«Силуэт» - Руководство к изучению правил фехтования на рапирах и эспадронах

Въ продолженiи слишкомъ пятидесятилѣтнихъ занятiй моихъ, фехтовальнымъ искусствомъ, мнѣ довелось приготовить почти повсемѣстно въ нашемъ отечествѣ учителей, которые руководимы были или мною лично, или своими предшественниками, также моими учениками, всегда изустно. Недостатокъ полнаго руководства по этой части на русскомъ языкѣ, – руководства методическаго, которое бы могло служить утвержденiемъ въ правилахъ, было побудительною причиною, къ составленiю предлагаемыхъ здѣсь наставленiй.

Принявъ въ основанiе только тѣ общiя правила, которыя признаны фехтовальными Академiями, 6 6 Во Францiи, гдѣ наиболѣе развито фехтовальное искусство, постоянно существовали собранiя знаменитѣйшихъ преподавателей (Professeur d`Armes) знатоковъ и любителей искусства, для развитiя въ боевыхъ дѣйствiяхъ (assaut) облагороженныхъ прiемовъ и обсужденiя всѣхъ случайностей между фехтующими; присутствiе строгихъ цѣнителей заставляло упражняться только по принятымъ правиламъ и тѣмъ, подвигая впередъ искусство, представляло въ бояхъ занимательныя зрѣлища. Таковыя собранiя назывались Академiями (Académies d`Escrimes); въ нихъ соблюдался во всемъ строгiй этикетъ, и отсюда получили начало всѣ тѣ особенности въ прiемахъ, коими установлено выражать взаимное уваженiе между фехтующими и почтительное вниманiе ко всѣмъ присутствующимъ. я въ запискахъ моихъ объяснилъ исключительно, необходимыя условiя для преподаванiя фехтовальнаго искусства, и въ этомъ отношенiи, излагаемыя въ этомъ руководствѣ правила основаны на моемъ собственномъ убѣжденiи.

Техническiе термины, всегда трудно переводимые, только отчасти замѣнены мною русскими словами для того, чтобы, не затемняя смысла, сдѣлать ихъ удобопонятными для каждаго лица, даже и мало знакомаго съ фехтовальнымъ искусствомъ. Для большей ясности, я призналъ лучшимъ раздѣлить предлагаемое руководство на три части, отдѣливъ, такимъ образомъ, методу обученiя отъ общихъ упражненiй въ фехтованiи.

Вполнѣ чувствую, что сочиненiе мое чуждо всякаго литературнаго достоинства, на которое я и не имѣлъ притязанiя, заботясь только о ясности изложенiя. Совершенно буду доволенъ, если достигну этой цѣли; я увѣренъ, что даже самый строгiй критикъ не потребуетъ искусства владѣть перомъ отъ руки, болѣе полувѣка привыкшей владѣть рапирою.

Фехтованieмъ называется иcкусство, съ ловкостiю владѣть какимъ либо ручнымъ холоднымъ оружieмъ. Упражненie это, приводя весь корпусъ въ движенie, есть чисто гимнастическое, подчиненное своимъ основнымъ правиламъ и приспособленное къ роду каждаго изъ ручныхъ оружiй, какими считаются: шпага, палашъ, сабля, ружье со штыкомъ и копье . Изъ нихъ шпага составляла всегда неотъемлемую принадлежность дворянина, и потому умѣнье ловко владѣть ею прежде всего подчинилось правиламъ и образовало собою отдѣльное искусство, служащее основанieмъ для прочихъ ручныхъ оружiй.

Изучивъ правила фехтованiя на рапирахъ, основанныхъ на мелкихъ и быстрыхъ движенiяхъ, очень не трудно прiучиться дѣйствовать каждымъ изъ вышеупомянутыхъ оружiй, потому что прiемы для сихъ послѣднихъ гораздо проще и легче усвоиваются ознакомившимися уже предварительно съ правилами фехтованiя на шпагахъ. При этомъ надобно замѣтить, что первоначальныя шпаги, существовавшiя у французовъ, были съ трехъ-гранными клинками.

