Коллектив авторов - Российский колокол №5-6 2021

Зачем была та страшная война?
Чтоб внуки продавали ордена,
штаны ремнём старинным подпирая,
стояли на краю, а не у края,
дедо́в припоминая имена.

– Мой – брал Берлин… За этого Орла
хотя бы пять!..
– Медаль за Севастополь!..
Дед – Марк Михалыч!.. Во война была!..
Мадам, купи!.. Ты зенками не хлопай!

Стою, смотрю, не знаю, что сказать.
Сыны Отчизны!.. Спорят, матерятся,
кто и на что сумел наторговать.
Аллея Славы!.. Стоит ли теряться?!

Идёт за рюмку дедово добро,
на хлеб, а что получше – на квартплату.
Как будто с треском вынули нутро
со дна могил, заброшенных когда-то.

Как будто бы залезли на чердак,
где в детстве, может, даже не бывали.
На барахолку, душу сжав в кулак,
снесли сегодня всё, что отыскали.

Кто на газету, кто и на бетон
кладут медали, фляжки, чашки, блюдца,
почтовый ящик (он из тех времён),
на нём – звезда, а продавцы смеются.

Хохочущим, им даже невдомёк,
как много раньше в нём бывало боли.
Шли похоронки, не жалея ног,
и письма шли о радости и горе.

– Газета «Правда», сорок пятый год.
Пятьсот рублей! Дешевле, мать, не станет!
Стоят сыны Отечества – народ.
Наглы и злы. И память их не ранит.

Я понимаю, если б их спросить:
– За что трофеи дедовы на водку?
Они б тотчас сумели возразить,
что пуст живот и жажда режет глотку,

что без работы всё, что есть, продашь!
А где её сыскать теперь, работу?!
– Ты, барышня, хоть, может, сотку дашь
за орден, что вручён военным флотом?

Стою… смотрю… Что можно им сказать?!
Героев Севастополя потомки
себя самих не в силах обуздать;
грубы, бедны, отчаянны и ломки!

Но слава богу, если с тех небес,
где все, кто за Победу в сорок пятом
шёл на войну, на бойню и на крест,
не видят этих новеньких солдатов.

У неё глаза в печали,
сумки две по двум бокам.
Она плакала ночами,
тосковала по рукам,

по губам чужим, ненужным…
Дело было к сорока,
и никто не стал ей мужем
и любимым на века.

На трамвайной остановке
вышло чудо – вышел Он.
Посмотрел… сказал неловко:
– Я, признаться, удивлён:

как же вы баулы эти
сами можете таскать?!
– Надо ж жить на белом свете!
Счастье нечего искать!

Он, схватив её котомки,
до порога проводил,
приобняв, сказал негромко:
– Знайте: я вас полюбил!

– Разве вы один на свете?
– Да!.. Представьте!.. Я один!
– А жена была?.. А дети?..
– Раньше не было причин!

…Улыбнулись, посмеялись!
Вместе счастливо живут.
И ни разу не ругались,
и вина они не пьют.

И работают исправно,
а ещё (важней всего)
он – её любимый главный,
она – милая его.

И семью они создали
так, что миру не разбить.
Они так друг друга ждали,
что лишь вместе смогут быть.

Одно окно… Одно окно горит…
Моё окно горит и звуки множит.
О чём оно любимым говорит?
О чём оно сказать уже не сможет?

Мне хорошо, когда вокруг молчат:
в молчании и тайны, и приметы…
Бывает только грустно по ночам,
но я теперь не думаю об этом.

Горит окно!.. Горит моё окно!..
На целый мир, казалось бы, едино.
Мой свет горит – пускай вокруг темно,
мой свет горит – легко, неотвратимо.

Отец болеет, значит, болен сын.
А сын болеет – и отец в несчастье.
И разный путь – а путь у них один;
и оттого не стоит разлучать их.

Отец и сын – кармическая связь!
И разве может в мире быть иначе?!
Один из них пытается упасть —
другой внезапной паникой охвачен.

У них сильнее линия родства,
чем их разлука или разобщенье.
В крови отца и сына есть прощенье,
лишь стоит им увидеться едва.

До этого, отца не помня, сын,
о том не зная, за него болеет.
Отец смеётся – сын смеётся с ним.
Сын влюбится – отец стократ полнее

почувствует и лёгкость, и печаль,
восторг и силы, в день войдёт иначе.
На них одна небесная печать.
И оттого не надо разлучать их.

Отец и сын счастливей и сильней,
когда они друг друга в мире держат.
А женщина?.. А что сказать о ней?..
Она – земля двух океанов между.

И время не лечит, и солнце не сушит
открытые раны усталой души
(не верит, что будет когда-нибудь лучше,
что снова на свете захочется жить).

Пытаюсь уйти из порочного круга
отчаяний, страхов, раздумий, обид.
А сердцу неистово хочется друга,
а сердце за близких всё больше болит.

Нас так разметало, что некуда деться.
Куда ни приедешь – всё пламя да ров.
И плачет в груди беспокойное сердце…
И дух мой печален… И взгляд нездоров.

А грянет пора, чтоб навек разлучиться.
…Но даже теперь: когда можно сказать
всё то, что хотелось, – при встрече молчится;
и прежние нити уже не связать.

Расходятся люди, как брызги над бездной.
Расходятся люди, тревоги неся.
И что ни придумывай – всё бесполезно!
И прошлое в мире исправить нельзя.

Как крылья, которые с ходу разбили,
как жизнь, что нежданно пошла под откос,
так мир разметал моих самых любимых
и самых родимых по свету разнёс

в такие теперь неприступные дали,
где жизни иные и – как ни пиши —
другие у близких заботы, печали,
желанья и страхи, и дней виражи.

И больше не встретиться – больше не будет,
чтоб с прежней и лёгкостью, и простотой.
Как волны по миру разносятся люди.
И каждый – один за заветной чертой.

От правды небес в этом мире не деться.
И каждому в срок и цвести и гореть.
…Но чудо – встречаются сердце и сердце,
чтоб счастьем друг друга в пути обогреть.