Сергей Цветков - «ЕСЛИ» №6(208) 2010

Он судорожно вздохнул и понял, что опять замерз. Окружающий пейзаж больше не казался ему величественным и сказочным — вспышка Аннелиз разрушила чары, и теперь Клайд видел перед собой просто старый дом, заброшенный огород, разросшиеся сорняки и стаю ободранных, одичавших кошек.

Батиста подошел к нему и сел рядом. Еще через пять минут к ним присоединилась Аннелиз. Клайд обнял ее за плечи и почувствовал, как понемногу отступает напряжение и остывают страсти. Немного погодя она уже сама прильнула к нему, и Клайд сразу позабыл про все свои вопросы, убежденный примитивным языком ее тела. Кошки, попрятавшиеся с началом схватки, тоже выбрались из своих убежищ и теперь снова принюхивались, охотились и гадили как ни в чем не бывало. Обыденность их поведения еще больше успокоила Клайда. Так, подумалось ему, после катастрофы или взрыва наступает минута абсолютной тишины, но потом затаивший дыхание мир снова оживает: слышатся торопливые шаги и голоса, раздается негромкое урчание моторов и опять начинают тикать часы.

Солнце еще не появилось между вершинами утесов, но теплый золотой свет, словно прилив, уже полз по гранитной стене, и вместе со светом возвращались в ущелье волшебство и таинственная красота.

Пит ожил примерно через полчаса. Он пошевелился, сел, бросил злобный взгляд в сторону Аннелиз, но сразу же отвернулся, понурив голову. Его левый глаз закрылся лиловой опухолью, лоб тоже покрывали синяки и ссадины, на губах и подбородке запеклась кровь из разбитого носа. Очевидно, нос был сломан, потому что дышать Пит старался через рот. Никто с ним так и не заговорил, и он, еще раз оглядевшись по сторонам, словно в поисках чего-то, чем он мог бы себя занять, снова улегся на песок спиной к ним. Внезапно куда-то исчезли все кошки: дружно, как по команде, они одна за другой шмыгнули в кусты и пропали из вида. Сколько ни вглядывался Клайд в заросли, он так и не увидел ни одного зверька.

— Куда это они рванули? — поинтересовался Батиста.

Аннелиз, осторожно сняв с плеча руку Клайда, села прямо и, устало вздохнув, произнесла какое-то слово, которое звучало примерно как «ллуррулу». При этом она глядела на юг — в том направлении, куда удрали последние кошки, — и Клайд тоже стал смотреть в ту сторону. Сначала он ничего не видел — только слышал далекое хриплое мяуканье и странные сухие шорохи. Внезапно из зарослей на песчаную косу выскочила черно-зеленая тварь, за которой следовала огромная стая кошек. Каждый раз, когда тело твари сокращалось, и она принимала уже знакомую Клайду форму гнилого капустного кочна, кошки прыгали на нее и, впившись когтями в «листья», повисали на них, не отцепляясь, даже когда тварь вытягивалась во всю длину.

— Помоги-ка мне его поднять, — сказала Аннелиз Батисте. — В лабораторию, скорее!

Вместе они подхватили Клайда под руки и потащили в пахнущий сыростью и кошками сарай. Здесь действительно было пусто, если не считать двух столов и шкафа-картотеки; голые бетонные стены поросли седой плесенью, под ногами хрустели битое стекло и прочий мусор. В дальней стене виднелась утопленная в бетон металлическая дверь.

Здесь Аннелиз и Батиста попытались уложить Клайда на пол, но он сказал, что будет стоять, опираясь на один из столов. Батиста уже закрывал входную дверь, когда внутрь вполз Пит — вполз и тут же снова повалился на бок. Сквозь щель в оконных жалюзи Клайд видел, как черно-зеленое существо длинными, плавными скачками скользит вдоль песчаной косы — похоже, его способ передвижения был довольно эффективным, хотя и странным. Возле гондолы оно остановилось, вытянувшись во весь рост (семь футов или даже больше, как показалось Клайду), и сразу стало похоже на засохшую елку, которую после Рождества вынесли на помойку — ободранную, потерявшую половину иголок. Вместо пластмассовой звезды ее верхушку венчала небольшая голова, формой и размерами напоминавшая мяч для американского футбола — овальная, гладкая, оливково-зеленая. Ни волос, ни глаз или рта Клайд на ней не увидел. На «листьях» твари все еще висели несколько кошек, которые грызли и жевали их с явным удовольствием. Бросив взгляд чуть дальше, Клайд увидел, что вся коса усыпана мохнатыми кошачьими тельцами: одни — блаженно катались на спине и орали во все горло, другие — неверной походкой трусили к кустам.

Пока он смотрел, по телу твари пробежала странная дрожь, торчащие во все стороны «листья» замерцали; потом она вытянулась еще больше и издала громкий протяжный звук, похожий то ли на вой, то ли на рыдание:

— Л-лурру-улу!!!

Чуть хрипловатый, сходный по тону со звуком фагота, клич твари раскатился над рекой и замер, и сразу же она начала оседать, как будто сдуваясь, пока не стала похожа даже не на раздавленный капустный кочан, а на изодранный лоскутный коврик, посреди которого чуть возвышался темно-оливковый овал головы. Жирный белый кот, подозрительно похожий на Принца, выбрался из-за ближайшего куста и с блаженным «мря-яа!» повалился на край этого коврика.

— Значит, тварь только крадет кошек, а вовсе не убивает, — негромко сказал Клайд Батисте, который тоже подошел посмотреть. — И она кормит их собой… своими листьями, как валерьянкой!

— Ллуррулу любят кошек, — подал голос Пит. — Кошки ухаживают за ними, обрывают слишком разросшиеся или отмершие покровные листья, а за это ллуррулу дарят им блаженство. И только людей они убивают…

— Это потому, что ты и твои друзья стали на них охотиться, — резко перебила Аннелиз.

— Ну да, конечно. До этого ллуррулу носили значки с «куриной лапкой» и хором пели «Приди, приди Господь…». Что, как ты думаешь, случилось с людьми из «Мутагеникса»?..

— Да, кстати, что с ними случилось? — поинтересовался Батиста. — В своих мемуарах ты почему-то обошел этот вопрос.

— Значит, тварей много? — спросил Клайд.

— Пит их здесь запер, — мрачно объяснила Аннелиз Батисте. — Людей, я имею в виду. Бедняги пытались спастись через пещеры, но… Никто до сих пор точно не знает, что с ними случилось.

— Через пещеры? — удивился Клайд.

— А что мне оставалось делать? Отпустить их, и пусть бы они рассказали всему миру о новом, удивительном виде живых существ? — Пит поднялся с пола и в гневе шагнул к Аннелиз. — Тогда Хэллоуину точно пришел бы конец. Солдаты, журналисты, ученые слетелись бы в мой город, как мухи на мед.

Аннелиз стукнула кулаком по шкафу-картотеке.

— Если бы ты не сливал в реку вещества-мутагены и не загрязнял окружающую среду, им не понадобилось бы выбираться на поверхность. И тогда, возможно, ты еще очень долго не узнал бы о существовании ллуррулу.

— Хватит нести эту гринписовскую чушь! — рявкнул Пит и добавил нарочито писклявым голосом, явно передразнивая Аннелиз: — «Ты же видишь, что они — не растения и не животные, они воруют кошек и портят телевизионные кабели, а значит, они разумны. Разумны и нуждаются в нашей защите…». Черт побери, Аннелиз, большей глупости я в жизни не слышал! Вороны тоже охотятся на мышей и бывает крадут разные блестящие вещи, но это не значит, что мы с ними — братья по разуму!