другие цели удобнее, чем впоследствии.

Но, заметят мне, может быть, иные, прочитав все предыдущее: к чему столько советов различных приёмов и тонкостей, чтобы сделать столь нехитрое дело – выучить дитя читать и писать? Дело это не совсем такое лёгкое, как кажется, и много детских слёз пролито за этим учением; а главное – много положено дурных начатков, с которыми потом приходилось бороться. Дело обучения грамоте разделяется между двумя деятелями – учащим и учащимся, и чем менее учащий берёт труда на себя подумать о своём деле, тем более падает труда на долю учащегося.

Существенных правил и главных приёмов предлагаемой мною методы не много. Но многое должен был я говорить только для устранения тех, истинно уже хитрых и искусственных, приёмов, которые продолжают ещё у нас царствовать с полной силой. Это дело слишком испорчено, чтобы можно было несколькими словами поставить его на прямую дорогу. Вот почему должен я был приложить много объяснений, хотя метода, предлагаемая мною, в сущности, очень проста.

Вот она в главных чертах:

1) приучить глаз и руку дитяти к письму элементов букв;

2) приучить слух дитяти к отысканию отдельного звука в слове;

3) приучить язык дитяти к отчётливому произношению звуков;

4) приучить внимание дитяти останавливаться на словах и звуках, их составляющих;

5) приучить и глаз, и руку, и слух, и язык, и внимание дитяти разлагать и складывать слова, представляемые в уме, произносимые, писаные и печатные.

Всё это вместе имеет целью: упражнять все способности дитяти вместе с учением грамоте, – развивать, укреплять, давать полезный навык, возбуждать самодеятельность и, как бы мимоходом, достигать обучения чтению и письму.

На изучение азбуки в том виде, как она изложена выше, я полагаю достаточным шести месяцев. Конечно, можно выучить дитя читать и писать гораздо быстрее; но я не понимаю цели, для достижения которой должно бы торопиться с этим делом. Что из того, если мы развернём перед ребёнком книгу раньше, чем он может понимать её и находить интерес в чтении? Я предпочитаю медленно приучать дитя к механизму чтения и письма; но вместе с тем развивать в нём способность внимания, устную речь, рассудок, обогащать его память живыми образами и меткими словами для выражения этих образов и вводить его понемногу в живой народный язык.

Но вот дитя в состоянии, звук по звуку, буква по букве, разобрать, прочесть и написать каждое слово – всё это, конечно, очень медленно и с трудом. Что же дать читать такому слабому читателю? Задача очень нелёгкая. И действительно, написать первую книгу после азбуки едва ли не самая трудная задача во всей дидактике.

Взявшись за решение этой задачи, я никак не предполагал возможности решить её вполне удовлетворительно и думаю, что ещё не скоро появится такая книга в этом роде, которую можно будет назвать совершенной. Я воспользовался всем, чем мог, из немецких учебников, прислушиваясь к преподаванию в заграничных школах и пользуясь собственной практикой, работал долго над этой маленькой книжечкой; но тем не менее сознаю её недостатки и прошу критиковать её не абсолютно, а сравнительно с другими книжками нашей педагогической литературы, назначенными для той же цели.

Наставник найдёт в 1-й части «Родного слова»:

1) названия множества предметов, расположенные по родам и видам;

2) неоконченные фразы, которые должен окончить ученик, или вопросы, на которые он должен отвечать;

3) русские пословицы, поговорки, прибаутки, скороговорки и загадки;

4) русские сказки, отчасти переделанные для детей, отчасти придуманные по образцу народных;

5) русские песни и небольшие стихотворения;

6) картинки.

Скажу отдельно о назначении каждого из этих упражнений.

1) Название предметов по родам и видам. Если мы счастливо избежали бессмысленных бр, ера, вра, то теперь предстоит нам избежать утомительного чтения если не бессмысленных, то ещё бессмысленнее сопоставленных слов вроде: счёты, хоры, арфа, фура и т. п. Однако перейти прямо к чтению рассказов, имеющих какой-нибудь смысл, тоже трудно. Рассказ в десять строк требует столько усилий от такого маленького читателя, что ему очень трудно дойти до смысла читаемого. Кроме того, читающий, естественно, делает беспрестанные ошибки: учитель останавливает, поправляет – и рассказ, как бы он ни был интересен, теряет для дитяти всякую занимательность, а вместе с тем чтение превращается в механизм. Ребёнок угадывает звуки, произносит слова и не обращает внимания на содержание, а следовательно, с первых же уроков приобретает вредную привычку читать без понимания того, что читает.