Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1972 год

Альбрехтсбург был гордостью курфюрстов, самодержавных повелителей Саксонии. Здесь они принимали послов соседних государств и депутации подданных — замок на скале, изящный и в то же время грозный, был как бы символом курфюрстской власти — традиционно абсолютной, но ив духе эпохи вроде бы не чуждой новым веяниям.

Начало XVIII столетия, казалось, навсегда покончило с пышными приемами и шумными празднествами, прославившими Альбрехтсбург: сотни мастеровых под бдительным надзором солдат перегородили анфилады грубыми деревянными стенами, положили печи, пробили дымоходы, уставили блистательные залы унылыми кадками и ящиками. Когда работы были закончены, в закрытой карете под эскортом роты драгун в замок доставили какого-то человека. Хозяин трактира, что на окраине города, рассказывал потом, что он видел этого человека — драгуны останавливались у него пропустить кружечку пива. То был, по его словам, совсем еще юноша, лет девятнадцати, не более. По городу поползли слухи: в замке поселили алхимика, чтобы делал курфюрсту золото. Верно, ведь ради чего другого стал бы курфюрст превращать дворец в мастерскую?

В XVIII веке алхимия еще не ушла в область преданий, и в королевских дворцах, резиденциях епископов, замках крупных феодалов, уединенных лабораториях, пропитанных едкой кислотной вонью, трудились истощенные люди с безумными глазами. Золото нужно было всем, поэтому алхимики довольно легко находили и кров и стол у тогдашних европейских владык. Алхимиков носили на руках, их так берегли, что практически каждый из них превращался в узника, за каждым шагом которого следили специально приставленные стражи.

История сохранила для нас имя мейсенского алхимика: Иоганн Фридрих Бётгер, девятнадцати лет, аптекарь. Доставлен он был в 1701 году сначала в саксонскую столицу Дрезден ко двору курфюрста Августа Сильного, а затем в мейсенский замок Альбрехтсбург.

В одном из залов замка висит большая картина, на которой Иоганн Фридрих Бётгер изображен в минуту мучительного размышления. Он действительно молод, красив, без ненужного здесь, среди тиглей и посудин с порошками, придворного парика. На плечи наброшена меховая шуба — в каменном просторном замке страшный холод, но рубашка на груди распахнута, чулок на одной ноге спустился, другая нога, похоже, и вовсе не обута. В перепачканных руках алхимик держит стеклянную колбу с золотистой густой жидкостью... Может быть, это та самая тинктура, с помощью которой можно превращать дешевые металлы в золото? Увы, нет. Займись Бётгер поисками тинктуры или философского камня, мы вряд ли знали бы его имя — так много алхимиков кануло в безвестность вместе со своими туманными рецептами и бесплодными опытами. Бётгер же вписал свое имя в историю тем, что открыл тайну производства фарфора.

Еще со времен раннего средневековья фарфор попадал в Европу из Китая, однако все попытки выведать у китайцев их секрет кончались неудачей. Фарфор стоил в Европе бешеные деньги, он был предметом не просто роскоши, а роскоши королевской. Известен случай, когда китайский столовый сервиз выменяли на полк солдат, целый полк бравых прусских вояк — с усами, оружием и полной амуницией.

Были попытки создать фарфор в Италии, во Франции, но фарфор этот не мог ни в какое сравнение идти с китайским — прозрачно-молочным или цветным, всегда звонким, нарядным.

И вот первый фарфор в Европе— настоящий фарфор! — сделан был аптекарем Иоганном Фридрихом Бётгером в марте 1709 года. А 13 марта 1719 года в возрасте 36 лет безнадежно отравленный химикатами, хронически простуженный альбрехтсбургскими сквозняками аптекарь Бётгер скончался. Слава алхимика, слава безвестности сопутствовала ему и после смерти. Никто не знает, где он похоронен, и под установленным много позже памятником открывателю никто не лежит. Алхимиков всегда хоронили именно так — ни камня, ни креста на могиле.

Так кем же был он, Иоганн Фридрих Бётгер? Алхимиком-неудачником, искавшим одно, а нашедшим совершенно случайно другое? Или ученым, хорошо знавшим, что он хочет, и шедшим к своей цели мучительным путем? Недавно найденная «рецептная книга» Бётгера развеяла старую легенду о том, будто он искал для Августа Сильного способ превращения в золото любого металла и совсем случайно нашел фарфор. Это показывает сам ход поисков, последовательность экспериментов.

Известно, что Бётгер начал работать с Эренфридом Вальтером Чирнгаузеном, известным математиком, физиком и минералогом. Вместе создали они мейсенский фаянс — смуглый предшественник фарфора. Чирнгаузен умер в 1708 году — за год до рождения фарфора.

Отцами саксонского фарфора были они оба — энциклопедист и эрудит Чирнгаузен и изобретательный экспериментатор Бётгер. Но отчего фарфор был открыт именно здесь? Разве не существовали в других местах талантливые ученые, способные разгадать «китайский секрет»? Конечно, существовали. Зато не было в других местах трех «саксонских условий».

Первое из них — каолин. Этим китайским словом именуют белую глину, силикат алюминия. Каолин имелся в изобилии в карьерах Зейметца, Зорнцига и Шлетта — местечек вблизи Мейсена. До того как научились делать фарфор, каолин шел на пудру для дворянских париков.

Китайская пословица, известная среди европейских «искателей фарфора», гласит: «Каолин без петунцзе — все равно что мясо без костей». Бётгеру и Чирнгаузену удалось установить, что таинственный «петунцзе» не что иное, как полевой шпат. Но, как оказалось, годился не любой полевой шпат, а тот, что добывается в Скандинавии. Как могли догадаться об этом ученые? Только обладая солидными знаниями в области геологии. Но ведь именно в соседнем городе Фрайбурге находилась горная академия — старейшая в мире. В ней в это время работали ученики знаменитого Георга Агриколы, написавшего двенадцать томов «О горном деле и металлургии». В академии собраны были данные о минералах чуть ли не всей Европы. И наконец, третье: в столице Саксонии Дрездене жили и творили тогда выдающиеся скульпторы, художники и ювелиры. Без них фарфор остался бы только ценным, но бесформенным керамическим материалом.

Скульптор Иоганн Кёндлер создал вскоре классические формы мейсенского фарфора. Художник Григориус Герольд открыл немеркнущие краски, позолоту, подглазурную живопись, он стал первым и остался до сих пор непревзойденным мастером «мейсенского декора» — художественной росписи по фарфору.

Так появился на свет саксонский фарфор, и вскоре марка его — два голубых скрещенных меча — стала известна всей Европе. Фарфор приносил саксонским курфюрстам фантастическую по тем временам сумму: миллион талеров в год.

Полтораста лет фарфоровая мануфактура не выходила за пределы замка Альбрехтсбург. Полтораста лет уникальное творение Арнольда фон Вестфалена коптили, пылили, пятнали краской. Несколько раз в замке возникали пожары.