Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1992 год

Негр потянулся и сел.

— Доброе утро! — сказал он, почесывая пятку. — Вы что же, не спали?

— Нет.

— Ну и глупо. Я же обещал, что не обману. Я и правда очень хочу вам помочь.

— Спасибо, Жан. А когда в лесу станет светло?

— Не раньше чем через час. Только звери знают, когда наступает рассвет. Чуют загодя. Дайте-ка мне нож, Папийон.

Я без всяких колебаний протянул ему мачете. Он отошел и отрезал кусок стебля кактуса. Разрезал и протянул одну половинку мне.

— Вот, высосите сок, а остальным натрите лицо.

Используя этот довольно оригинальный способ, я умылся и немного утолил жажду. Светало. Жан отдал мне мачете. Я закурил, угостил и его сигаретой, и мы двинулись в путь. Наконец где-то к полудню, преодолев труднопроходимые участки леса и не встретив ни единой души, мы вышли к лагерю Инини.

Сперва я увидел настоящую железную дорогу, правда, узкоколейку. Шла она краем широкой вырубки.

— По рельсам поезда не ходят, — объяснил Жан. — Заключенные сами толкают вагонетки. Колеса так гремят — за милю слышно.

Как раз в это время мимо проехало такое сооружение — нечто вроде дрезины со скамейкой, на которой сидели двое охранников. Сзади примостились двое китайцев — упираясь длинными шестами в землю, они приводили дрезину в движение. Из-под колес сыпались искры.

На дороге и вырубке оказалось множество людей. Сновали китайцы, одни несли на спине связки лиан, другие — диких свиней, третьи — охапки пальмовых ветвей. Жан объяснил, что добывают все это они в джунглях, из лиан делают плетеную мебель, из пальмовых листьев — щиты для защиты огородных растений от палящих лучей солнца. Поросята идут, разумеется, в пищу. Кроме того, в джунглях отлавливают бабочек, насекомых и змей. Некоторым заключенным-китайцам разрешают выходить в лес на несколько часов после окончания основных работ. Но к пяти все снова должны быть в лагере.

— Вот, Жан, держи! Здесь пятьсот франков и еще ружье (я предварительно разрядил его). Мне хватит и мачете. Можешь идти, и спасибо тебе. Надеюсь, Бог вознаградит тебя за то, что ты помог мне, бедолаге, начать новую жизнь. Ты меня не подвел, как и обещал, еще раз спасибо. Когда-нибудь будешь еще рассказывать детям: «Этот заключенный выглядел довольно приличным парнем. И я ничуть не жалею, что помог ему!»

— Месье Папийон, уже поздно. Скоро стемнеет, и мне все равно далеко не уйти. Оставьте ружье себе, я побуду с вами до утра. Наверное, лучше будет, если я сам найду какого-нибудь китайца и попрошу его сообщить Куик-Куику, вы только скажите. Меня он не так испугается, как вас. Тем более если вдруг объявятся охранники. Тогда я скажу, что ищу красное дерево по заказу одной компании в Кайенне. Вы уж на меня положитесь.

— Все равно, ружье бери. Мало ли что... Да и потом, не вооруженный человек в джунглях — это может показаться подозрительным.

— Пожалуй.

Жан стоял на дороге. Мы договорились, что, как только я замечу подходящего китайца, тут же дам ему знать тихим свистом.

— Добрый день, мисе! — поздоровался с Жаном старичок китаец на ломаном французском. Через плечо у него был перекинут огромный лист капустной пальмы — настоящий деликатес. Я тихонько свистнул — китаец, первым приветствовавший Жана, показался мне подходящим кандидатом.

— Добрый день, Чинк! Постой, надо потолковать.

— Чего твоя нада, мисе? — Он остановился.

Они говорили минут пять. О чем, я не слышал.

Наконец Жан подвел китайца к деревьям, за которыми укрывался я. Китаец протянул мне руку.

— Твоя бежала?

— Да.

— Откуда?

— С острова Дьявола.

— Хорошо, хорошо, — он рассмеялся, разглядывая меня узкими глазками-щелочками. — Хорошо, хорошо. Твоя имя?

— Папийон.

— Моя не знай.,

— Я друг Чанга. Чанга, брата Куик-Куика.

— О? Хорошо, хорошо, — он снова потряс мне руку. — Чего твоя хочет?

— Скажите Куик-Куику, что я жду его здесь.

— Моя не мочь.

— Почему?

— Куик-Куик украла шестьдесят утка у начальник лагерь. Начальник хотела убивать Куик-Куик. Куик-Куик бежать.

— Как давно?

— Два месяц.

— Бежал морем?

— Моя не знай. Моя ходить в лагерь, говорить другая китайца, большой друг у Куик-Куик. Она скажет, что моя делать. Твоя отсюда не уходить. Моя сама приходить.

— Во сколько?

— Моя не знать. Но моя приходить, приносить сигарета, кушать. Моя свистеть «Ла Мадлон». Твоя слышать и выходить на дорога. Понимай?

— Понимай.

И он исчез.

— Ну, что ты на все это скажешь, Жан?

— Ничего страшного. Если хочешь, можешь пойти к Куру, там я раздобуду тебе каноэ, еды и парус тоже раздобуду. Можешь уплыть морем.

— Но мне далеко надо, очень далеко, Жан. Одному не добраться. Все равно спасибо за предложение. Если другого выхода не будет, так и поступим.

Китаец уделил нам большой кусок капустного листа, который мы и съели. Стоящая штука, с острым свежим привкусом ореха. Жан вызвался нести караул. Я натер табачным соком лицо и руки — москиты вновь начали донимать. И уснул.

Разбудил меня Жан.

— Папийон, вроде бы кто-то насвистывает «Ла Мадлон».

— А сколько сейчас?

— Не очень поздно. Где-то около девяти.

Мы вышли на дорогу. Ночь стояла страшно темная. Свист приблизился, и я ответил. Так мы пересвистывались некоторое время и наконец сошлись. Их было трое. Каждый по очереди пожал мне руку. Скоро взойдет луна.

— Давайте присядем вот тут, у дороги, — сказал один из них на чистейшем французском. — Пока темно, нас никто не увидит. — Подошел Жан. — Сперва поедим, говорить будем потом, — продолжал образованный китаец.

И мы с Жаном принялись за еду. Сперва это был какой-то горячий овощной суп, затем последовал тоже очень горячий сладкий чай с привкусом мяты — изумительно вкусный.

— Значит, вы — близкий друг Чанга?

— Да. Он сказал, что я должен разыскать здесь Куик-Куика и продолжать побег с ним. Я опытный моряк. Вот почему Чанг хотел, чтобы я забрал его брата. Он мне доверяет.

— Понимаю. А какая у Чанга татуировка?

— Дракон на груди и три точки на левой руке. По его словам, эти три точки означают, что он являлся одним из предводителей восстания в Пунта-Кардон (Венесуэла.). А лучший его друг был предводителем другого восстания — Ван Ху. И потерял руку.

— Это я и есть, — сказал китаец. — Да, теперь сомнений нет: вы друг Чанга, а значит, и наш друг тоже. Дело в том, что Куик-Куик сам в море выйти не может, не умеет управлять лодкой. Сейчас он один в джунглях, километрах в восьми отсюда. Добывает древесный уголь. Друзья этот уголь продают, а деньги относят ему. Когда накопит достаточно, купит лодку и будет искать компаньона по побегу морем. Там, в джунглях, он в безопасности. На островке, окруженном непроходимыми болотами, куда никто не сможет пробраться, не зная пути. Тут же засосет. Я приду на рассвете и отведу вас к Куик-Куику.