Array Коллектив авторов - Альманах «Истоки». Выпуск 9

В испепеляющую нежность
Моя невинная игра,
В беспечность или безмятежность,
Игра в слова

Несказанные – как осмелюсь?
– И вот теперь игра в стихи.
Ещё: коснуться так хотелось
Твоей щеки

Рукой. А может, губ губами?!
Скажи, наверно, мы могли…
Как ты не видишь, между нами –
Шаг до любви.

Осторожно, как будто иду по стеклу,
Я к тебе подбираюсь всё ближе и ближе,
Я слежу за собой, я играю в игру,
Я немножко люблю
и чуть-чуть ненавижу.

Я спокойна, ведь знаю: пока я жива,
Ты в дыханье горячем успеешь согреться,
Но сейчас вдох мой лёгок и слышен едва.
Я крадусь и вот-вот постучусь
к тебе в сердце.

Пусть наполнен страданием шаг мой любой,
Но улыбка нежна, лучезарна, беспечна!
В твоё сердце войду и останусь с тобой
Столько, сколько захочешь,
а значит – навечно.

Мы встретимся. Но не прервем разлуки,
Ведь даже в эпицентре урагана –
В объятья не сомкнуться наши руки,
И губы будут немы и упрямы.

Мы лишь срастёмся взглядами
друг с другом,
Застынем на краю оцепененья,
А всё вокруг – машины, звери, люди –
Завертится безумной каруселью.

В порыве ураганного дыханья,
В водовороте едкой чёрной пыли
Исчезнет мир. А мы, два изваянья,
Останемся в бессмысленной гордыне.

Такие злые опыты апреля
Над нашими бесстрашными сердцами.
Ты слышишь – там вверху уже запели
Какими-то смешными голосами.

Нарушен вновь привычный ритм пульса,
Похоже, что испортились настройки,
Но это так и надо, не волнуйся,
Весна и в этот раз не будет долгой.

И сотню дней, пока она продлится,
Так хочется не думать о разлуке,
Забыть, что мы лишь сон, который
снится,
И падать в небеса, раскинув руки.

Я в очи синие гляжусь
И вижу дремлющую Русь.
Проснись, славяночка! Проснись!
Нас ждёт невиданная высь,

Восход к всезвёздным берегам,
Где вера в чувства так крепка,
Что в сердце русском отдалось
Единым словом, словом Рось.

Она во мне, она вокруг:
И летний зной, и стужа вьюг.
Так многолика, так пестра:
Россия мать, жена, сестра.

Все лица близкие – родные
Слились в тебе, моя Россия.
Священен, выстрадан язык,
Которым твой народ велик;

Былых побед мотив простой
Хранит распахнутый простор,
Где мира и шестая часть
Без крови в руки не далась.

Что схоронили, не забыто –
Оно грядущему открыто.
Встречая алую зарю,
Я гимны новые пою.

Воздвигнут россы дивный храм.
Там места нет ничьим богам.
Но всё же пред одной склонюсь
Богиней, наречённой – Русь.

Ну, как в разорённом,
разграбленном мире
себя по крупицам собрать?..
Полночная птица, мой коршун,
мой сирин,
жалеть нам черёд
иль карать
предавших, убивших,
признавших бессилье,
попавших на праведный нож?..
Когтистою лапкой играя на лире,
кому отходную споёшь?..
Не старому миру, так новому миру,
провисшим без цели и дат…
Полночная птица, мой коршун,
мой сирин,
никто не вернётся назад…

Всё было. Всё будет…
Что ново, то старо.
Что – в пламень,
сторицей воскреснет в огне.
Россия молчит, одурев от угара,
ещё не винясь в неизжитой вине.
А тех, что нажива чахоткою душит…
Ей богу, российских церквей образа
ещё призовут их заблудшие души
и светом наполнят глаза.

Несло сквозь мглу,
плечом к плечу качало…
Рука чужая на поле лежала
расстёгнутого – невзначай? – пальто.
И лепестки оброненных цветов
саднили горько, сладостно и вяло.
Хотелось выйти в ночь,
ту, что уже постелью
постелена, и жарко под метелью
и отлюбить,
и тут же умереть!
Но было странно и бессмысленно
хотеть…

Белые – что хлопья в снегопад –
на столе моём опять гвоздики…
Ничего не повернуть назад,
и судьбой отвергнутые лики
вянут и уходят, как цветы –
ты, она… и я,
и снова ты.

«Я читаю Пушкина» – этим даже не похвастаешься
«Я читаю Хлебникова» – пытаюсь найти общий язык
с птицами
«Я читаю Айги» – и не знаю, что лучше:
быть непОнятым или непонЯтным.
…«Я читаю Чтиво» – но обнаруживаю,
как ростом своего количества
оно стало пропорционально уменьшать качество
отдельно взятого меня.

Сегодня не прочитаю никого!
Готовлюсь к Пустоте…

бывает, подносишь рюмку к губам,
а рука дрожит
к микрофону подходишь из души почитать,
а всего трясёт

«Всё, я больше не пишу» – говорю себе,
а не выпить не могу…

Что там у вас сегодня в меню из знаменитого? Коктейли:
«по-пушкински», «по-лермонтовски»,
«по-маяковскому», «по ком там ещё колокол»?..
нет, мне, пожалуйста, просто яду
до дозы
без закуски,
за закуску мне нечем платить
да не смотрите на меня так!
давеча я растерял все метры,
я анонимный графоман без рифмы
словно крещённый без веры,
но я в меру, я в меру
в меру по мере, в меру по мере
я почти за-вя-зал
просто иногда вырывается это предательское из горла:
«Эх, сейчас бы из горла!»
но это же текила вер
либ
рА

«Есть на свете птица, у которой нет ног…»
она не умеет танцевать.
Есть на свете птица, у которой нет крыльев,
она не умеет летать.
Есть на свете птица, у которой нет клюва,
она не умеет клевать.
Впрочем, это вовсе уже и не птица.