Коллектив авторов - Журнал СовременникЪ № 8 2022

Спали звёзды золотые
В небе нежно-голубом.
Их накрыли черновые
Тучи в небе. Распахнём.

Стало сразу как-то темно,
Не пробиться здесь луне.
Яркость звёзд был словно томный,
Не увидеть нам в окне.

Взяли звёзды. Выходные,
Пусть поспят они денёк.
Завтра выскочат, родные,
Их увидим. Огонёк.

Я утро глазами ласкаю!
И солнца рыжего в окне.
Рассвет. Я по тебе скучаю,
Всё расскажу о вас жене.

Природа дивно оживает,
В саду запели соловьи.
И солнышко нас обуздает,
К теплу Нас срочно позови,

Над клумбой бабочка. Порхала,
Расправив нежное крыло.
И кошка жалобно мурчала,
И солнце ей в стекло пекло.

Вся земля вдруг встрепенулась,
Рассвет уже в нас жизнь вдохнул.
И солнце рыжее взметнулось,
И я душой к нему прильнул!

Богобоязнен, сер и скуп
Актёр второго плана.
Он бледен, жалостен и глуп,
Блаженный, словно скалы.

Куда бы не пошёл актёр
Его встречает вечер.
Темным-темно, а он идёт
К кому-то там навстречу.

Актёр, конечно, гениален,
Он звёзды с неба не берёт.
Людей вообще же презирает,
Но по отдельности – не в счёт.

Актёр обычно рано утром,
Когда туман не отошёл,
На отраженье очень умном
Рисует простенький узор.

И как ему ни говорили,
Как он талантлив, красен, нов,
В такое слово он не верил,
Закрыв свой разум на засов.

Актёр приятен, очень редок,
В глуши обычно не видать.
А возвышаясь, всё же мелок,
Подобно записям в тетрадь.

В глазах была когда-то мудрость,
Сейчас сгорела простота…
О, где же ты, святая юность,
Когда ему ты так нужна…

Давай ломать себя,
Как день в календаре
Как боли в позвонке
В долине сентября.

Давай искать в зиме,
В засушливой погоде,
При жёлтом небосводе
В осколках на земле,

Искать в слезах и дне,
Который обнаружен,
Когда совсем простужен
И вовсе не в уме.

Давай ломать в себе
Природные богатства,
Чтобы природы яства
Нашли себя в тепле.

Давай снимать в кресте
С синдромом фильм Дальтона,
Где названное слово
Отторгнется на дне.

Давай с карандашом
Возделывать святыни,
Где в нотоносной пыли
Мы названы штилём.

Давай черкать в листе,
Который словно крылья,
Несбывшиеся былью,
И сделаны вдвойне.

Сверкает бледная луна,
И замирают звёзды в небе.
Бегут по Омску поезда,
Все генералы на пределе.
Идёт домой одна беда,
Наискосок заходит в двери,
А после власа седина
Мелькает в призрачном туннеле.

Идут обратно, не всерьёз
Бойцы, уставшие и цельны.
Идут домой промеж берёз,
Идут солдаты самоцели.
На сапогах усталый снег,
Дрожит винтовка на плече,
За ними алый человек
Бежит с улыбкой на лице.

Бежит там что-то в тишине,
Вагоны бьются друг о друга.
В том обречённом шалаше
Нет ничего для них святого.
Упало небо, что так чёрно,
Наутро красным станет вновь.
И непонятно, от чего то:
То ли от солнца, то ли кровь.

Их жёны ждут, прикрыв глаза,
Бегущих быстро, неустанно.
Казалось, вот она, война,
А с ними ничего не стало.
Всё тот же блеск от их погон!
Всё так же ярка их улыбка!
А перемены в общий дом
Вошли без стука и без скрипа…

Казалось, вот они, одни,
Лежат под грохотом снаряда.
В неотвратимости судьбы
Им будто ничего не надо.
Слагая песни на устах,
Таких неслышных или тихих,
Бегут по Омску поезда
И растворяются в пунктирах.

Закат. Луна. Затменье гробовое,
Второй фонарь зажёгся как всегда
На том же месте, как и голубое
Пылает небо сумрачного льда.

Есть вечер. Сырость. Всё остыло.
Мерцает выше огонёк квартир.
В квартире номер девять это было,
Среди других миров – единый мир.

И в этот вечер в кухне той смеркалось,
И это был девятый час, ночной.
В такое время людям полагалось
Дремать в кровати, рядом со стеной.

На кухне с чаем, крепким, терпеливым,
Ложилась на сердце рука его.
И там летит скользяще по перилам
Вечерней улицы свободное перо.

Пора в ночи народу возвращаться,
Искать дорогу в гладеньких потьмах.

Но здесь сидят, готовые остаться
Как будто бы друзьями навсегда.

Знакомые от силы полминуты
Сейчас готовы говорить, светя
И зажигая на других салюты
И звонкие, и нежные «Ура».

Смеркается, ложится тень ночи,
С гитарой бойкой люди в кухне спят.
Теперь друзьям пристало быть одним
И разбредаться вновь по городам.

Приоткрой свои белоснежные шторы
И оставь свой листок на пороге двора.
Коли нам суждено примиряться с заботой,
Значит, ночь достигает конца своего корабля.

Значит, вновь опоясав собой на востоке,
Она тронет рукой своей ветви любя:
Ветви лип, что спокойно лежат на пороге,
На пороге идущего в ночь корабля.

Ветерок их подхватит и вверх унесёт,
Эти жёлтого цвета немые остатки.
Унесёт их туда, где встречается ночь с кораблём
И где солнечный свет оставляет любые подарки,

И где он любопытен блестящим руном.
Залетает в закрытые в сумраке парки,
Улетает по ночи листва с кораблём,
Сквозь забытые шторы с изящным узором на рамке
Улетает туда, где встречается ночь с кораблём.

Я родился в гремящем столетье,
Или, верно сказать, мгновенье.
Осознание жизни навеяно
Поворотом назад во времени.

Я душою оттуда, где снятся
Бесконечные сны о конце,
Где привычно для всех преклоняться
Перед солнцем, идущим в окне.

Я из времени буйного века,
Не ушедшего никогда,
Где по буквам гуляет эхо
Потерявшегося следа.