Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1990 год

Все шире панорама Большого Кавказского хребта. Небо из голубого становится темно-синим. Облачности почти нет, и это радует. Снегу по колено. Это и плохо, и хорошо. Плохо потому, что идти тяжело, а хорошо — ибо гарантированы от срывов. Ведь покатись вниз камень или кусок льда, упряжка может броситься следом, собаки любят поохотиться за всем, что шевелится. Во время Полярной экспедиции случалось, что упряжка неслась к обрыву, на котором от ветра колыхалась трава...

Конечно, мы подстрахованы — нас сопровождает мастер спорта по альпинизму Володя Рыкшин, и все же по снегу идти спокойнее.

Вот показались остатки избушки, построенной когда-то на седле Эльбруса. Останавливаемся, скармливаем собакам по свежемороженой рыбине — едят с удовольствием. Я же с трудом проглатываю пару кусочков сахара. Надо дать собакам и себе передохнуть.

Тяжело подходит Вася Бажин. Он единственный из киногруппы, кто поднялся на эту высоту. Василий считает, что задача выполнена — никто еще с упряжкой собак так высоко не поднимался. Он прав, но ведь все-таки мы не на вершине...

Говорю вслух:

— Сейчас встанем и пойдем!

И встал. Машинально крикнул собакам:

— Хак! Вперед!

Не сразу сообразили, из-за чего они вдруг сбились в кучу. Оказывается, кто-то рассыпал по снегу сухари...

Переваливаем через седло и по обратной стороне Восточной вершины Эльбруса поднимаемся по твердому снежному насту вдоль скалистой гряды. Напряжение возрастает. Слева по склону — фумарола. Собаки с любопытством смотрят в сторону поднимающегося пара, но командам подчиняются и проходят мимо. Срывается камень и катится по склону. Рывок, но Володя успевает воткнуть ледоруб в наст и пресечь движение упряжки в сторону. Собаки успокаиваются и снова идут вверх. Западная вершина, что за спиной, становится все ниже и ниже. Темп восхождения хороший, но выкрикивать команды собакам уже выше моих сил... До вершины метров пятьдесят. На склоне — крупные камни с проплешинами снега. Володя советует оставить упряжку, а самим подняться на вершину. Скорее думаю, чем отвечаю: «Стоило ли тогда все это затевать?! Хак! Хак!» Уже потом Володя признался, что никак не ожидал, что собаки и здесь пройдут...

Все! Вершина! Высота 5621 метр! 1 июня 1989 года, 17.00 по московскому времени. Тщательно фотографирую. Володя торопит, ведь контрольное время восхождения на Эльбрус — 15 часов, надо успеть засветло вернуться на Приют-11. Пытаюсь объяснить ему, что с собаками мы в любую погоду, даже ночью, пройдем точно по тому же маршруту, по которому поднялись, но время особенно не тяну, и мы уходим вниз.

С вершины до седла спускались, притормаживая нарты; собаки бежали рядом. Около избушки остановились, запрягли собак. Не успел я сказать Володе, чтобы держался крепче, как собаки дернули, нарты наехали полозом на камень и перевернулись вместе со мной. Метров двадцать они тащили меня по острым камням. И отпустить не могу — тогда упряжка вернется домой без нас. А дойдем ли мы засветло? И хватит ли у меня сил своим ходом спуститься к Приюту-11? Все это промелькнуло за мгновение... Я инстинктивно, из последних сил, держался за нарты. Собаки остановились. Подбежал Володя. Дальше спускались почти без приключений. Только несколько раз перевернулись на крутых склонах в снегу, и тогда оставили в упряжке три лайки. На них к восьми часам вечера и подъехали к Приюту-11. Остальные собаки пришли следом.

Не успели мы вернуться с Эльбруса, как стали думать: а почему бы не подняться на пик Ленина на Памире, высота которого 7134 метра?

Тянуть нарты, работать в упряжке может любая собака. Но полярные лайки — потомственные ездовые. У них и характер особый, я бы сказал — более человечный, и едят они все что жуется (правда, могут съесть на себе и упряжь, обгрызть ремешки на нартах), и место отдыха и ночевки для них — там, где остановилась упряжка.

Ездовых лаек кормят один раз в сутки — вечером, в экстремальных же условиях они могут не есть по несколько дней и работать. Эти собаки хорошо запоминают дорогу, хорошо ориентируются. Охотники на Севере в сильную пургу нередко доверяются упряжке.

Эльбрусское восхождение показало, что и в горах ездовые собаки могут работать. Но появилось и множество вопросов, ответы на которые частично может дать экспедиция на Памир. Прежде всего мы предполагаем вести более серьезный контроль за состоянием собак — взвешивание, дозированное питание, измерение температуры тела, анализы крови и так далее. Результаты Памирской экспедиции покажут, насколько осуществима наша идея — использовать собак для транспортно-спасательных работ в горах. Скажу только, что уже после Эльбрусской экспедиции пришло предложение о сотрудничестве с альпинистским клубом из Алма-Аты...

Вообще ездовые собаки в горах могут обслуживать и туристские маршруты, просто катать детей и взрослых на турбазах — короче, приносить доход. И когда мы говорим об этом, все соглашаются — да, это интересно и перспективно, но где взять ездовых собак? Даже на Севере сейчас упряжку не везде встретишь...

Мы готовы заниматься развитием ездового собаководства в нашей стране. Опыт есть, есть небольшая база. А с учетом того, что гонки на собачьих упряжках скоро станут олимпийским видом спорта (разговоры об этом идут), самое время создавать у нас в Свердловске центр ездового собаководства. Ведь во многих европейских странах этот вид спорта сегодня развивается, на Аляске проводят чемпионаты мира. К тому же это не только спорт, но и помощь в воспитании в детях и взрослых утерянного чувства доброты и любви к животным. Мне кажется, что у ездового собаководства есть будущее.

Павел Смолин Фото автора

Они тронулись в путь, когда над Гренадой еще царила душная тропическая ночь. Такси с бешеной скоростью мчало их по спящим улицам Гренвиля. Но к месту сбора верующих они все же опоздали, а потому сразу же отправились на священную реку. Корреспондент западногерманского журнала «Штерн» Хуберт Фихте попал туда одновременно с автобусом, битком набитым верующими. Из него высыпала пестрая компания с барабанами, белыми в красную и желтую крапинки флагами и какими-то свертками. Все спустились к воде, распевая песни на африканские мотивы. Можно было разобрать имена духов: Шанго, Ошун, Аду...

Под барабанный бой и песнопения люди стали сыпать в воду рис и кукурузу, выливать растительное масло, молоко, мед. Они побросали в речушку принесенные с собой на огромных подносах фрукты, хлеб и пироги. Возбужденные верующие постепенно входили в экстаз. Вот какой-то крупный мужчина начал дергаться в трансе и, разломив буханку хлеба, побрел через речушку к водопаду, чтобы подставить хлеб под его мощные прозрачные струи. За ним побрел другой. Какая-то девочка, потеряв контроль над собой, упала в воду. Пожилая женщина прыгнула в реку и попыталась плыть против течения.