Для большаго удобства при обученiи фехтованiю, изобрѣтено, въ родѣ шпаги, особое оружiе, названное рапирою . Оно состоитъ изъ клинка и эфеса .

Клинокъ рапиры, четырхъ-гранный и гибкiй, дѣлается изъ стали и имѣетъ, вмѣсто заостреннаго конца, металическiй кружокъ, обтянутый замшею. Половина клинка, ближайшая къ эфесу, имѣетъ названiе сильной, или оборонительной части, а другая, ближайшая къ кружку, называется слабою, или наступательною.

Эфесъ рапиры состоитъ изъ трехъ частей: 1) рукоятки или ручки, 2) головки или шишки, насаживаемой сверху рукоятки, и 3) двойнаго кольца, замѣняющаго собою чашки у шпажнаго эфеса.

Объясненiе.Хорошiй клинокъ узнается по наружной его отдѣлкѣ: онъ долженъ быть прямъ, не волнистъ и, въ толщинѣ своей, отъ начала до оконечности, спущенъ съ постепенностiю; сверхъ сего, онъ долженъ быть не мягокъ, не излишне твердъ и не хрупокъ. Пробуя клинокъ въ загибѣ, должно имѣть въ виду, что слабая часть его должна гнуться дугою съ такою упругостiю, чтобы не осталась въ кривой линiи, и на клинкѣ не оказалось знаковъ трещинъ. Въ настоящее время лучшими рапирными клинками считаются Солингенскiе (Solingen).

Для огражденiя фехтующихъ отъ ушибовъ рапирою, употребляются различныя принадлежности, приспособленныя собственно для упражненiй, таковы суть: проволочныя маски , особаго рода замшевыя перчатки и нагрудники .

Основа маски вяжется изъ толстой проволоки, которая противъ лица дѣлается выпуклою и обтягивается сѣткою изъ тонкой проволоки; края основы, касающiяся лица первоначально обшиваются сукномъ, а потомъ вмѣстѣ съ частями, обхватывающими голову и уши, гладкою кожею.

Перчатки должны быть довольно просторны. Съ наружной стороны кисти и всѣхъ пальцевъ, замша сшивается изъ двухъ выкроекъ; верхняя выкройка значительно шире нижней или внутренней, такъ что между обѣими остается пространство въ видѣ мѣшка, которое набивается слегка конскимъ волосомъ, и, составляя подушку, ограждаетъ кисть руки отъ ушибовъ клинкомъ рапиры. Если же перчатку туго набить волосомъ, то она, потерявъ гибкость въ пальцахъ, сдѣлается неудобною къ употребленiю.

Нагрудникъ (plastron) дѣлается изъ замши и выкраивается къ поясу шире, а къ плечамъ уже, подшивается мягкою кожею съ ватою и потомъ простегивается. Онъ служитъ для груди огражденiем отъ ушибовъ, но болѣе употребляется при урокахъ учителями, и особенно полезенъ тогда, когда рапирные клинки жестки и тверды.

Пояса и сандалiи, употребляемыя иногда при упражненiяхъ, можно счесть излишнею прихотью, даже роскошью.

Успѣхъ обучающагося фехтованiю весьма много зависитъ отъ учителя, котораго первыми необходимыми качествами должны быть: терпѣнiе и снисходительность. Если ученикъ не можетъ вдругъ исполнить требуемаго, то долгъ обучающаго объяснить каждое правило нѣсколько разъ, не обнаруживая ни малѣйшаго нетерпѣнiя, особенно если онъ не имѣетъ ловкости отъ природы. Не большаго труда стоитъ научить ученика даровитаго; гораздо большее достоинство учителя заключается въ томъ, чтобы развить охоту въ каждомъ и выучить самаго повидимому неспособнаго и неловкаго ученика.