Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1977 год

А вот мистер Андервуд, хоть и улыбался мальчику сверху вниз, несколько встревожился. Во-первых, Кеннет был одет в строгий серый костюм. — вроде тех, что носят клерки. Во-вторых, он выглядел старше, чем ожидал мистер Андервуд. Гость оказался малоразговорчивым, но производил впечатление мальчика незаурядного.

Они уселись в машину — мистер Андервуд за руль, Кеннет рядом. Мистер Андервуд тут же спросил гостя, умеет ли он водить машину; узнав, что нет, предложил дать несколько уроков вождения, пока мальчик гостит в Идит-Тауне.

Глаза Кеннета засияли на атласно-черном лице, и он спокойно поблагодарил мистера Андервуда, впрочем, без той восторженности, с какой это делал Тони. Мистер Андервуд отнес эту сдержанность на счет застенчивости гостя. Он почувствовал, как его захлестывает волна нежности к мальчику. «Бедный чертенок, — подумал он, —как мало у него надежд на приличное будущее». И член парламента, с ожесточением пыхтя трубкой, принял решение, не теряя ни минуты, выступить в защиту аборигенов.

— Тебя не обижали в самолете? — в вопросе было столько сочувствия, что Кеннет даже вздрогнул.

— Нет-нет! Все были очень добры ко мне.

— Пусть и дальше ведут себя так же, старина. Это то, Кен, чего я добиваюсь от них любой ценой.

— Да? — произнес Кеннет неуверенно и с облегчением спросил:

— А сколько лет Тони?

— Столько же, сколько и тебе. Откуда ты знаешь его имя?

— Учитель сказал.

— Ясно. Держу пари, вы станете друзьями, хотя...

Тут мистер Андервуд едва не оскандалился: «хотя у вас и разный цвет кожи», — чуть было не сорвалось с языка, к счастью, он вовремя его прикусил.

У дома Андервудов на главной улице их уже поджидал Тони. Он катался на створке ворот, что вообще-то ему строжайшим образом запрещалось. Балансируя на перекладине, он изо всех сил махал рукой в знак приветствия. Мистер Андервуд нахмурился, но решил, что в интересах обеих сторон пока — в присутствии цветного — лучше не упрекать белого мальчика.

Когда машина остановилась у гаража, Тони повис на дверце, улыбаясь во весь рот. Кеннет улыбнулся в ответ.

Новый знакомый выглядел значительно младше его, во всяком случае, был на полголовы ниже.

— Мама сказала, чтобы я присмотрел за тобой, пока ее нет дома, — произнес Тони. — Пошли. У тебя есть старая одежда?

— Есть джинсы, — не переставая улыбаться, Кеннет вылез из машины.

— Отлично! Стоит их надеть вместо этого шикарного костюма, — и Тони вошел в дом.

Кеннет степенно шагал следом.

На полах были ковры, мебель сверкала полировкой. Куда ни глянь — пестрые подушки и множество цветов. Эти «соблазны цивилизации» не вызвали у Кеннета зависти, лишь раз он не смог скрыть любопытства, приостановившись перед вазой с огромными, вызывающе яркими хризантемами.

— Да это пластик, — смущенно сказал Тони. — А вот здесь ты будешь спать. Переодевайся поскорее. Мы сбегаем на речку, повидаемся с шайкой-лейкой.

Вскоре они выбежали из дома: через кухню, на маленький квадратный дворик — здесь паслись корова и коза с козленком. Кеннет почувствовал себя спокойнее: ему были хорошо знакомы этот влажный запах скотного двора, темно-коричневые лепешки коровьего навоза, гниющая на земле солома.

Двор остался позади, послышалось журчание реки.

Тони то и дело поглядывал на чернокожего мальчика. Он мнил себя героем дня и немножко завоображал: ведь у него в гостях первый абориген, приехавший в Идит-Таун!

— Ты живешь в хижине?

— Нет, в доме.

— А плавать умеешь?

— О чем речь!

— Смотри — вон шайка-лейка. Это наше любимое местечко. Мы называем его Чертовой лощиной.

Чертова лощина оказалась овражком в тени раскидистого камедного дерева. Воздух был напоен его терпким ароматом. Они спустились по откосу. Внизу смущенно выстроилась «шайка-лейка»: пять мальчишек, с необычайной официальностью вызванных сюда на встречу, которая должна была перевернуть их маленький мир.

— Вот он! — восторженно завопил Тони, подталкивая вперед Кеннета. — Это Кен. Знакомьтесь: Джо, Фред, Сэм, а это Полосатик, такое мы ему дали прозвище, и Мик.

— Здрасьте, — выдавил Кеннет.

— Мы решили не лезть в воду без тебя, — выступил Полосатик. — Будешь купаться?

Кеннет не плавал уже несколько дней. Он посмотрел на реку, и глаза его заблестели от удовольствия. Не раздумывая, он сбросил одежду. Взорам ребят открылось тело — черное, такое черное, будто кто-то полировал и полировал его ваксой, покуда оно не стало сверкать.

У белых мальчиков вырвался вздох восхищения.

Кеннет бросился в спокойную бутылочную глубину и поплыл саженками на середину реки. Ребята даже не пытались догнать его — лишь зачарованно смотрели вслед. Легко, как длинная темная рыба, он развернулся и поплыл назад.

— Здорово! Будете купаться?

Мальчики кинулись к реке, попрыгали со скалы в воду. Кеннет уплывал от них, исчезал за камышовыми зарослями и тут же появлялся, поднимая фонтаны искрящихся брызг.

— Здорово! — снова кричал он.

Накупавшись, все выбрались на заросший травой откос и улеглись жариться на солнце. Ребята из «шайки» ревниво сравнивали свой загар и буквально обстреливали вопросами нового приятеля.

Кеннет отвечал низким, мягким, протяжным голосом на их родном языке, впрочем, не так, как они смутно ожидали (всем казалось, что абориген должен говорить с гортанным акцентом и «неправильно»): да, он уже катался на верблюде, и, разумеется, десятки раз видел дюгоней, и рассказывал о своем дедушке, которого унес крокодил, так его с тех пор и видели, и о дяде, знаменитом охотнике на буйволов.

Тут всеобщее внимание привлекла старая колли Ласси, принадлежавшая Джо. Ласси деловито пробиралась по следам Джо сквозь кустарник, и теперь ее коричневая с белым шуба была растрепана, а любящие старые глаза лучились искреннейшей добротой. Собака волочила за собой поводок.

— Опять удрала, — миролюбиво сообщил Джо. — Отец привязал ее, чтобы она помогла управиться с овцами. Привет, старая проказница!

Ласси облизала лица мальчишек — всем досталось поровну.

— Ты ей нравишься, Кен, — сказал Мик.

«Шайка» многозначительно переглянулась — каждому известно: кто-кто, а собаки-то разбираются в людях.

Они натягивали джинсы, болтали и строили дальнейшие планы на день: встретимся в два часа на прежнем месте.

Кеннет с Тони, болтая и смеясь, побежали вприпрыжку домой. Провожаемые недоверчивым взглядом козы, они пронеслись через двор, уже чувствуя привязанность друг к другу, и это их вовсе не удивляло.

— Жалко, что ты не сможешь пробыть с нами все лето, — сказал Тони. — Ты бы поучил нас плавать. Ты здорово плаваешь.

У задней двери их уже ждала миссис Андервуд, одетая в розовое полотняное платье.