Журнал «Если» - «Если», 2008 № 04

— Мне не нужны никакие тени! Они по своей воле просочились сквозь стены, если только…

Графиня с горечью оглядела общество и рассерженно пробормотала:

— Если только кто-то из этих предателей не привел их с собой, чтобы причинить мне зло. С тех пор как умерла матушка, я больше не знаю, кто — мой верный друг, а кто — тайный враг.

— Скорблю вместе с вами о вашей потере, — учтиво молвил Астольфо. — Когда это произошло?

— Может быть, вчера. А может, много лет назад. — Ее глаза широко раскрылись. Лицо на миг исказила гримаса ужаса. — А может, случится завтра.

— В любом случае, это тяжелая утрата.

Она махнула грациозной, обремененной тяжелыми кольцами ручкой в мою сторону:

— Почему твой друг все время молчит? Я не доверяю тем, кто лишь глазеет по сторонам, но слова не вымолвит.

— Фолко только недавно с фермы, — пояснил Астольфо. — Не умеет себя вести в приличном обществе и больше всего на свете боится показаться неотесанным детиной. Но как помощник он совсем не плох.

— Помощник в твоем предприятии с тенями?

Астольфо мягко улыбнулся и кивнул.

— Так вот, я позвала тебя по поводу омерзительных, грязных теней.

— Повторяю, для меня ваше приглашение — большая честь.

— Почему ты постоянно раздражаешь меня? Я сказала, что настояла на твоем приходе. Я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы приглашать. Я очень редко кого приглашаю последнее время. Нельзя так легко доверять людям.

— И вам даже не с кем потолковать по душам?

Графиня на удивление резко хлопнула в ладоши, и в зале мгновенно воцарилась тишина. Пожилой мужчина, сидевший у стены на скамейке с резными подлокотниками, поднялся, медленно направился к большому столу, накрытому белой дорожкой, и взял с него маленькую шкатулку из тисненой кожи, перехваченную железными полосами.

Шкатулку он понес было графине Тринии, но та взмахом руки указала на Астольфо.

— Пожалуйста, как следует рассмотри драгоценный камень, который там находится. Хотелось бы знать, что ты о нем думаешь.

Астольфо взял шкатулку у пожилого синьора и открыл ее. На мягком фиолетовом бархате лежал алмаз размером с яблоко-кислицу.

Хотя я стоял более чем в семи шагах, ослепительный свет ударил мне в глаза, словно камень вобрал в себя пламя всех свечей, прежде чем разлить это сияние тысячей теплых лучей по большому залу.

Астольфо долго не отрывал взгляда от необыкновенного камня, прежде чем спросить графиню:

— Позволено ли мне будет взять его в руку, синьора?

Графиня милостиво наклонила голову.

Астольфо держал камень перед глазами большим и указательным пальцами, глядя сквозь него. Потом медленно повернулся на каблуках, так что и камень описал полный круг, и стал осторожно переворачивать его снова и снова, осматривая каждую поверхность. Отполированный, но не ограненный, он словно пульсировал, когда свет факелов и свечей пронзал его холодную сердцевину.

Наконец Астольфо бережно положил драгоценность на место и поклонился старому придворному, который вернул шкатулку на стол.

— Итак, — спросила графиня, — что ты там видишь?

— Точно сказать не могу, — признался Астольфо. — Сначала мне показалось, что это трещина, потом, скорее, вкрапление. И все же ничто не нарушает внешнюю поверхность. Жаль, я не захватил увеличительное стекло, чтобы сказать точнее.

— Нет, — покачала головой графиня, — никаких магических стекол! Я им не доверяю! То, что нужно увидеть, следует наблюдать невооруженным глазом. Ты сам скажешь, если заметишь то, что открывается мне.

— Я видел тень.

— Вот оно!

Она снова хлопнула в ладоши, испугав и меня, и всю компанию.

— Я тоже видела тень, жуткую, темную, слизистую, дымную тварь, извивающуюся в самой сердцевине моего камня. Раньше ее не было. Прежде мой алмаз был прозрачным, ярким и сверкающим, как звезда. Сейчас он стал золотистым, желтоватым, и это мне не нравится. Он с каждым днем теряет в цене, верно?

— Но, синьора, он все равно невероятно дорого стоит.

— Нет. Говорю тебе, он дешевеет с каждым часом. Почему ты постоянно споришь со мной?

— Если он не так ярок, как раньше, значит, возможно, поврежден, однако причина мне неизвестна… Могу я спросить, где он был найден и как попал к вам?

— Не можешь! И я устала от постоянных пререканий. Кробиус, — она показала на старика, который приносил шкатулку с алмазом, — расскажет историю камня, если тебе так уж необходимо ее знать. У меня раскалывается голова, а разум скользит, как копыта осла на политой маслом брусчатке. С меня на сегодня хватит. Когда поймешь, что случилось с моим лучшим алмазом, и найдешь способ его излечить, можешь вернуться, уведомить меня, и я щедро тебя вознагражу. Надеюсь, ты не станешь оспаривать размер суммы, которую я решила тебе выделить. Меня тошнит от постоянных возражений.

— Синьора…

Старик подошел к нам, поклонился и направился к двери в дальнем конце зала. Мы последовали за ним на почтительном расстоянии.

В маленькой комнате рядом с парадным залом было тихо. Единственная лампа с абажуром в виде чаши, стоявшая в центре стола между четырех стульев, лила яркий свет, и Кробиус поставил под ней шкатулку с драгоценным камнем. Только сейчас я рассмотрел Кробиуса поближе: тощая серебристая бородка, острый конец которой исчезал за треугольным вырезом мягкого воротника; усталый мягкий голос и тонкие желтоватые пальцы патрицианского философа. Прежде всего он усадил нас и предложил освежающие напитки, от которых Астольфо вежливо отказался. Я, разумеется, последовал его примеру. Затем Кробиус устроился между нами и объяснил, что о происхождении и появлении алмаза, который так тревожил графиню, почти ничего не известно.

— Но как это может быть? — удивился Астольфо. — Такой красивый камень должен иметь долгую и бурную историю.

— Возможно, и так, но об этой истории мы ничего не знаем, — чрезвычайно спокойным, почти гипнотически-размеренным голосом продолжал Кробиус. — Он был найден в вещах Тайрина Бланци, второго мужа графини. Когда-то семейство Бланци считалось одним из самых богатых и могущественных в торговом мире, но потом для него настали тяжелые времена. Как многие торговые компании, семейство посылало корабли в гибельные моря на севере, надеясь на выгодный обмен с лесными племенами Джастерленда и рыбаками с островов Авроры. Но мятежи и пиратство нанесли суровые, а под конец и смертельные удары торговым предприятиям Бланци, и они стали получать доходы исключительно от арендаторов своих поместий. Кое-кто предполагал, что алмаз был получен в результате выгодной торговой операции, но нигде не найдено ни единой записи о его происхождении.

— И сколько времени прошло со смерти Бланци до обнаружения алмаза? — осведомился Астольфо.