Журнал «Вокруг Света» - Вокруг Света 1993 №04

Дик оторвал глаза от окуляров. Яблонски пальцем показывал ему, где она располагается.

— На нем держится весь аппарат. И еще, если меняешь положение, не забывай проверять фокусное расстояние. Это не влияет на резкость, но помни, что самое длинное фокусное расстояние у объектива тогда, когда объект находится точно на расстоянии, указанном цифрой в видоискателе. Если ты хочешь его изменить, регулируй этой кнопкой.

— Ты кончил? Я все это прекрасно помню.

— Превосходно, тогда без проблем. Но умоляю тебя: не приноси его обратно в коробке из-под обуви. И верни эту штуковину не позже завтрашнего полудня, иначе придется поджарить тебе одно место.

— Разумеется, господин... господин комиссар. Слушаюсь, сэр!

— Не выпендривайся, Дик, я шучу. Сколько тебе надо пленок?

— Еще пару кассет. Вот уж действительно компактные штучки. Ты уверен, что пленка в каждой из них дает 200 снимков?

— Ясное дело. Не будет же техника врать.

Дик положил аппарат в футляр и поднял его. Он покинул Яблонски, который какое-то время глядел ему вслед. Едва тот вышел, как Яблонски снял трубку телефона.

— Капитан Лессер,— отрывисто сказал он,— вы просили предупредить, если Дик Нефф обратится ко мне с какой-нибудь просьбой. Так вот, он только что был у меня. И взял аппарат «Старлайт».

Глава восьмая

Членам поисковой группы по-прежнему ничего обнаружить не удавалось. Казалось, парк не желал навести их хотя бы на малейший след. Скамейка, с алевшим от человеческой крови снегом, несколько лохмотьев, возможно, оставшихся от одежды жертвы. И все. Ни тела, ни свидетелей. И до сих пор никто не заявил о пропавшем без вести. Полицейские ждали, что им с минуту на минуту прикажут покинуть место происшествия. Округ не мог позволить себе продолжать тратить время впустую. И тогда к стольким тайнам этого города добавилась бы еще одна.

Сомнений в том, что кто-то погиб здесь, не было. Но что предпринять для розыска убийцы, если нет иных, кроме этой крови, следов.

— Может, хоть это даст что-нибудь новенькое,— заметил медэксперт, когда сержант протянул ему прозрачный пластиковый пакет с обрывками ткани.

Бекки Нефф воздержалась от комментариев. Все было так неопределенно. И потом даже заявление Уилсона, по правде говоря, не внушало доверия. Черт побери, ведь его вполне могли напугать собаки. Как ни досадно, но у них не было ни одного аргумента, способного убедить штаб-квартиру. Уж если какой-то сыщик ради забавы решил провести расследование в отношении оборотней, он непременно должен добиться успеха, иначе рассчитывать на что-либо, кроме досрочной отправки на пенсию, ему не придется.

— Вы мне верите? — спросил Уилсон, прерывая сгустившуюся в машине тишину.

— Да-а,— протянула Бекки, удивляясь его вопросу.

— Речь идет не о тебе, дурочка. Я имею в виду нашего гения. Хочу знать его мнение.

— Если это не случилось в приступе белой горячки, тогда, на мой взгляд, вы видели то, о чем говорили.

— Спасибо.

После своего рассказа о ночном происшествии Уилсон все время молчал. Бекки не могла понять, размышлял ли он или просто впал в депрессию. Он выглядел еще более сумрачным, чем обычно.

Когда Уилсон повернулся, снова уставясь в парк через стекло машины, Эванс поднял брови.

— Послушайте,— сказал он ему в спину,— если для вас это так важно, ну что же, тогда я верю. Мне так хотелось бы вам хоть немного помочь.

— Из маленьких ручейков сбегаются большие реки,— кисло произнесла Бекки.

— Я убежден в этом. Именно так и должно быть.

— Пожалуй,— сказал Уилсон.— Именно так.

Внезапно поднялась какая-то суматоха. Два копа из Сентрал парк вскочили на мотоциклы; парни из 20-го округа ринулись к машинам. Бекки поспешно включила радио: «13, повторяю — 13, в Бетезда Фаунтин».

— Господи!

Бекки живо пристроилась в хвост другим машинам. Они неслись, не разбирая дороги, прямо через парк, подминая под себя свежий снег. «13» — это самый серьезный сигнал, который может дать полицейский: это означало, что он попал в беду. Получив его, все соседние полицейские подразделения, а порой и более удаленные, были обязаны немедленно прийти на помощь. Этот сигнал полицейские ненавидели больше всего на свете, но если такое случалось, то откликались на него от всей души.

Когда-то Бетезда Фаунтин был элегантным рестораном на открытом воздухе. Летом сюда стекалась самая пестрая публика, чтобы подегустировать вина и полюбоваться на фонтан. Затем наступили 60-е годы, когда нагрянули наркотики. И Бетезда превратили в рынок их сбыта. Ресторан закрылся. Фонтан забросали мусором. Стены покрылись всякого рода надписями. Появились и убийства. Теперь это, некогда любимое горожанами место отдыха уныло пустовало как летом, так и зимой. На эспланаде, нависшей над бассейном, скорчившись и переломившись пополам, лежало лицом в снегу тело в голубой форме полицейского. Первыми до него добрались мотоциклисты.

— Он ранен,— крикнул один из них.

Со стороны Рузвельтовской больницы уже завывала сирена «скорой помощи».

Бекки пристроила свой «понтиак» сразу же за мотоциклами, и все трое пулей выскочили наружу.

— Я медик,— совсем ни к чему бросил на ходу Эванс.

В нью-йоркской полиции не было человека, который не знал бы, чем занимается Эванс. Он подбежал к раненому. Бекки ни на шаг не отставала от него. Это был коп средних лет, наверняка один из членов поисковой группы в парке.

— Вот подлая тварь,— сказал он, силясь улыбнуться,— это мерзавка собака так продырявила мне брюхо.

Говорил он с трудом, еле слышно.

— Проклятье,— выругался Эванс.

— Это серьезно, док? — спросил коп сквозь слезы.

Медик отвернулся.

— Лучше не двигайся, дружок, пока не принесут носилки.

Какой бы ни была рана, вы так потеряете меньше крови.

— До чего больно от этой пакости,— простонал полицейский.

Затем его глаза округлились, голова упала на грудь.

— Быстро, любую повязку! — приказал Эванс.— Он потерял сознание.

Двое друзей пострадавшего наложили ее прямо на дыру, зиявшую в его пальто.

— Где же эта похоронная колымага? — отрывисто спросил Эванс.— Если они не подсуетятся, коп отдаст концы.

В тот же момент подъехала «скорая», и медбригада не мешкая принялась за дело. Осторожно разрезали верхнюю одежду и обнажили рану.

Было жутко смотреть, как пульсировали темно-синие стенки кишечника. Бекки едва не разрыдалась. Опять ОНИ! И только что! Пять минут тому назад! Они бродят где-то рядом. Она дотронулась до плеча медэксперта.

— Оставьте меня в покое.— Он осматривал рану.— Увезите его,— приказал он полицейским. Затем посмотрел на Бекки и прошептал всего два слова: — Не выживет.