Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 2007 год

На побережье моря Лаптевых с незапамятных времен собирали «мамонтовые зубы» — бивни, постепенно вытаивающие из многолетнемерзлых пород. А где кости, там и мясо. Бывало, им кормили собак, из любопытства пробовали сами. По словам директора заповедника Усть-Ленский кандидата биологических наук Александра Гукова, четыре года назад две любознательные женщины — гидрохимики Тиксигидромета отведали «бифштекс», пролежавший в вечной мерзлоте Большого Ляховского острова около 30 тысяч лет. Не отравились, и даже животы у них не заболели, правда, посетовали на отсутствие мясного вкуса и аромата мамонтятины, «будто тряпку жуешь».

Во время путешествия по заповеднику я побывала на острове Самойловском. Кусочек суши в центре дельты — два на четыре километра — облюбован многочисленными птичьими стаями, вороватыми песцами, леммингами и горностаями. Здесь участники многолетней российско-германской комплексной экспедиции «Лена—Дельта» изучают эмиссию парниковых газов, природные комплексы тундры, биологические и почвенные процессы.

Каждый остров дельты по-своему уникален. Сардах подарил мне окаменелые шишки, куски дерева и удивительной формы камни времен неогена. Лыглыйалаах Арыыта — близкое знакомство с песцами, один из которых бежал рядом, определенно считая себя моим гидом в изучении тундры, останавливался одновременно со мной и выл во всю глотку. О Хардыргастаахе орнитологи говорят как о доме для черной казарки, колония птиц насчитывает здесь примерно до 250 пар.

В условиях глобального потепления климата этому полному жизни краю угрожает исчезновение. Непосредственно пострадает участок Дельтовый. Дело в том, что берег моря Лаптевых сложен рыхлыми породами с большим количеством льда, и если среднегодовая температура здесь продолжит повышаться, он и прилегающие острова попросту растают.

Надежда Иванцова Фото Льва Вейсмана

Оказаться за рулем Range Rover на бездорожье, в субтропиках, — что может быть интереснее! Поэтому «Вокруг света» с удовольствием согласился на предложение участвовать в экспедиции «Land Rover. Go Beyond», которая должна была проходить по местам, где планируется строительство спортивных объектов будущей сочинской Олимпиады — ровно в тот момент, когда сессия МОК решала, быть Олимпиаде в Сочи или нет.

И все же новый Range Rover в тот момент был куда интереснее, чем все олимпийские объекты. Стоит заметить, что совсем незадолго до этого я участвовал в тест-драйве новый Freelander, но, честно говоря, он прошел не совсем удачно: в оврагах Подмосковья мне так и не удалось разгадать смысл фирменной системы Land Rover Terrain Response и системы ограничения скорости на крутых спусках HDS. Как ни крути ручку выбора режимов Terrain Response, сколько ни нажимай кнопку HDS, заметить каких-то изменений в повадках машины не получилось. Оно и понятно: эти системы рассчитаны на действительно труднопроходимые трассы.

Пара кругов по специально подготовленному «разминочному» кольцу, состоящему из боковых уклонов, крутых подъемов и спусков, и вперед, на шоссе, в Красную поляну, с которой начинается наш первый горный маршрут. За 60 асфальтовых километров к машине привыкаешь абсолютно, высокая посадка и габариты «Ренджа» начинают казаться совершенно естественными, а 3,6-литровый восьмицилиндровый турбодизель мощностью 271 л.с. вкупе с 6-ступенчатым «автоматом» наделяют машину отличной динамикой — до «сотни» почти трехтонный автомобиль разгоняется за 9,2 секунды. Одним словом, довольно быстро создается полное ощущение, что ты находишься за рулем легкового автомобиля, пусть и большого.

Поэтому психологически первые метры в гору по крутому горнолыжному склону даются нелегко. «Давай, давай, смелее, — подбадривает сидящий рядом инструктор. — Главное — аккуратнее на острых обломках, мы в прошлый раз порвали здесь четыре колеса. Эта шоссейная резина совершенно для других дорог, вот были бы настоящие внедорожные колеса, тогда бы ты понял, на что способен этот автомобиль…» Тем нее менее он упорно карабкается вверх, каким-то чудом цепляясь за осыпающийся щебень. На особо крутом участке, который, казалось, машина не в силах одолеть без разгона, я инстинктивно давлю педаль газа. «Не гони, — успокоил инструктор, — мы на пониженной передаче, ее передаточное отношение почти втрое выше, чем в обычном режиме. Иди практически на холостых».

Миновав подножие, выезжаем на небольшое плато, покрытое небольшими валунами. Нажатие кнопки — и пневмоподвеска поднимает автомобиль на несколько сантиметров, доводя дорожный просвет до 227 миллиметров. Ездить по камням в этом положении, конечно, лучше, но влезать-вылезать из машины стало неудобно. Слегка раздражает то, что менять клиренс можно только при закрытых дверях (сделано это из соображений безопасности), и к особенности этой привыкнуть непросто, поэтому все дальнейшие выходы из машины у нас проходили по одному и тому же алгоритму: 1) открыл дверь, 2) попытался достать ногой землю, 3) закрыл дверь, 4) опустил машину, 5) вышел из нее. Те же «соображения безопасности» то и дело указывают центральному замку заблокировать все двери, что тоже не всегда удобно. Впрочем, это, скорее, придирки.

Езда по валунам выявила обещанную еще в Москве особенность машины: что ямы, что торчащие камни практически не «замечаешь» рулем, дорожные неровности демпфируются просто великолепно, причем, что самое интересное, — обратная связь с дорогой при этом практически не теряется (хотя подвеска дает о себе знать стуками буферов отбоя).

На спуске с горы настал черед системы HDS. На первый взгляд элементарно: коробку передач в ручной режим и на первую скорость, раздатка на пониженный режим, кнопка системы нажата. Подъезжаю к склону и отпускаю педали — машина начинает разгоняться, удерживаемая коробкой и двигателем, но куда там: дизель со степенью сжатия 17:1, даже работающий в режиме компрессора, не в силах сдержать трехтонный автомобиль на таком уклоне. Постепенно скорость растет, и, достигнув некоего предела, в работу вступает HDS: «по АБСному» скрипнув тормозами, автомобиль замедляет ход, дальше — опять разгон, и все повторяется снова. Здесь главное — набраться мужества и не трогать педали, так как касание любой из них отключает систему. Как управлять скоростью спуска? Очень просто — рычагом переключения передач: воткнул вторую — спускаешься быстрее. Причем благодаря пониженной передаче скорость меняется с небольшим шагом.

Разумеется, настоящая внедорожная экспедиция немыслима без форсирования водных преград. И преграду эту нам предоставили устроители пробега, соорудив съезд в горную речку с нелегким названием Мзымта, обозначив в ней вешками брод. Казалось бы, ну, подумаешь, проехать по воде, не достающей даже до нижних кромок дверей? Однако на деле все оказалось сложнее. Дно реки выложено скользкими камнями, быстрое течение то и дело их перекатывает, машина буквально пляшет по ним: «Осторожнее с газом, — советует инструктор, — выроешь колею, и следующие не проедут». Замечание несколько запоздало, мы уже почувствовали, что электроника системы Terrain Response не успевает справляться со скользкими валунами — чуть больше газ, чуть резче поворот руля, и машина проседает, закапываясь в непрочное дно. Интересно, а что будет, если эту систему отключить? Увы, такой эксперимент в рамки пробега не входил.