Array Альманах - Альманах «СовременникЪ» №7(27) 2021 г. (в честь Льва Толстого)

Кто на распутье не стоял,
кто зло и благо не встречал,
кто близких в жизни не терял,
простите мне… таких не знал…

Кто совестью всё торговал,
кто другу яд в бокал мешал,
кто улыбался, подставлял,
простите мне… не уважал…

Кто в жизни сам себя ковал,
кто спотыкался и вставал,
кто веровал, не предавал,
простите мне… им руку жал…

Кто нос до звёзд не задирал,
кто видел явь среди зеркал,
кто понял жизнь и не стонал,
простите мне… всегда искал…

Простите мне… вы всё простите…
но измениться только не просите,
в заоблачные выси не зовите,
вам говорю: простите мне, простите.

Слёзы – брызги, кто же спорит,
может, есть, кто не проронит
толику душевной влаги
в горе, в радости, в печали.

Влаги, что из глаз от сердца
у юнца и у младенца,
у мужчины и у дамы,
что от счастья, что от драмы.

Кто навзрыд, а кто в платок,
кто-то скупо в уголок,
кто в подушку, кто в плечо,
кто открыто, горячо.

Слёзы – брызги, кто же спорит,
может, есть, кто не проронит
толику душевной влаги
в горе, в радости, в печали.

Что день сулит, ещё не знаю,
ещё не знаю ничего,
крещусь, молюсь и уповаю
прожить достойно всё ж его.

Прожить достойно и во благо,
во благо жизни для людей,
чтоб каждый сирый бедолага
увидел свет среди теней.

Увидел свет, увидел счастье,
ненастье навсегда забыл,
ожил душою в одночасье,
а сердце доброте открыл.

Открыл и сбросил также маску,
страданий маску прочь с лица,
чтоб жизнь, похожая на сказку,
была отсель и до конца.

Я не в силах взгляд оторвать
и руками закрыть глаза,
любо мне, но трудно дышать,
без запинки молвить слова.

О девушке в платье белом,
тихой, скромной, простой,
с идеальной фигурой и телом,
с кристально чистой душой.

С лицом удивительно милым,
с золотистой длинной косой,
с настроеньем шутливо-игривым,
с улыбкой чуть-чуть озорной.

Я не в силах взгляд оторвать
и руками закрыть глаза,
любо мне, но трудно сказать,
о любви молвить слова.

Я с трепетом в углу стоял,
смотрел, молился на икону,
закончив, на пол ниц упал
и молвил тихо просьбу Богу.

Родных и Близких сохранить,
пока по свету я скитаюсь,
недуги все их исцелить,
о большем молвить не решаюсь.

Не смею большего просить,
не смею я Тебя тревожить,
лишь только веровать, любить
и благо в мире приумножить.

Я каюсь в смертных всех грехах,
в поступках низких, недостойных,
я пред Тобой, в Твоих руках,
всё время в мыслях беспокойных.

Я с трепетом в углу стоял,
смотрел, молился на икону,
закончив, на пол ниц упал
и молвил тихо просьбу Богу.

Было или не было, а впрочем, всё равно,
жаль, ничего не сложено и не решено,
жаль того, что вычтено и поделено,
да попросту потрачено, утрачено давно.

Жаль того, что кануло в Лету навсегда,
жаль, что не вернутся уж годы никогда,
жаль, что так бездарно пройдена стезя,
жаль, не воротиться и не начать с нуля.

Жаль того, что жалиться людям суждено,
жаль того, что руки свесить так легко,
жаль того, что сердцу биться тяжело,
а душе в темнице без света всё ж темно.

Было или не было, а впрочем, всё равно,
жаль, ничего не сложено и не решено,
жаль того, что вычтено и поделено,
да попросту потрачено, утрачено давно.

Из тихой тайной темноты
незримые восходят тени,
и гаснут искорки души,
мечты сжимают лапы лени.

Сжимают крепко, беспардонно,
не церемонятся они,
бестактно, нагло, монотонно,
уж сил нет молвить «отпусти».

Уж сил нет молвить и очнуться,
расправить крылья, воспарить,
чтоб в поднебесье улыбнуться
и утопично жизнь прожить.

Да, утопично! Да, свободно!
Открыто, искренне, любя!
С достоинством и благородно!
Мечты лелея и храня!

Мечты храня от хитрой лени,
коварной жизненной стези,
незримо восходящей тени
из тихой тайной темноты.

Пробежал мороз по телу
от макушки и до пят,
сердце ёкнуло, но смело
застучало вновь опять,
улыбнулась душа свету,
кой мерцает впереди,
прочь ушло оцепененье,
ноги к цели понесли.

Безустанно и поспешно
сквозь бурьян да бурелом
влачат ноги бренно тело,
позабыв навеки сон,
днём и ночью, в непогоду,
без оглядки, лишь вперёд
топают к заветной цели
чрез сплетения невзгод.

Шаг за шагом, где нахрапом,
где на брюхе, где бегом,
день за днём, добычей где-то,
а порою и стрелком,
ближе-ближе, нет сомнений,
цель заветная видна,
шаги в нужном направленье,
миг – и будет цель взята.

Пробежал мороз по телу
от макушки и до пят,
сердце ёкнуло, но смело
застучало вновь опять,
улыбнулась душа свету,
кой мерцает впереди,
прочь ушло оцепененье,
ноги к цели принесли.

Не тот мне друг, кто мёдом мажет,
а тот, кто правду всю расскажет,
у лжи ведь ноги коротки,
нам вместе с ней не по пути.
Не по пути, не по соседству,
взашей плутовку, прямо в дверцу,
чтоб неповадно было вновь
захаживать на мой порог.

Не та мила мне, ночь кто дарит,
а та, кто сердце моё ранит,
врачует душу, и пленит,
да счастье бережно хранит.
За мной идёт в огонь и воду,
не отрекаясь в непогоду,
безумно любит, не юлит,
она мой свет, она магнит.

И тот, и та, и те, и эти —
есть люди разные на свете:
кого встречаем мы в пути,
кого храним в своей груди,
кого обходим за версту,
кого пускаем в дом в грозу;
но каждый должен сам решать,
кого любить и почитать.

Отчего же жгучая мука,
неуёмная боль и тоска
всё чаще терзают мне душу,
в цвет траура красят глаза.

Отчего же сам я не знаю,
нет догадок совсем у меня,
но надежду всё ж не теряю
эту тайну открыть для себя.