Лев Теплов - КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ФАНТАСТИКИ, 1961-62

Он был рядом, но говорил с друзьями только по радио.

Он торопился, стараясь работать спокойно, но напряжение последних часов то и дело проявлялось дрожью пальцев.

— Может, ты отдохнешь, старик? — спросил командир. — У нас есть несколько часов.

— У меня будет масса времени для отдыха, — донесся ответ, — Я буду спать целыми днями.

Немного погодя радиоголос доложил.

— Двадцать седьмой готов. Закрываю люки. Теперь пойду готовить себе гнездышко.

Четверо в отсеке улыбнулись.

— Старик, не закапывайся слишком глубоко, следующее посещение будет через сто тридцать лет, тебя могут не найти.

— Нет, я тут в камушки ложусь, неглубоко. Больше я не нужен?

— Нет. Прощай, старик…

— Всего!

— Выключайся. Конец…

— Выключаюсь.

Человек, сидевший в соседнем, совсем не освещенном отсеке в кресле, похожем на электрический стул, опутанный проводами, откинул назад со лба шлем, освободил руки и ноги, отстегнулся от спинки, нажал на кнопку внутренней связи и сообщил;

— Выключился. Дайте свет.

Под потолком вспыхнули панели освещения. В кабине стало светло, так что человек, оглядевшись вокруг, мог увидеть четыре одинаковых «электрических стула» с четырьмя откинутыми назад шлемами и отсоединенными контактами рук и ног.

В этих креслах целый месяц по десять часов а день сидели первый, второй, третий и четвертый члены экипажа «Дальнего-5». Управляя каждый своим могучим металлическим двойником там, в недоступной для человека радиоактивной атмосфере шахты, они целый месяц обрабатывали липкую светящуюся руду и отбивались от ядовитых, с каменной чешуей драконов, на которых не действовало никакое оружие, кроме обыкновенного копья.

г. Киев

Научно-фантастический рассказ

Техника — молодежи № 3, 1961

Рис. К. Арцеулова

Зубчатая линия горизонта была залита кровью. Солнца умирало, испускав последние длинные лучи и прощаясь с землей.

А он стоял у ног гигантских статуй и оглядывался вокруг. Он смутно чувствовал: тут что-то изменилось. Но что именно? Определить невозможно. Тревожное беспокойство не оставляло его…

Он был археологом. Его худощавая, слегка напряженная фигура казалась моложе, чем лицо, коричневое, обветренное, с усталыми, слишком спокойными глазами. Но иногда они вглядывались в знакомый предмет, оживлялись, вспыхивали, и тогда становилось ясно, что этот человек сделен из того же огненного материала, что и солнце, под которым он ходит по земле.

Теперь его звали Михаилом Григорьевичем Бутягиным, а когда он был здесь впервые, она называла его «Миш а », ставя ударение на последнем слоге.

Это было пять лет тому назад, когда он готовился к защите диссертации, а Света занималась на последнем курсе. Она сказала: «Это нужно для дипломной работы», — и он добился, чтобы ее включили в состав экспедиции. Вообще она вертела им, как только хотела…

Михаил Григорьевич всматривается в гигантские фигуры, пытаясь вспомнить, около какой из них, на каком месте она сказала: «Миш а , трудно любить такого, как ты…» И спросила, задорно тряхнув волосами: «А может быть, мне только кажется, что люблю?»

Губы Михаила Григорьевича дрогнули в улыбке, потом изогнулись и застыли двумя напряженными линиями.

«Что здесь изменилось? Что могло измениться?»— спрашивал он себя, оглядывая барханы. Он снова вспомнил с мельчайшими подробностями все, что тогда произошло.

…Направляясь в третье путешествие к останкам древнего города, четыре участника археологической экспедиции отбились от каравана и заблудились а пустыне. И тогда-то среди барханов они случайно обнаружили эти статуи. Фигура мужчины была немного выше, чем фигура женщины. Запоминалось его лицо, грубо вырезанное, — почти без носа, без ушей, с широким провалом рта. Тем более необычными, даже неестественными на этом лице казались четко очерченные глаза. В них можно было рассмотреть ромбические зрачки, синеватые прожилки на радужной оболочке, негнущиеся гребешки ресниц.

Фигуры статуй поражали своей асимметрией. Туловище и руки были очень длинными, ноги короткими, тонкими.

Сколько участники экспедиции ни спорили между собой, не удалось определить, к какой культуре и эпохе отнести эти статуи.

Ни за что Михаил Григорьевич не забудет минуты, когда впервые увидел глаза скульптур. У него перехватило дыхание. Он остолбенел, не в силах отвести от них взгляда. А потом, раскинув руки, подчиняясь чьей-то чужой непонятной силе, пошел к ним, как лунатик. Только ударившись грудью о ноги статуи, он остановился и тут же почувствовал, как что-то обожгло ему бедро. Он сунул руку а карман и охнул. Латунный портсигар был разогрет, как будто его держали на огне.

Михаил пришел в себя, оглянулся. Профессор-историк стоял абсолютно неподвижно, с выпученными глазами, тесно прижав руки к бокам. Он был больше похож на статую, чем эти фигуры.

Даже скептик Федоров признался, что ему здесь «как-то не по себе».

Когда Светлана увидела фигуры, она слабо вскрикнула и тесно прижалась к Михаилу, инстинктивно ища защиты. И ее слабость породила его силу. Он почувствовал себя защитником — сильным, стойким, — и он преодолел страх перед глазами статуи.

Очевидно, правду говорили, что в археологе Алеше Федорове живет физик. Он тайком совершил археологическое кощунство — отбил маленький кусочек от ноги женской статуи, чтобы исследовать его а лаборатории и определить, из какого вещества сделаны скульптуры. Вещество было необычным — в нем проходили какие-то завитки, и оно покрывалось бледно-голубоватыми каплями.

Через несколько дней заблудившихся участников экспедиции обнаружили с самолета. Они улетели а Ленинабад, мечтая вскоре опять вернуться в пустыню к статуям.

Но началась Великая Отечественная война. Светлана ушла вместе с Михаилом на фронт, профессор-историк погиб при блокаде Ленинграда. Погиб и Алеша Федоров при взрыве в лаборатории. Взрыв произошел как раз в то время, когда Алеша исследовал вещество статуи. Один из лаборантов утверждал, что всему виной тот кусочек вещества, что он действует как очень сильный фермент — ускоряет одни реакции и замедляет другие. Из-за этого и вспыхнула огнеопасная жидкость…

Окончилась война. Михаил Григорьевич и Света вернулись к прежней жизни, к старым, неоконченным делам. И, конечно, в первую очередь к тайне статуй. Оказалось, что в 1943 году в пустыню, к месту нахождения статуй, вышла небольшая экспедиция. Но разыскать статуи не удалось. Возможно, их засыпали движущиеся пески.