Array Коллектив авторов - Альманах «Истоки». Выпуск 9

– Как скажете, через две минуты всё будет на вашем столе, – осклабился парень.

Не успел Павел оглядеть зал ресторана, как на его столе появились графин с водкой и холодец.

– Гуляш через десять минут, не возражаете?

– Не возражаю, – отрезал Павел и, налив полный фужер водки, залпом выпил её и, закусив холодцом, тут же налил ещё.

– Для начала триста в самый раз, – подумал Павел и одним глотком выпил водку.

В это время в зал ресторана вошёл мужчина в серой куртке, снял с головы помятую шляпу, и, оглядев зал, прямиком направился к Павлу. Подойдя вплотную к столику, он, не спрашивая разрешения, уселся на свободный стул. Затем, глядя в глаза Павлу, представился:

– Жора, свободный художник.

– Где волосы-то потерял, свободный художник? – оглядывая Жорину лысину, с издёвкой, спросил Павел.

– На бытовом фронте, – не замечая издёвки, улыбнулся Жора.

– Ты вот скажи мне, свободный художник, в чём заключается человеческое счастье и почему одни счастливы, им всегда везёт, а другим постоянно с самого детства не везёт, а, значит, и счастья нет? – наливая в чистый фужер водку, слегка заикаясь, спросил Павел и добавил:

– Ответишь – выпьешь, нет – прости.

– Послушайте, как вас там… – начал Жора.

– Павел.

– Так вот, Павел, выпивку я могу заказать и сам, но сначала отвечу на ваш вопрос. На мой взгляд, счастье человека заключается в его постоянной борьбе – борьбе с самим собой, то есть с искушениями, в борьбе с проблемами, которые возникают перед ним, и, наконец, с недугами, особенно если они унижают человеческое достоинство, – глядя Павлу в глаза, ответил Жора и, подумав, добавил:

– Но, чтобы бороться, у человека должна быть цель в жизни, или много задач, которые он ставит перед собой, понял?

– Хорошо сказал, но давай сначала выпьем, а потом я расскажу тебе о своём друге, который успешно решал свои задачи, добивался результатов, а счастья так и не добился.

Они выпили, и Павел продолжал:

– Был у меня школьный друг, очень устремлённый человек, – поставил для себя задачу, обязательно выполнит её. Так вот, из-за пьющего и буйного отца он решил закалить себя, овладеть восточными единоборствами и многого добился, уже к окончанию школы получил пятый дан и стал чемпионом Москвы среди юношей. А всё для чего? Вот в чём вопрос.

– И для чего же? – поддакнул Жора.

– А для того, чтобы усмирить отца, прекратить его запои и установить мир в семье. Как ты думаешь, получилось у него?

– Думаю, навряд ли, сделать другого лучше против его желания неподъёмная задача, большинство из нас не желают совершенствоваться, зачем, когда и так хорошо, – усмехнулся Жора.

– Ты прав, но мой друг понял это слишком поздно и оттого в душе его сидит большущая заноза, которая не даёт ему покоя ни днём, ни ночью, – скрипнул зубами Павел и, стукнув по столу кулаком так, что часть посуды упала на пол, продолжал. – Но тогда моему другу до того обрыдло пьянство отца, что он решил не давать ему опохмелиться и не выпускать его из дома до тех пор, пока тот окончательно не придёт в себя от очередного запоя, а затем уже трезвого уговорить его бросить пить.

– Нормальное решение.

– И моему другу казалось так же, да только сердце отца не выдержало, и он умер от инфаркта, а когда приехали врачи, они заявили, что если бы отец вовремя опохмелился, то инфаркта не было бы. Но это ещё не всё. Через год его мать умерла от цирроза печени, как он потом выяснил, она уже много лет по ночам вином снимала стресс. Оставшись один, мой друг поставил себе новую задачу – поступить в военное училище и стать офицером. Отучился, женился, казалось бы, всё хорошо, но эта сука вскоре бросила его, заявив, что ей надоело быть соломенной вдовой, вдобавок, присвоив квартиру, выгнала его на улицу. Судиться с неверной женой, он посчитал ниже собственного достоинства, вместо этого напросился в Чечню, отличился в боях, получил тяжелейшее ранение и был по инвалидности списан из армии, – тяжело вздохнув, Павел плеснул в фужер немного водки и молча выпил.

– Думаю не всегда решённая задача приносит желаемый результат, есть люди, которым от рождения противопоказана борьба, а они этого не понимают и оттого с годами становятся несчастными, – резюмировал Жора и, пристально глядя в глаза Павла, вдруг спросил:

– Говорят это ты организовал погромы в городе, это так?

– Ты, что офонарел? Или офуел? Кто говорит, отвечай! – вскинулся Павел.

– Как сказал Господь наш – «Имеющий уши да услышит» – усмехнулся Жора.

– Ты кто? Мент вонючий или продажный газетчик? Да я тебя сейчас здесь, гнида, размажу, – прошипел Павел.

– Успокойся, ни тот и ни другой, меня прислали хорошо известные тебе люди, чтобы я рассказал всем, как всё было на самом деле, – ответил Жора.

– И что же эти за известные люди? – слегка заплетающимся языком, спросил Павел.

– Не будем называть фамилий, но имя Николай из Москвы тебе наверняка известно? – ответил Жора и, помолчав, добавил:

– Позвонил он мне и попросил съездить и посмотреть, мол, там будут происходить какие-то важные события. Назвал твоё имя, вот так.

– Значит, Николай, вот суконец, ну я с ним поговорю… – тряхнул головой Павел и, прищурив глаза, долго вглядывался в лицо Жоры и, наконец, спросил:

– Значит, ты из их банды? Подставить меня решили, суки! Ну, я вам покажу!

– Успокойся, никто тебя не подставлял, наоборот решили тебя в это дело не вмешивать, как я понял у них совсем другие планы. Насчёт банды, ты это напрасно, хорошие, незашоренные ребята, я им просто помогаю, – ответил Жора и, положив перед Павлом визитную карточку, добавил:

– Если что пойдёт не так, звони, я помогу.

С этими словами Жора поднялся и вышел из-за стола.

– Рад был познакомиться с отличным мужиком, я обязательно о тебе напишу, – помахав на прощание рукой, улыбнулся Жора.

– Нет, ты постой и послушай, что я скажу тебе на прощание, – вы, газетчики, пишете, а ничего не меняется. Люди имеют в виду, что изобличённых прессой чиновников не сажают, даже не увольняют, и они продолжают воровать. Годами. О том, чтоб они сами подали в отставку, и речи нет. Дело в том, что наши министры, депутаты, губернаторы и прочие не признают своей моральной ответственности. И никакой другой тоже. Они бесстыжие. Власть в России ни разу, даже для виду, не подала в отставку, когда сотни людей гибли в результате государственных, правительственных ошибок. Вспомни первую чеченскую, из-за просчётов командования погибло огромное количество молоденьких салаг – и что? Ничего! А ошибка, как говорил французский министр Талейран, хуже, чем преступление. Тем более не буду говорить о невероятном воровстве. Если они не стыдятся сотен жертв, станут ли они стыдиться воровства, исчисляемого всего лишь сотнями миллиардов долларов?