Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1982 год

В наш технический век подобрать сравнение для летучей мыши просто: она вполне выдерживает аналогию со всепогодным истребителем-перехватчиком, оснащенным радиолокатором и бортовой ЭВМ. Но еще интереснее приложить поразительные свойства рукокрылых к человеку: только так можно измерить дистанцию, отделяющую их от нас.

Представим себе, что мы живем в мире кромешной темноты. Во рту у нас — источник света, бьющий метров на 30—40. Чтобы ориентироваться во тьме, мы часто-часто мигаем этой лампой, к тому же постоянно «бегаем» по широкому диапазону частот: от инфракрасного излучения до ультрафиолетового. Мы можем фокусировать луч света в тонкий пучок, а можем освещать перед собой обширное пространство. Мало того: нам свойственно избирательно пользоваться видимым спектром — мы видим то в оранжевом, то в голубом, то в желтом свете,— таким образом, у нас на глазах система то и дело меняющихся фильтров. Учтем еще вот что. Некоторые виды летучих мышей — например, курносый листобород — в полете расправляют кожаные складки вокруг рта, превращая их в раструб: чем не мегафон? Развивая фантастический образ «человека-прожектора», проведем такую аналогию: лампа у нас во рту снабжена еще и рефлектором, а к глазам приставлен бинокль с просветленной оптикой.

Такой образ нам может нравиться или не нравиться, но перевод с языка звука на более знакомый нам язык света довольно точно иллюстрирует слуховое зрение и характеризует способности наших летунов — способности, которые совершенствуются, по меньшей мере, вот уже пятьдесят миллионов лет (таков возраст самой древней ископаемой летучей мыши, и она чрезвычайно похожа на современных рукокрылых).

В море звуков

Теперь картина эхолокации вроде бы стала более понятной. Летучие мыши прекрасно и разнообразно (приходится пользоваться таким странным словосочетанием) видят с помощью ультразвука. Но зададимся следующим вопросом: какова острота их зрения? Насколько эффективно работает «бортовая ЭВМ» — мозг мыши?

Опыты показали, что рукокрылые в принципе способны засекать в полете и огибать даже сверхтонкие нити — толщиной всего 50 микрон. Но и это еще не все. Выяснилось, что мышиная ЭВМ обладает... поразительной памятью!

Поставили эксперимент. Натянули проволочки таким образом, что образовалась сложная пространственная структура, и в этот трехмерный лабиринт запустили летучую мышь. Зверек пролетел его насквозь — естественно, ни разу не задев крылом за проволочки. Пролетел дважды, трижды... Затем проволочки убрали и заменили их тонкими невидимыми лучиками фотоэлектрических устройств. И что же? Мышь снова летела по лабиринту! Она в точности повторила все повороты, все спирали своего прежнего пути, и ни разу фотоэлемент не зафиксировал ошибку, а ведь теперь лабиринт существовал только в воображении мыши. Конечно, можно повернуть дело так, что эксперимент как раз опровергает наличие мышиного интеллекта: проволочек нет, прямой путь свободен, кому нужен этот пилотаж? Но для ученых полет летучей мыши в воображаемом лабиринте служит лучшим доказательством ее адаптационных способностей, ее высокой поведенческой квалификации и прекрасной памяти.

Экспериментаторы давали летучим мышам и задачу на сообразительность. Перед парящим в воздухе бурым кожаном подкидывают горсть металлических или пластмассовых объектов разной формы и среди них — червяка. Хотя в природе подобные задачи кожану как-то не встречаются, однако он выхватывает червяка из подброшенного перед ним мусора без затруднений.

Летучие мыши просто купаются в море звуков. Эхо заменяет им зрение, осязание, может быть, в какой-то степени обоняние. И очень хорошо — для нас, людей,— что диалоги рукокрылых с окружающей средой проходят в ультразвуковом диапазоне. Иначе... иначе мы весьма скоро оглохли бы. Ведь летучие мыши кричат очень громко. Акустики определили, что звук, издаваемый бурой ночницей и замеренный у ее рта, в 20 раз громче шума отбойного молотка, работающего на расстоянии нескольких метров от экспериментатора. Некоторые виды тропических летучих мышей разговаривают очень тихо, «шепчут», но есть и такие, которые вопят еще в три раза громче, чем бурая ночница.

Как заявил американский специалист по рукокрылым доктор медицины Алвин Новик, «я определил громкость импульса малайского безволосого складчатогуба — зверька размером с голубую сойку — в 145 децибелов. Это сравнимо с уровнем шума стартующего реактивного самолета».

Биологи пристально изучают летучих мышей — этих «дельфинов ночного неба», по образному определению одного натуралиста: здесь имеются в виду не только свойства звукового зрения, но и незаурядные умственные способности рукокрылых. Ученые надеются, что наблюдения за поведением летучих мышей помогут ответить на очень важный вопрос: как мозг животного обрабатывает и использует информацию, которую получает от органов чувств? А ответ на этот вопрос позволит в конечном итоге разобраться и в работе человеческого мозга.

В. Никитин

Мope, омывающее берега архипелага Рюкю, удивительно прозрачное, чистое и теплое. Добавьте к этому белый песок, богатую растительность всех оттенков, нежно-голубое небо — и перед глазами предстает картина, напоминающая мифы о рае.

Полное сходство с ними довершается змеями. Прибрежные воды буквально кишат морскими змеями, весьма ядовитыми и тем более страшными, что пестрая расцветка делает их незаметными в играющей солнечными бликами воде.

Жители Рюкю с незапамятных времен кормились рыболовством и, естественно, проводили на воде значительную часть жизни. И морские гады представляли для них величайшее бедствие. Здешняя народная медицина выработала противоядия — постоянная опасность заставила рыбаков быть осмотрительными. Но в глубокой древности все это считалось недостаточным без помощи сверхъестественных сил, для чего нужны были особые обряды и специальные жертвы.

Так появился праздник Идзаи, во время которого ловят морских змей и посвящают их богу огня Тарунге. В наши дни праздник сохранился лишь в одном месте — на плоском коралловом островке Кудака. Да и тут он бывает раз в двенадцать лет.

Цель праздника — защитить от ядовитых морских змей мужчин-рыбаков. И потому, наверное, все обязанности ложатся на плечи женщин — матерей и жен. Обязанности эти нелегкие: нужно поймать множество живых змей — только самок! — и посвятить их огню.

Самок ловят в пещерах на западном берегу острова: с июня по декабрь сотни змей заползают туда, чтобы отложить яйца. Право ловить змей имеют лишь «амуто» — женщины-матери из трех самых уважаемых семей на Кудаке. При этом у каждой из семей свой, четко ограниченный участок берега, а вместе все охотницы могут отловить сто тридцать змей. Ни змеей меньше, ни змеей больше. Сейчас трудно сказать, почему назначено было именно это количество, но можно предположить, что островитяне с Кудаки никогда не стремились истребить всех змей. И этому есть свое объяснение, причем совершенно не связанное ни с богами, ни с духами. Но об этом чуть ниже.