Array Альманах - Альманах «СовременникЪ» №3(23) 2021 г.

Он уже не мечтал о далеких странах, о смуглых красавицах, об экзотических напитках и фруктах – обо всем, что в мечтах обычного человека представлялось раем, пусть призрачным, но раем.

На стоянках в портах он редко сходил на берег, он не скучал по земле и, немного пройдясь по новому незнакомому городу, довольно скоро возвращался на свою шхуну, становился у противоположного берегу борта и смотрел в море. Себастьян помнил ту жажду приключений, которую он испытывал, когда был молодым, те незабываемые встречи с женщинами, любовь которых, казалось, сжигала его душу и сердце дотла. Тогда он еще смотрел на мир широко открытыми и удивленными глазами. Но прошло время, и все это давно потеряло для него интерес, и только море оставалось вечно нестареющей любовью и загадкой.

Он был среднего роста, крепко скроенный, широкий в плечах; лицо, обветренное на просторах многих морей и все покрытое мелкими морщинами, взгляд упрямый, с сильным прищуром, таким, что даже встретиться взглядом с ним было невозможно; голову его покрывали полностью седые нечесаные волосы, и ни один из них не выдавал тайну, какого цвета они были раньше. Рыжими, они были рыжими, но об этом знал только сам старик. Ноги по старой морской привычке были расставлены широко, и, несмотря на прожитые годы, он еще был полон сил, твердо ходил по палубе, даже когда штормило, и надеялся проплавать еще долго. Таким мы застаем его на борту шхуны «Карибы», принадлежащей семейной компании «Родригес и сыновья», расположенной на побережье Гондураса, в Пуэрто-Кортес, с тихой и уютной для кораблей лагуной де Альварадо. Время беспощадно не только к беднякам. Глава компании, Родригес, тоже состарился и, перед тем как передать дело сыновьям, задумал обновить свой небольшой флот, состоящий из четырех малотоннажных судов. Причем, чтобы сыновья не делили наследство, а вместе вели дело, стараясь расширить его, он решил продать все суда и приобрести один большой корабль.

Шхуна возвращалась из своего последнего дальнего плавания и направлялась в порт приписки.

Мелкая рябь набегала на левый борт и, мягко ударяя в него, откатывала обратно в море, серебрясь отражениями звезд. Луна освещала все вокруг своим белым безжизненным светом. Себастьян смотрел вперед по курсу поверх штурвала: была его очередь нести вахту. Старик посмотрел на барометр и, уверившись, что он не предвещает плохую погоду, тихо, но решительно сказал:

– Пора!

Он отпустил штурвал, убедился, что тот лишь подрагивает из стороны в сторону, но все же закрепил его по нужному курсу, постоял немного, прислушался. Было тихо: в этот предрассветный час, когда звезды уже начинали бледнеть, но до появления линии горизонта было еще далеко, команда крепко спала. До смены вахты оставалось еще полтора часа.

«Пора! Успею», – снова подумал он и направился к шлюпке – к той, что была по правому борту шхуны. Больше месяца он понемногу доставал продукты и складывал их в шлюпку, тщательно укрывая брезентом. Запас пресной воды доставил ему больше хлопот. Но и в этом случае никто не заметил, как он взял на камбузе пустую канистру и осторожно с помощью личной фляги постепенно наполнил ее. Чтобы проделать все это, Себастьян помимо собственных вахт напрашивался на внеочередные вахты, ссылаясь на бессонницу, что в его возрасте было вполне естественным.

Подойдя к шлюпке, он начал медленно спускать ее за борт. В полной тишине предательски заскрипели веревки, и он на мгновение замер. Вдруг снизу раздались шаги: кто-то поднимался на палубу. Обернувшись, Себастьян напряженно ждал. Человек поднялся на палубу и остановился, прислонясь к рубке рядом с корабельным колоколом. Фонарь светил из-за его спины в лицо Себастьяну и не давал разглядеть, кто это. Некоторое время оба смотрели друг на друга.

– Себастьян, это ты? – раздался голос.

– Да, капитан Мартин, я, – ответил старый матрос.

Через некоторое время капитан подошел к Себастьяну, молча постоял рядом и тихо сказал:

– Почему ты бросил штурвал, оставив судно неуправляемым, пусть даже сейчас штиль? Ты же бывалый моряк и сам знаешь, что за это полагается! Я вынужден буду написать рапорт в пароходстве, когда мы доплывем до порта.

– Вот именно, капитан Мартин, я старый моряк и, к сожалению, слишком старый… – начал говорить Себастьян.

– Это меня не касается: все когда-нибудь стареют, – перебил его капитан, сплюнув за борт, и заметил полуспущенную шлюпку.

– И зачем ты спускаешь шлюпку за борт?

Мартин, пятясь, снова оказался у рубки, протянул руку к корабельному колоколу и добавил:

– Ты сам знаешь, что с тобой сделает команда, стоит мне только ударить в колокол. Ведь ты пытаешься украсть средство спасения, на случай если мы будем тонуть.

– Подождите, капитан, не надо будить команду, дайте мне сказать.

– Говори, я готов выслушать тебя, но помни: если я тебе не поверю, то ударю в колокол уже без предупреждения, – коротко ответил Мартин. – Но сначала убери из-за спины нож; я же знаю, что ты держишь его там, в правой руке. Куда уж тебе драться со мной, ты же совсем старик. Опомнись!

Себастьян вытащил руку из-за спины так, чтобы капитан видел ее, сложил нож, который он выхватил машинально, только от неожиданности, убрал его в карман штанов и начал говорить:

– Как-то месяца два назад я случайно услышал ваш разговор с боцманом и узнал, что это последнее плавание шхуны. Хозяин продает все свои старые суда и увольняет также всю команду, пока не приобретет другое судно. Я уже старый, и мне не приходится надеяться, что он возьмет меня в новую команду. По этой же причине не наняться мне и ни на какое другое судно. И я не хочу окончить свою жизнь бездомным попрошайкой, спиваясь в портовых трактирах. А штурвал я закрепил, хотя и стоит полный штиль.

– Тебя никто не ждет на берегу, Себастьян? – спросил капитан.

– Никто.

– А есть ли у тебя дом?

– Нет.

– Что же ты собирался делать в открытом море? – спросил капитан. – Куда намерен был плыть?

– Я никуда не собирался плыть, даже весла не хочу брать с собой. Мой дом – море, и всю свою жизнь я провел на кораблях. Пусть море и решит мою судьбу, – сказал старик, в уголках его глаз блестели слезы. – Последние несколько лет я ходил в плавания с вами, Мартин, и вам не в чем меня упрекнуть. Прошу только одного: дайте мне уйти туда, где мой настоящий дом, – в море.

– Но если ты, Себастьян, решил умереть, то почему бы тебе просто не кинуться за борт? – спросил Мартин.

– Я не говорил, что хочу умереть, капитан, – ответил старик. – Я только хочу, чтобы море решило мою судьбу. К тому же как христианину мне нельзя уйти из жизни добровольно: самоубийство – большой грех.

«Да, это так», – подумал капитан и надолго замолчал. На своем веку он повидал много и всегда старался понять душу моряка. Вот и сейчас он мысленно поставил себя на место Себастьяна: нищета, голод, болезни и… одиночество.